О фильме “Келiн” наслышан был давно: и о проблемах с руководством Казахфильма по поводу откровенных сцен, и что его создатели пошли дальше знаменитого “Апокалипсиса” Гибсона с его титрами и сделали movie вообще без слов, и многое другое. Если честно, именно сравнение c блокбастером и сдерживало меня от просмотра “Келiн”, боялся такого же разочарования, как при просмотре казахстанских аналогов “Комеди Клаб”. Но вот уже пошла информация, что возможно наше новое “немое кино” попадет в число номинантов на “Оскар”, поэтому посмотреть фильм надо было обязательно. И как раз 24 ноября Гете-Институт устроил для журналистов показ “Келiн” с участием одного из создателей фильма Ермека Турсунова.
Посмотрел. Сбылись мои самые худшие предположения.
Фильм представляют, как “притчу, легенду о доисторических временах, когда еще не было цивилизованной нравственности и все поступки человека определялись законами выживания”. Я и настраивался, что это о тех временах, когда у проточеловеков (типа неандертальцев, кроманьонцев) еще не было речи, и чуть не упал с кресла, когда в самом начале фильма в “историческим торге” за невесту конкуренты выкладывают деньги (!) и меха. Дальше есть еще эпизод обмена товаров, когда купцы предлагают охотникам китайские веера. Во времена существования торгово-денежных отношений люди не могли говорить?! Да тогда, может, рэпом только еще не говорили, но язык и письменность уже существовали не одну сотню лет. И это отсутствие речи, эта фальшивая искусственность – “красное, черное – не берите, да и нет – не говорите”, не давали спокойно смотреть фильм, как если бы персонажи фильма постоянно ходили только задом наперед или передвигались, только прыгая на одной ноге. Только не надо упоминать квадратные головы Пикассо или “львицу с косматой гривой на хребте” Лермонтова, здесь не условность художника, а типичный косяк редактора и\\или отношение: “публика-дура, все схавает”.
Раздражение с первых эпизодов поневоле настроило на внимательный просмотр:
— В торге за невесту, побеждает более богатый претендент. И дальше, по ходу фильма, мы видим, что “богатый” охотник постоянно передвигается на медлительном яке, а его “бедный” соперник рассекает на лошади, транспорте более мобильном, более скоростном, и можно сказать, по тем временам, более престижном. Как вы будете смотреть современный фильм, где бедный герой будет ездить на “Лексусе”, а богатый – на “Москвиче”?…
— Понятно почитание древних людей волка, медведя, орла, хоть филина, наконец, но когда поклоняются грифу – птице, питающейся исключительно падалью и человеческими трупами, с образом гордых и сильных прототюрков это как-то не гармонирует.
— В искусстве без реминисценций, конечно никак, “все мы вышли из гоголевской “Шинели”, но совпадения с “Апокалипсисом” слишком уж явные: эпизод у Гибсона “Встреча в лесу”: охотники разделывают тапира и тут главный герой чует опасность, показывается его замершая спина и затем медленный-медленный поворот головы, вставание, замерший лес , невидимые, неведомые люди… По эмоциональности, по актерскому, операторскому и звукомастерству этот эпизод доставляет эстетическое наслаждение, его можно смотреть много раз, как перечитывать любимого автора. И в “Келiн” такой же момент, только “трубой пониже и дымом пожиже”, когда Мерген заготовляет дрова: тревога, спина, поворот, лес без признаков врагов…
— В индейском боевике – между сюжетными эпизодами несколько раз пролетают птицы с характерным клекотом, точно с таким же звуком пролетают птицы в эпизодных промежутках и в “доисторическом” фильме.
— В “Апокалипсисе” в критические моменты идет характерный звукоряд – низкие горловые переливы, в “Келiн” – аналогично. Тот же показ родов…
В общем, “Келiн” можно рассматривать, как неудачную попытку снять местный вариант знаменитого триллера.
Якобы откровенные сцены – всего лишь попытка хоть так привлечь внимание зрителей и PR для раскрутки, да и согласитесь, считать “она нахмурила свой узенький лобок” порно – значит обидеть профи этого жанра.
Фильм критикуют по самым разным поводам и в ответ уже прозвучало: что зато (!) Катрин Денев понравилось… Да, исполнительница главной роли “Шербурских зонтиков” – великая актриса, но возможно, об историзме она имеет “такое же представление, какое имеет о сельском хозяйстве слушательница хореографических курсов имени Леонардо да Винчи, предполагающая, что творог добывается из вареников”. Не представляю, чтобы Кар Вай, Триер или Тарковский говорили: ЗАТО мой фильм хвалит NN.
Кстати, операторская работа и особенно, игра актеров, понравились.
(К Ермеку Турсунову претензий нет, насколько я понял, он вошел в фильм в процессе съемки, когда уже все было утверждено до него и надо было только завершить дело. Пишут, что он несколько лет жил в арабских странах, чтобы качественно написать свой новый роман “Мамлюк” и за право создать фильм на его основе уже спорят именитые режиссеры. Возможно, что и сам Турсунов выступит, как режиссер, и если к фильму будет такой же обстоятельный подход, как к написанию книги, то мы вправе ожидать появление казахского фильма мирового уровня.)
Тенденция, однако
В “Келiн” просматривается одна сегодняшняя всеобщая тенденция – некачественный подход к делу, поспешность в решениях, верхоглядство и в тоже время публичная гласность, о которой Ежи Лец заметил: “Можно ли с плоскостопием носить шпоры? Можно. Но не стоит ими звякать”. Но нет, “звенят шпоры” в СМИ:
— в реанимацию БТА банка вложено столько бюджетных миллиардов долларов, что на эти деньги можно было купить контрольный пакет российского Сбербанка. В результате имеем то, что имеем;
— Сегодня для руководства “Нур Отан” (тех, реально может изменить ситуацию) – непаханое поле для работы – это и изменение законодательства для предупреждения коррупции, и неэффективность вложения госсредств в институты развития (где наши мировые брэнды?), поддержка МСБ, etc.etc. etc… а что мы слышим? Надо аэропорт переименовать, обязательно сейчас (прямо по-ленински: “вчера было рано, а завтра будет поздно”) надо обсудить статус Лидера нации и нюансы пожизненного президентства, какие-то значки “Я против коррупции” (Гайдай отдыхает)…
— в Верховном суде РК предлагают повысить минимальный уставной капитал ТОО до уровня, необходимого для обеспечения сделок. Приводят пример Германии, где этот уровень для ТОО должен составлять не менее 25 тысяч евро и, при заключении контракта на большую сумму, сторона объявляет неплатежеспособность и берет обязательство нести ответственность другим имуществом.
Реальные бизнесмены понимают, что таким поднятием уставного фонда ТОО-шек безопасность сделок не обеспечится, а само предпринимательство значительно усложнится. И это выльется только удорожанием и замедлением бизнес-процессов и ростом цен, ведь за все эти дополнительные расходы, в конечном счете, заплатит покупатель. А бюджет получит снижение поступления налогов.
Эта музыка может длиться вечно и чтобы не впасть в критиканство и упадничество, будем считать, что есть у нас резервы для роста. Есть и немалые. И возраст нашего государства позволяет надеяться на лучшее.