Идёт охота на матёрых и щенков?

Доехали до таможни, но и там никакой машины, которую нужно перегнать в город не оказалось. Я пошёл на выход из автобуса, но путь мне преградили два таможенника. “Заполни декларацию”, — сказали они. Я ответил, что еду в обратную сторону и ничего заполнять не буду. Но они стали настаивать: “Заполняй декларацию и езжай куда хочешь…”. Из автобуса меня не выпускали, пришлось заполнить требуемую бумагу. “Теперь давай документы”, — сказал мне один из таможенников. Я объяснил, что не собираюсь пересекать границу. Тогда меня, Владика и ещё троих узбеков повели в комнату досмотра.

Когда мы вошли в помещение, то какой-то мужчина в форме, со словами “чего всей толпой запёрлись”, взял и вытолкнул Владьку в коридор. А мне сказал надеть пиджак, который я держал в руках. Я подчинился.

Узбеков обыскали и отпустили. Мне приказали присесть на корточки, и кинолог дал команду собаке обнюхать мою одежду. Пёс обежал вокруг меня и ничего не нашёл. Но таможенник почему-то настойчиво говорил ей: “Ищи, ищи!”. Этот момент должен быть зафиксирован на видеоплёнке, потому что досмотр снимали на камеру. Собака заскулила и понюхала угол моего пиджака. Я сам достал из неизвестно кем разорванной дырки пакетик. И сразу заявил, что понятия не имею, что это такое, поскольку мне это не принадлежит.

Кинолог тут же спросил у своих коллег: “Где ещё один, который был с ним?”. Но ему ответили, что не нашли. “Вы что же его в степи найти не можете?”, — опять задал вопрос кинолог. А ему спокойно отвечают, что, наверное, Б. сел на попутку и уехал в город. После этих слов, про Влада как будто все забыли, словно и не было его со мной. И тут мне таможенник говорит, что он бывший сотрудник полиции, и дает мне совет всё взять на себя, чтобы не было группового преступления. Я отказался. И тут этот бывший сотрудник полиции стал стучать по столу пистолетом. “Здесь степь, — сказал он мне, — а ты гражданин России. Люди пропадают в степи элементарно. Сейчас я тебя выведу в туалет и застрелю, якобы при попытке к бегству”. Под психологическим давлением я написал всё, что они хотели, под их же диктовку. О том, что при этом должен присутствовать адвокат, никто даже не заикнулся. Потом мне начали предлагать уколоться, но я объяснил, что не употребляю наркотиков. На следующие сутки меня отправили в город, где уже у прокурора я заявил, что написал первичные показания под давлением, и рассказал, как на самом деле всё произошло”.

В судебном заседании Влад Б. показал, что вынужден был подставить Вячеслава К., так как сотрудники ОБН пригрозили, что если он не найдёт человека, которому подбросят наркотик и задержат, то этим лицом станет он сам. Он не хотел лишаться свободы и предложил своего товарища Славу К. После этого к нему домой на “десятке” зелёного цвета стал приезжать сотрудник таможни по имени Баха.

После этого ко мне несколько раз приезжали следователи, и я рассказывал им правду. Следователь Кушбаев был возмущён действиями сотрудников таможни и обещал привезти их начальника. Вскоре они приехали вдвоём. Я повторил своё признание в том, что подставил Славу К. Начальник обещал во всём разобраться.

В данное время я осуждён, и мне терять нечего, — добавил Влад, — я говорю правду, но прошу суд оградить меня от ночных посещений полицейских”.

Уж не могу сказать, как в этом случае судья применила Закон “О защите свидетелей”, но Влад в следующем судебном заседании отказался от своего свидетельства в пользу Вячеслава, сообщив, что ничего он ему не подбрасывал.

В связи с этим хотелось бы привести в пример некоего осужденного Давыдова, который в письме в редакцию тоже утверждал, что наркотики ему подбросил никто иной, как Влад Б. Отсюда возникают сомнения: не пользовались ли полицейские услугами Владислава постоянно, запугивая парня тем, что засадят его за решётку? А он за ней побывал не единожды, так что знал, о чём идёт речь.

Вячеслав К. “Обвиняется в том что: 13 июня 2002 года примерно около 07 часов 30 минут местного времени в г. Актобе (К.В.П. — Авт.) 14.08_72 г.р., у неустановленного следствием лица по имени “Саша” незаконно приобрел и хранил наркотическое средство героин с наполнителем общим весом 9.99 граммов с последуюшей его реализации неизвестному лицу за что (К.В.П. — Авт.), должен был получить 100 доллоров США.

