|
Алматинский блошиный рынок когда-то располагался вдоль речки Весновки и, строго говоря, рынком в общепринятом смысле не являлся. Это было место стихийной торговли подержанными вещами и являлось предметом непроходящей головной боли городских властей. Власти не любят бедных людей, им потребовалось несколько лет, прежде чем с помощью милиции и штрафов, вытеснить нелегитимных торговцев на самую окраину города, на территорию базара с народным названием “Катализатор”. Отправимся и мы туда ранним субботним утром. Доезжаем до Развилки, сворачиваем налево по Кульджинской трассе, проезжаем ещё метров 800 и вот оно – лежбище. На территории в несколько сотен квадратных метров, кое-где наплывая волнами на рынок скотный, вольно расположилась Блошка. Работает по субботам – воскресеньям. Чувствительна к дождю.
Нет ни крытых павильонов, ни сколько-нибудь окультуренных лотков. Зачем — не баре. Прямо на земле, постелив клеёнки, брезент, старые скатерти, а кое-где и попросту газеты, раскладывают товар торговцы. Основной контингент торгующих на Блошке – пенсионеры, причем доля женщин намного превышает мужскую. Отчасти это происходит, наверное, из-за извечной готовности наших женщин к подвигу. Чтобы занять место, приехать на рынок надо загодя, часов в шесть. Значит, встать надо в пять. Неизвестно на каком транспорте – общественный в этот ранний час ещё спит, с тяжеленными баулами и сумками несут бабушки свой нехитрый скарб. Чем не подвиг? За место базарная администрация взимает плату – 150 тенге. Можно поставить контейнер, но это за отдельные немалые деньги.
Особенности и законы блошиных рынков, что в Лондоне, что в Алматы повсюду одинаковы.
|
Товарный закон. Блошиный рынок – волшебное место превращения вещей, не по известной марксовой формуле “товар – деньги – товар”, а по закону “мусор – товар – мусор”. Этот извлечённый из хлама товар может превратиться в деньги, а может снова стать мусором, если не найдётся на него покупатель. Предметом купли-продажи может стать всё что угодно. Ношеная — переношенная одежда, пряжа, стёртые пуговицы, географические карты и атласы, виниловые пластинки, подшивки “Юности” и “Роман-газеты”, книги всех сортов и авторов от Папюса до Венички Ерофеева, семена цветов, сами цветы в горшках, рулоны бумажных обоев мирно соседствуют с военной формой, солдатскими ремнями, медалями и орденами, погонами и лычками уже несуществующей армии — где теперь её солдаты? — куклами и пупсами без рук – ног – глаз, ношеным бельём, антикварными весами, поддужными колокольчиками, бюстом Джамбула (помните стихи “Чтобы ты, малыш, уснул, на домбре звенит Джамбул), и вымпелом “Лучшему коллективу”. Эти вещи – эхо судеб страны и людей, в ней живших, отголоски чьих-то трудовых подвигов и заслуг. Спрессованная и сконцентрированная История лежит на этих импровизированных прилавках.
По товару можно вычислить, кем или где работал продавец в прошлой жизни. Часто товар и продавец примерно одного возраста.
|
Самая распространенная категория продаваемого – инструменты, посуда и велосипедная тема – колёса и горы цепей. Вилы, лопаты, грабли, топоры, садовый, токарный, плотницкий, столярный, сварочный, швейный, ювелирный, электрический, сапожный и какой там ещё бывает инструмент. На прошлой неделе я своими глазами видела лежащий на газете, среди прочего барахла – маткорасширитель! А что? Вдруг придёт в поисках его какой-нибудь сумасшедший гинеколог… А он лежит туточки, сверкает всеми своими никелированными изгибами.
Блошка чутко реагирует на смену сезонов – с середины ноября выстраиваются здесь отряды дедов Морозов со Снегурочками из папье-маше, облезлые ёлочные игрушки, среди них вожделенная мечта коллекционеров – стеклянный космонавт с надписью на шлеме – СССР и пластмассовые ёлки. В августе, выносятся учебники сорокалетней давности, по которым не преподают ни в одной школе, готовальни с циркулями, сработанными на века, разрисованные контурные карты и наборы давно засохших гуашевых красок. Однажды я купила там дневник школьника на украинском языке — в графе, где по-русски пишется “подпись родителей”, было написано “пiдпис батькiв”.
Кадровый закон. Стать продавцом может любой, у кого есть хоть что-нибудь. 95 процентов продавцов – пенсионеры. Больно видеть старушку, у которой весь товар – “Справочник фрезеровщика”, цветок герани в горшке, вязаный из трикотажных обрезков круглый коврик и несколько крышек от несуществующих фаянсовых чайников. Ну кто это купит?
Есть на блошином и профессионалы. Это каста, держатся особняком и заносчиво, отвечают не всем и не на все вопросы. Торгуют антиквариатом очень неплохого качества, столовым серебром, бронзой и старинными монетами. Лучший товар держат в глубине своих нор-контейнеров. Есть ещё одна категория – юркие молодые люди с неприятными лицами и девушки явно нетяжёлого поведения, не выпускающие сигареты изо рта, — торговцы краденым. За руку не ловила, но видно же, что не из своего дома принесли такое количество дорогой домашней техники, цептеровские посудные наборы и норковые шубы.
Есть ещё те, кто этот рынок обслуживает, торговки съестным вразнос и сигаретами поштучно. Тоже бизнес. У них берут пирожки и холодец, пирожные и семечки. Тут же завтракают и обедают, кто компаниями, кто поодиночке. Часто видно, что выпивают по рюмашке-две, особенно зимой, в морозы. Постоянным покупателям отпускают еду в долг.
— Тамарочка, миленькая, дай два круга, потом подходи, может, продастся чево.
И это люди, тяжело и честно работавшие всю жизнь.
Закон ценообразования. Удивляет текучесть и непредсказуемость цен. Трудно оценить такой специфический товар объективно, стоимость часто называется или наобум или исходя из каких-то очень личных соображений. Можно услышать упрёки торгующего :
— Да Вы что! Да я эту шаль сама вязала! А Вы хотите даром забрать…
Один из ходовых аргументов:
— Вы посмотрите, сколько это в магазине стоит!
Потребительский закон. Встретить на блошке можно кого угодно – и очень хорошо одетых дамочек, охотящихся за винтажными вещицами, и хозяйственных дядек, ищущих инструмент ещё того, советского, качества по сходной цене, и цыган, и иностранцев. Часто стала ходить альтернативно мыслящая молодёжь – в моде вечеринки в стиле 50-60-х, нужен антураж — пионерские галстуки, настольные лампы, бюсты Ильича и Дзержинского, и если Ильича целые стайки, то железный Феликс – штучный и редкий товар.
А какие диалоги здесь можно услышать! Разговаривают две торгующие тётеньки:
— Надо, надо ехать…
— Что ты там делать будешь, в этой России, снохам прислуживать?
— А что тут, одна как волк, а ну как помру — кто хоронить будет?
— Ну, никто снаружи не валяется… Баба Катя вон померла, соседи похоронили…
Уже перед тем, как отправиться домой, возвращаюсь к старушке, которая торгует справочником фрезеровщика и покупаю у неё самодельный коврик. Старушка заглядывает мне в глаза и просит:
— Доча, купи герань, она полезная, воздух в доме очищает.
Господи, сколько нужно герани, чтобы очистить воздух в нашем общем доме?
