20 мая в пятницу на заседании Совета безопасности РК президентом страны были высказаны жесткие замечания в адрес таможни, некоторых государственных чиновников и ряда коммерческих компаний. В частности речь шла о компании “Акцепт”, которая в 1997-1999 годах проводила компьютеризацию казахстанской таможни. Президент дал поручение главе правительства в трехмесячный срок разобраться с ситуацией и доложить о принятых мерах.
Информация весьма заинтересовала нас по нескольким причинам. Во-первых, сам когда-то работал в компании “Акцепт”. Во-вторых, на данный момент, работая в бизнесе, связанном с компьютерными технологиями, мы имеем достаточно компетентное представление о сути рассматриваемых вопросов. Поэтому считаем возможным изложить свое видение и понимание проблемы. Тем более что трактовка некоторых аспектов явно раскручиваемого скандала представляется нам далеко не бесспорной.
Для Казахстана происходящее выглядит достаточно неординарно. Безусловно, очень любопытно выглядит сам факт обсуждения такого вопроса в Совете безопасности РК. Понятно, что это сразу придает событию совершенно иной характер, чем если бы все произошло на заседании кабинета министров. Тем более что в числе тех, кто упоминался в связи с взаимоотношениями таможни и компании “Акцепт”, был нынешний министр здравоохранения Ерболат Досаев, который является одним из учредителей данной компании. Поэтому вполне логично предположить, что слова премьера об отстранении упомянутых в ходе заседания чиновников от занимаемых государственных должностей на период разбирательства относятся в первую очередь именно к Досаеву. Более того, по большому счету все выглядит так, что именно министр Досаев является главным фигурантом дела. Речь может идти о том, что Досаев может стать своего рода показательным примером борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти. Однако на самом деле ситуация выглядит гораздо более интригующе.
Начнем с того, что кое-какие детали в деле о компьютеризации казахстанской таможни выглядит не совсем так, как представили это главе государства глава комитета по информатизации Абен Бектасов и глава Таможенного комитета Бердибек Сапарбаев. Например, когда, отвечая на вопрос президента, Бектасов и Сапарбаев говорили о том, что система не работает на сто процентов, но при этом они не стали углубляться в детали. Хотя здесь есть принципиальный момент. А именно, вопрос заключается в том, что в системе было 100 технических заданий, и два из них действительно не работают так, как было предусмотрено. То есть, получается 2 процента из 100. Это означает, что на 98 процентов система работоспособна. Так что же это за две задачи, которые не работают и из-за чего разгорается весь сыр-бор? Чтобы лучше понять это, требуется отдельное рассмотрение данного аспекта.
Первая из нерешенных задач имеет скучное название “собственная безопасность и антикоррупционная деятельность”. Программа для данной задачи создана. Однако для того, чтобы она работала, необходимо было создать базу данных фактов антикоррупционной деятельности. За все годы работы системы наша таможня так и не смогла внести в нее никаких данных о фактах коррупции. А без данных поставленная задача техникой выполнена быть не может. Образно выражаясь, это все равно, что попытаться двигаться на автомашине с пустым бензобаком.
Вторая из не полностью решенных задач связана с тем, что по техническому заданию вся построенная компьютерная система должна работать в режиме online. To есть информация со всего Казахстана, с самых удаленных степных таможенных пунктов должна была 24 часа в сутки бесперебойно поступать на центральный терминал. Например, появился где-нибудь в степи у таможенного поста грузовик с грузом, и информация об этом немедленно поступила в центр. В таком режиме система проработала всего месяц. Через месяц в таможню поступил настолько большой счет за использование спутника, что это угрожало серьезно подорвать ее бюджет. Тогда после долгих согласований было принято решение перевести систему в режим offline, когда система включается по мере накопления данных, собирает их по Казахстану, а затем выключается.
Таким образом, становится понятно, почему, по словам Бектасова и Сапарбаева, система “работает не на 100 процентов”. Вообще давать такие оценки Таможенной автоматизированной информационной системе (ТАИС) без учета всей имеющейся информации со стороны данных чиновников не совсем профессионально и корректно, если не сказать больше. Создание системы было весьма сложной задачей, особенно с учетом того, что происходило это без привлечения государственных средств.
По условиям договора, заключенного между компанией “Акцепт” и правительством Казахстана в марте-апреле 1997 года, казахстанская таможня являлась заказчиком, “Акцепт” — инвестором, а компания “Сервер” — разработчиком прикладного программного обеспечения. Инвестиции были целиком обеспечены компанией “Акцепт”. Все оборудование заказывалось таможней и приобреталось в финансовый лизинг у компании Hewlett Packard без каких-либо гарантий со стороны государства. В обмен “Акцепт” получил эксклюзивное право на электронные копии на таможенные декларации сроком на 5 лет с ценой не менее 56 долларов. В эту цену были включены все затраты на оборудование, эксплуатационные затраты и прибыль компании в размере 25%, которая была утверждена Минэкономики.