В тот же день в 9 часов 00 минут местного времени на автовокзале ТОО “Сапар” (К.В.П. — Авт.), приобрел произдной билет до г. Орска Р.Ф. на пассажирский автобус сообщением “Актобе-Орск” ЛАЗ – 699 г.н. Д456 АО под управлением водителя (Ж.Т.Е. — Авт.), с целью перевозки и перемещения через таможенную границу Республики Казахстан указанного наркотического средство героин с наполнителем обшим весом 9.99 граммов, который хранил в целофановом пакете, прикрепленной булавкой к подкладе пиджака в нижнем левом краю, для последующей реализации на територии Российской Федерации неизвестному следствием лицу.

В этот же день в 13 часов 00 минут местного времени вышеуказаный автобус с пассажирами подъехал на АПП “Алимбет” таможенного поста “Каргалы” Республики Казахстан…”.

В конце января решение суда относительно наказания Вячеслава К. за содеянное вступило в законную силу. И теперь давайте, ни в коей мере не подменяя роль правосудия, попытаемся рассмотреть произошедшее с точки зрения логики и здравого смысла.

Вызывает подозрение и сам способ перевозки запрещённого груза: подкладка пиджака небрежно разорвана, и целлофановый пакетик закреплён булавкой. Позвольте спросить: чем же думал этот горе-наркоторговец? Почему, собираясь перевезти нелегально героин, он не удосужился зашить дырку, куда якобы положил наркотик? Почему выбрал самый глупый способ перевозки? При встрече впечатление идиота этот парень на меня не произвёл.

Но оставим столь туманное следствие в покое. Вернёмся к судебному заседанию.

Вскоре после того, как был арестован Вячеслав К., Влад тоже попал за решётку. Однако Влад на суде рассказывает всё в точности так, как и поведал суду Вячеслав, за исключением того момента, когда вместе со свидетелем Нуркеевым якобы подложили в пиджак наркотик. Если гражданин Влад Б. не был в тот день на посту “Каргалы” и не видел, как он утверждает, Вячеслава, то его сведения о случившемся иначе как ясновидением не назовёшь. В противном случае, откуда он мог знать все подробности о том, из-за чего его товарищ попал в разряд подозреваемых? Кто рассказал Владу, что наркотик был найден в подкладке пиджака, где было задержание, и как выглядел пакет, в котором содержался героин? Разве Закон “О тайне следствия” у нас отсутствует? Удивляет и тот факт, что суд удовлетворён заявлением Влада Б. о том, что свои показания по поводу “подставы” Вячеслава он придумал. Это же надо, как человек может придумать всё в точности так, как оно и происходило на самом деле. По крайней мере, мысли товарищей работают в одном направлении: один рассказал историю случившегося – ему не поверили, другой рассказывает, по существу, то же самое, потом отказывается от своих слов – ему верят, что он это придумал. И при этом последний утверждает, что подозреваемого не видел давно. Во как!

Ну, что ж, в жизни всякое бывает, и предположим, что Влад действительно узнал все тонкости дела с содействия правоохранительных органов или потусторонних сил. Тогда как же расценивать заявление следователя Кушебаева, который в суде ясно выразился, что Вячеслав К. желает уйти от уголовной ответственности, и они вместе с Владом Б. придумывают разные показания. Каким же это образом они, позвольте узнать, могут вместе придумывать показания? Ведь после задержания Вячеслав не был на свободе, а Влад утверждает, что видел его только за три дня до ареста. Выходит, что налицо сговор подсудимого со свидетелем. Тогда по делу их должны привлекать обоих, но ничего подобного не происходит… Неувязочка? Или суд преднамеренно закрыл глаза на очевидные нестыковки?

Вызывает интерес и обвинительное заключение в отношении Вячеслава К.

В нём прокурор Досанов утверждает, что подозреваемый наркотик “переместил через таможенную границу государства”. Позвольте, разве его задержали за пределами границы, а не на ней? Или таможня Казахстана уже не входит в территорию государства?

Опять же в вышеуказанном заключении приводятся в качестве свидетельских показаний слова таможенного кинолога Каримжана Басбекова, из которых следует, что с Вячеславом вывели ещё троих пассажиров-транзитников, у которых не было документов. Далее Каримжан Бахитович пишет, что у всех документы оказались в порядке, кроме гражданина К. Это что ж получается? Транзитники спрятали документы и предъявили их только в комнате досмотра? И часто ли играют в такие нелепые игры на наших таможнях?

Думаю, нет оснований не верить приговору, вынесенному Вячеславу К., где тот же Каримжан Басбеков признаёт, что вместе с подозреваемым в тот день задержали только двух узбеков без документов. А куда делся третий? Или это был Влад Б.? Или правосудие запуталось во лжи?

И ещё. В обвинительном заключении и приговоре есть существенные разногласия. Так, по утверждению прокурора, гражданин Вячеслав К. ранее судим и по месту жительства характеризуется отрицательно. А в приговоре сказано, что “в качестве смягчающих обстоятельств учтено… привлечение к уголовной ответственности впервые…, положительные характеристики”.

