Когда люди теряют контроль над собственной жизнью, они стремятся укрыться мыслями в чем-то надежном, близком, знакомом с детства. Такого рода эскапизм, крепчая и развиваясь, может постепенно принять агрессивные формы. Как известно, дикий разрыв между богатыми и бедными во многих странах Востока, вылился в череду исламских революций. В западных же, секуляризованных странах, кризис и массовые увольнения спровоцировали затухание неолиберальной и обострение хорошо знакомой нам левой идеи. Или не совсем знакомой — немедленно после взрыва интереса в Европе в наших книжных магазинах тоже появился “Капитал” К.Маркса. Зрелище для нас, наследников Октябрьской революции, прямо скажем, почти экзотическое.
Художественные выставки, кроме их художественных достоинств – весьма точный индикатор общественных настроений. Если же это мировые, большие экспозиции, они с той же точностью отражают идеи глобального общества.
В начале сентября, открылись две большие биеналле – 28-я в Любляне и 11-я в Стамбуле, обе достаточно известные и влиятельные.
И обе же в унисон демонстрируют протест против мирового империализма, микшируют размышления об исламском фундаментализме с идеями социал-демократии и напрочь отвергают правые, капиталистические, взгляды. Лозунг стамбульской выставки взят из “Трехгрошовой оперы” Бертольда Брехта: “Что дает человечеству возможность выжить?”. В Любляне, же, на выставке “Матрица. Нестабильная реальность” бородатые “арабы” в чалмах поют югославские партизанские песни (видео словенца Томаша Томашина), а Карлос Мотта и Мария Алиция Замора переинтерпретируют политические граффити левых хунт Латинской Америки. Россиянин Дмитрий Виленский, лидер группы “Что делать?” и участник обеих биеналле, призывает к общественным и бунтарским дебатам. В Стамбуле, иранец Юсуф Тагизаде прикладывает лозунги иранской религиозной революции к примерам из классической европейской живописи времен Конвента, географически и нравственно уравнивая стихии насилия. Много азиатских и европейских произведений, посвященных пролетариату, промышленности и условиям гастарбайтерского труда. Хорват Младен Стилинович показывает огромные графические листы, составленные из цифры “3” , под названием “Никто не хочет смотреть”. Его работа – визуализация того факта, что три богатейших человека планеты владеют собственностью, равной собственности 600 миллионов бедных.
В Стамбуле все это творится под баннерами генерального спонсора биеналле, банкира Рахми Коча, который подрядился финансировать выставку в течение десяти лет. Биеналле же в Любляне вот уже 56 лет поддерживает государство, а в последние пару десятилетий к нему присоединился местный бизнес. На самом деле это нормально для демократического общества – деньги на критику богатых и властных дают сами богатые и властные. Для регуляции и самозащиты, да хотя бы и только для выпуска пара. Даже сам Ленин не брезговал воспользоваться моментом: “Дайте, господа, денег на российскую революцию”. Ленина, кстати, много в работах среднеазиатских участников биеналле в Стамбуле – В.Ахунова из Узбекистана и А.Жоробаева из Кыргызстана. У Наташи Дю, казахстанской участницы, Ленина нет, зато есть раскулаченные буржуи.
Обе выставки фиксируют нынешнюю социально-политическую тенденцию – в эпоху кризиса богатые тоже должны плакать. В разных странах, данную тенденцию позиционируют и формулируют по-разному — это и национализация, и борьба за социальную справедливость, или с коррупцией, или за очищение ислама. Как всегда и везде, и во все времена, художники страстно рубят сук, на котором сидят – впрочем, как и капиталисты. Но если раскулачить словенских бизнесменов и Рахми Коча, кто же будет финансировать следующие биеналле?
Логику поддержки капиталом художественных антикризисных мер, понять все же довольно затруднительно. С другой стороны – легко. Дискуссии и компромисс — теоретический и практический инструмент демократии. Рабочие бастуют – буржуи идут на переговоры. Капиталист хочет снизить зарплату на фабрике, а профсоюз не дает – не подписывает бумагу. В диаметрально противоположном смысле показательны работы среднеазиатских авторов – они живут в странах, где практика обходится без теории, а дискуссии – без достижения результата. Чего стоит только одна казахстанская модель, повальными арестами олигархов и чиновников опередившая радикальнейшие страны и Востока и Запада. Мы давно и революционно впереди планеты всей: общество похоже на пирог, в начинке — бескомпромиссная борьба с буржуями, а сверху и снизу – сплошной пролетариат. Поэтому, в отличие от несчастных Турции, Словении, Италии, Германии, и т.д., у нас в стране все хорошо — ни конфликтов, ни идей, ни общественных движений, ни тем более – каких-то биеналле. Только стабильность и процветание.