“Здравый смысл подсказывал ему, как довести дело до абсурда”.
Леонид Леонидов
Слова потеряли их первоначальный смысл – это особенность современного момента. “Государственный интерес”, “рыночная экономика”, “правосудие”, “справедливость”, “личная тайна”, “национальная безопасность” превратились в образы-фантомы, которыми манипулируют все, кому не лень. Одни только деньги пока еще остаются деньгами.
Интервью Мухтара Джакишева, экс-главы национальной компании “Казатомпром”, вновь спутало систему координат и “розу ветров” на отечественном поле. Если менеджер хотел принести государству пользу в размере $4 млрд., то за что его посадили? Может быть этим он мог нанести вред чьим-то частным интересам? Тогда почему посадили в следственный изолятор государственные органы? В общем одни вопросы, вероятные ответы на которые не каждый решится произнести вслух.
Уголовное дело в отношении Юлии Козловой, директора типографии “Комета – S”, лишает возможности определить, какими критериями определяется в стране “рыночная экономика”. Налоговая инспекция и финансовая полиция вменяют в вину то, что предприятие оказывало услуги по цене ниже рыночной. Абсурд ситуации еще и в том, что пришли именно с такой претензией в типографию, работающую на конкурентном поле, а не к монополистам, которые не занижают, а только завышают свои тарифы.
Когда кабинетные клерки заявляют, что услуга слишком дешевая, то могли бы предложить варианты, кто ее купит по более высокой цене. Вместо этого берут цифру из головы, а потом “начисляют” неуплаченные налоги. После этого прецедента можно приходить хоть на АЗС, хоть в овощной ларек и возбуждать уголовное дело, почему дешево продают продукцию и тем сокращают налогооблагаемую базу государства. И еще, почему зарплаты у сотрудников маленькие, ведь и на них тоже идут отчисления. “Рыночная экономика” нервно курит в сторонке и не понимает, зачем о ней упоминают в базовых государственных документах, если от нее требуется только бренд, без положенного к нему содержания.
Что понимается под словом “правосудие” довольно наглядно показано на примере судебных процессов в отношении правозащитника Евгения Жовтиса и журналиста Тохнияза Кучукова. Чьи интересы так жестко и сурово были защищены государством – не понятно, потому что потерпевшая сторона претензий не имела и даже просила освободить от судебного преследования.
Какое отношение имеет срок Рамазана Есергепова, главного редактора газеты “Алма-Ата-инфо”, к “национальной безопасности” никто понятия не имеет. Разъяснения Амангельды Шабдарбаева, главы КНБ, вовсе не пролили свет на то, почему странные движения в его ведомстве – это на пользу национальной безопасности, а публикация об этом в СМИ – во вред.
Одни только “деньги” сохраняют свой первоначальный смысл. Если в период административно-плановой экономики деньги были могущественными, но не всесильными, то теперь они превратились в мерило всего. Человек без денег уже не имеет право на моральный авторитет и какой-либо заметный статус в обществе. Умный, мудрый и честный, но без денег – это герой сказок и фольклора, но к современной жизни он никакого отношения не имеет.
Больше денег – больше возможностей. Причем не только в сугубо денежном приложении – дом, машина или драгоценности. Все на продажу. Это один из девизов капитализма, однако поняли его чересчур буквально. Поэтому свою цену имеет все: бесплатное образование, место в госаппарате, уклонение от службы в армии, девственность, судебный приговор, победа в конкурсе, охота в заповеднике и много чего еще. Вот и получается, что на самых почетных местах при общественных мероприятиях сидят самые богатые. Они властители дум и вершители судеб.
Но честно заработать большие деньги невозможно. Нет инфраструктуры для Джоан Роулинг (автор книг о Гарри Потере), Дэвида Бэкхема (футболист) или Джона Рокфеллера (бизнесмен, сделавший состояние с нуля). Зато обширные возможности отобрать готовый работающий бизнес. Правда, без гарантий, что после рейдерства он продолжит эффективно работать.
За деньги с разных людей спрашивают по-разному. Одни могут безнаказанно швырять не понятно в чьи карманы государственные миллиарды, забирая их у бюджетников, другим отказано в банковских каникулах из-за потери работы, а вместе с ней и зарплаты.
Все больше людей, которые стремятся делать деньги там, где имеют возможность, будь то место в полиции, системе здравоохранения или в правительстве. Ассортимент мест, где деньги добываются незаконно постоянно расширяется и разнообразится, а возможности для честного заработка при этом сужаются. Взращены огромные пласты паразитов, которые жестко ориентированы на деньги при одновременном игнорировании такого понятия как “труд”. “Антикоррупционная” борьба государственных ведомств и спецслужб никого не останавливает, потому что не ясно, кто больше любит деньги – коррупционеры или борцы с ними.
Курс на деньги не обещает, что “корабль” Казахстан выплывет на цивилизованный простор. В других странах тоже сильно любят деньги, но про механизмы сдержек и противовесов не забывают. В виде государственных и рыночных регуляторов, независимой судебной системы, политических механизмов, включая парламентские. Здесь же больше шансов посадить его на рифы коррупции или мель некомпетентности.