Также из записей прокурора следует, что Вячеслав купил наркотик 13.06. 2002 года около 07.30 местного времени. А в суде разговор ведётся о том же действии, но совершённом 12.06.2002 года в 21 час. Разница не велика, но принципиальна. И не ясно, куда же вёз “наркоторговец” свой товар? Обвинитель в первом случае приводит рапорт начальника таможенного поста “Каргалы” майора Назенова, где, со слов обвиняемого, чёрным по белому написано: “… “Саша” объяснил, что на Казахстанской таможне его (Вячеслава К. — Авт.) будет ждать машина марки “Жигули” с российскими номерами”. И тут же, опять же ссылаясь на показания Вячеслава К., понятой Алдаберген Бухарбаев показывает: “… этот пакетик он (Вячеслав К. — Авт.) должен был передать мужчине, который будет его ждать на Российской таможне на машине”. Так на какой же таможне должны были ждать гражданина К.? И почему два человека, присутствуя одновременно в помещении досмотра, слышат совершенно разное? Однако суд на это не обращает внимания и не разбирается по факту разногласий в показаниях свидетелей. Как говорится, без комментариев.

В ходе суда установлено, что самые правдивые показания Вячеслав давал в первый раз на таможне в присутствии понятых и адвоката. А вот родственники и сам осужденный утверждают, что адвокат приглашён не был. Также понятой Бухарбаев свидетельствует о том, что инспекторы не воздействовали на подсудимого, но не отрицает, что отлучался в ходе допроса покурить и тому подобное. Можно ли полностью основываться на показаниях такого свидетеля, если он безотлучно не находился в помещении, где подозреваемый делал “признание”? И как человек, отлучившийся “покурить и тому подобное”, может знать: воздействовали в это время на задержанного или нет?

Далее в ходе судебного разбирательства были допрошены отец и мать Влада, которые подтвердили, что их сын рассказывал им, что его хотели умышленно подставить по наркотикам сотрудники полиции, и он был вынужден с помощью полицейского подбросить героин в пиджак Вячеславу. Однако сын полностью опроверг их показания и заявил, что ничего подобного отцу с матерью не рассказывал. Отсюда вопрос: откуда же они узнали? Не иначе, как и они оказались ясновидящими.

Каргалинский райсуд Актюбинской области под председательством судьи Амангуль Бакытжановой признал Вячеслава К. виновным и определил ему меру наказания условно с испытательным сроком на два года. Суд не подтвердил приобретение наркотика с целью сбыта. А это значит, что парень купил героин для себя. Только непонятно, зачем Вячеславу почти десять граммов наркотического средства, если медэкспертизой доказано, что он его не употребляет. Не иначе, как маме на 8 Марта подарить. Или, может, он всё-таки не покупал его: ни для себя, ни для кого-то другого?

А именно это парень и подтвердил в беседе с корреспондентом. Казалось бы, ведь молодого человека осудили, но оставили на свободе. А маститые наркодельцы могут только мечтать об условном наказании. “Почему я должен соглашаться хотя бы и на два года условно? – возмущённо говорит он. – Почему я должен был сидеть три месяца, пока искали Владьку, два месяца мне твердили, что следователь в отпуске, ещё два месяца проводили дополнительное следствие, но меня почти никто не посещал… За что я отсидел семь месяцев? И теперь, когда я ходил вставать на учёт в полицию, мне сказали, чтобы на улице лишний раз не появлялся, мол, снова подбросят наркотики. Почему я должен жить и бояться? Я ни в чём не виноват! …”.

Но сдаётся мне, что, отпустив Вячеслава с миром, правоохранительным органам пришлось бы заняться более крупными птицами. А это значит, им придётся признаться в нарушении Конституции Казахстана, где главной ценностью определён человек, его жизнь, права и свободы…

В прошлогоднем номере бюллетеня Международного бюро по правам человека опубликована статья “Полицейские-наркоманы”, где, в частности, говорится: “Только с начала этого года в Актюбинский филиал КМБПЧ обратилось пятеро жителей области с жалобами на работников полиции, которые подбрасывают им наркотики, а затем обвиняют в их употреблении и сбыте. К сожалению, в большинстве случаев доказать неправомерность действий полицейских невозможно.

Недавно сотрудники КНБ задержали четверых работников Заводского отдела полиции, занимающихся сбытом наркотиков. Уже доказано, что среди задержанных есть наркоманы. В связи с этим на данный момент отстранены от исполнения своих обязанностей начальник отдела общественной безопасности Заводского отдела полиции и его заместитель.

По неофициальным данным, в Актюбинской области и раньше не единожды выявляли полицейских-наркоманов. Просто таких сотрудников не привлекали к уголовной ответственности, а предлагали уволиться по собственному желанию, дабы не компрометировать нашу правоохранительную систему”.

Не является ли случай Владислава К. одной из частей единого страшного целого, с помощью которого чины в погонах зарабатывают себе очки в сводке раскрываемости преступлений?