В 1999 году контракт был разорван по инициативе государства. К этому моменту выручка от сбора за таможенные декларации составила 24,3 млн. долларов, из которых 10,9 млн. долларов — капитальные затраты, 7,7 млн. — эксплуатационные затраты, было уплачено налогов и сборов 5,7 млн. 14 апреля 2000 года выходит постановление правительства РК о создании рабочей группы о создании госпредприятия и расчетах с корпорацией “Акцепт”. 26 декабря 2003 года между таможней и “Акцептом” подписывается акт приемки-передачи последнего поставленного оборудования. То есть, до 2003 года оборудование, которое находилось на работающих таможенных пунктах по всему Казахстану, находилось на балансе “Акцепта”, который платил налог на имущество. Естественно, что за этот период имущество амортизировалось. За 6 лет, согласно законодательству Казахстана, его стоимость снизилась с 1 млрд. 300 млн. тенге, а не с 1 млрд. 600 млн., как указывалось на последнем Совете Безопасности, до 482 млн. тенге. При этом вся история с расчетами с \»Акцептом\» не закончена до сих пор. 16 июля 2004 года был, к примеру, подан иск против правительства, таможни и Министерства финансов за невыполнение обязательств, который был удовлетворен в судах всех инстанций.
В общем, ситуация крайне неоднозначная. Однако очевидно, что при более внимательном и непредвзятом рассмотрении дела все указанные выше обстоятельства станут вполне очевидны. Отсюда возникает вопрос — в связи с чем, вообще, возникло дело 20 мая, прозвучавшее на самом высоком уровне в ходе заседании Совета безопасности?
Конечно, ситуация для Казахстана не совсем типичная. Судя по всему, речь, скорее всего, идет о том, что в соседнем с нами Китае называют “зажарить большую рыбу”. Это когда нужен громкий пример борьбы с коррупцией. И, скорее всего, главным объектом был избран именно министр Ерболат Досаев. Дальше становится еще интереснее. Любопытен сам выбор площадки для озвучивания претензий к “Акцепту”. Как известно, секретарем Совета безопасности является Булат Утемуратов, который, по слухам, является близким родственником Досаева. Остановить сам наезд на Досаева он, очевидно, не мог. И тогда был сделан очень тонкий ход. В список генерального прокурора, помимо Каппарова и Досаева, был добавлен Искендир Сыргабеков, бывший в тот период миноритарным акционером \»Акцепта\». Таких миноритарных акционеров было еще два, однако упомянули только Сыргабекова. Почему? Не исключено, что это каким-то образом связано с очень серьезным конфликтом интересов, который произошел у Сыргабекова с Каппаровым и Досаевым в начале 2000 г. Он был настолько глубоким, что дело дошло до полного разрыва отношений.
Возможно, причина связана с тем, что сегодня Сыргабеков возглавляет холдинг \»Рауан-медиагрупп\», который близок к \»Казмунайгазу\» и его вице-президенту Тимуру Кулибаеву. Данный холдинг в последнее время начинает усиливать свое влияние на телевизионном рынке страны. Соответственно, вследствие включения в список наряду с Досаевым и Каппаровым нынешнего главы медиахолдинга, близкого к \»Казмунайгазу\», происходит своего рода распространение конфликта на более широкий круг казахстанских элит. Можно было бы предположить, что медиаресурсы \»Рауан-медиахолдинга\» включатся в борьбу, что облегчит задачу Каппарову, Досаеву и, конечно, Утемуратову. Как бы то ни было, главной задачей последнего остается вывести из-под удара своего человека. Ну как не порадеть ближнему своему? Бездействие в такой ситуации не вписывается в негласный кодекс чиновника. Где же остается истина, ведомо только небесам.
Есть и другая версия. Не исключено, что определенные группы в правительстве увидели прямую угрозу своим интересам в высказываемой в последнее время идее введения налоговых каникул для малого и среднего бизнеса. Эту идею выдвигает движение “Атамекен”, и особенно активно по этому поводу совсем недавно высказывался как раз Сыргабеков. Поэтому дискредитировать одного из авторов новой концепции развития экономики страны может быть для кое-кого очень выгодным. И неважно, что ради этого главе государства доложили непроверенную до конца информацию, можно сказать, фактически ввели в заблуждение. Так что вопрос, кому это выгодно, крайне интересен. Судя по всему, закручивается интригующий и захватывающий сюжет, который “грозит” войти в копилку отечественных скандалов.