Каждое утро ровно в семь тридцать 47-летняя Шынар Аленова садится в южном селении Бекбаул на поезд до Астаны, но уже на следующей станции Камысты Бас она выходит и едет обратно в Бекбаул.
Во время короткого перегона Бекбаул-Камысты Бас женщина ходит по вагонам, предлагая пассажирам булочки и котлеты. Здесь, в поезде, ее место работы.
Шынар — одна из тысяч жителей обнищавшей казахстанской глубинки, для которых железная дорога стала настоящей “Дорогой жизни”. Участки движения поезда четко поделены между торгующими, большинство из которых женщины.
Шынар выходит на станции Камысты Бас, а эстафету принимают ее коллеги, которые, кроме булочек и котлет, продают еще сушеную и копченую рыбу. “Нам повезло. У нас есть озеро, поэтому мы можем продавать рыбу”, — рассказывает одна из женщин.
По возвращении в Бекбаул Шынар идет в магазин, где запасается мукой и фаршем для приготовления булочек и котлет, которыми будет торговать на следующий день.
Торговля в поезде приносит ей в среднем 300 тенге в день (это около 2 долларов). После закупки продуктов у нее остается около одного доллара. Это чистая прибыль, которую Шынар тратит на продукты для семьи, в первую очередь на хлеб и чай. “О сбережениях говорить не приходится, тем более о покупке одежды”, — разводит она руками.
Шынар одна кормит свою большую семью, состоящую из шести человек, — три дочери, муж старшей из них и внучка Алия.
В советское время жизнь в Бекбауле была безоблачной. Всего в 130 км Аральское море, которое всех обеспечивало работой, а рыбная продукция из этого региона расходилась по всему СССР.
Но Арал высох, Союз распался, и жизнь резко ухудшилась. Даже те мизерные льготы, которые положены жителям зоны экологического бедствия, не доходят к ним и не используются по назначению.
Правительство пытается решить проблемы Приаралья путем переселения жителей обнищавших приморских городов и деревень. Не выплачивая пособия и урезая льготы, власти стараются вынудить людей покинуть эти места. Международная гуманитарная помощь, направляемая жителям Приаралья, часто не доходит до населения из-за продажности чиновников.
“Говорят, приходила гуманитарная помощь. Я никакой помощи не получал. Пособия задерживают, людей вычеркивают из списка, чтобы вместо них вписать тех, кто дал взятку акиму”, — возмущается житель Аральска Нуралы Сулейменов.
Контрибьютору IWPR удалось связаться с заместителем акима города Аральска Арбеком Байтукеновым, который заявил, что о случаях взяточничества ему ничего не известно. “Вся гуманитарная помощь доставляется по назначению”, — настаивает он.
Во многих небольших селениях Казахстана люди выживают исключительно благодаря близости железнодорожных маршрутов.
По словам Шынар, многие жители села Бекбаул живут только на средства, вырученные с нехитрой торговли на станции. Все участки на перроне строго поделены между торгующими. Любое вторжение на чужую территорию грозит обернуться для нарушителя большим скандалом. Нередко дело доходит и до драк.
Станционная торговля является уделом не только сотен небольших селений, разбросанных вдоль железнодорожного полотна. В аналогичном положении находятся и жители малых городов, в которых при советской власти действовали важные стратегические и иные предприятия.
Как только в городе Жанатас Жамбылской области остановилось производство на фосфорном заводе, весь город впал в нищету. 85% населения до сих пор без работы, а 15% работающих заняты либо в киосках, либо на перронах городского вокзала. Город Жанатас — один из лидеров в стране по количеству наркоманов.
Айдар Сагимбаев живет в городе Чу — “конопляной столице” региона. Городу повезло — через него проходит важная железнодорожная магистраль. “В Чу большая часть населения стоит на перронах, не зная, как иначе заработать на жизнь”, — говорит Айдар.
По мнению социологов, станционная торговля является единственным источником существования для жителей многих заброшенных селений, особенно — в степных районах. Демографическая ситуация в глубинке и без того находится на критической отметке. Массы людей мигрируют в крупные города. Как сообщает газета “Цесна-Инфо”, выходящая в Астане, за последние годы население провинциальных районов Казахстана уменьшилось на 12%.
Шынар уезжать пока не собирается. “Мы-то здесь хоть что-то зарабатываем. Худо-бедно, но на жизнь хватает”, — говорит она.