“Эх, тяжела ты, львиная доля!”
Михаил Мамич
Дискредитация руководителей силовых структур в Казахстане – дело обыденное. Обыватель уже привык, что люди при погонах и оружии жадные, хамоватые и “заточенные” на беспредел. Новое здесь в том, что у них еще и раздвоение личности, парализация властных полномочий и тяга к логически необъяснимым поступкам.
После того, как Жамиля Джакишева, супруга арестованного экс-главы “Казатомпрома” Мухтара Джакишева, рассказала на пресс-конференции в Алматы, при каких обстоятельствах к ней попал диск с записью разговора с мужем в следственном изоляторе, многие поспешили поставить тяжелый диагноз системе правоприменительных органов.
И пусть пресс-секретарь КНБ сразу заявил, что Амангельды Шабдарбаев никакого диска г-же Джакишевой не передавал, глава спецслужбы попал в ситуацию, как с вопросом “Вы перестали избивать свою жену? Да или нет?”. Сама скорость реакции свидетельствует, что большой человек явно на нерве и не способен воспринимать подобные истории в юмористическом ключе. Как никак, а выставлен он в таком свете, будто имеет меньше доступа к президенту, чем жена арестованного топ-менеджера национальной компании.
Потом появились слухи об отставке Амангельды Шабдарбаева и КНБ опровергает уже и эти слухи. Следующая стадия – это официальное опровержение слухов об аресте главы спецслужбы.
Не стоить забывать о постоянных межведомственных войнах и конфликтах в “дружной семье” силовых структур государства. Финполицейского начальника ловят как школьника с пакетом анаши. Это совершенно в нарушении жанра. По устоявшейся логике вещей, его должны были поймать на взятке от бизнесменов. Тогда все было бы понятно и элементарно. Борец с наркотиками “крышует” наркоторговлю, работник КНБ обвиняется в государственной измене, а “гаишник” получает взятку от водителя. Вместо этого, продукт переработки канабиса, да еще и в формате “я не я, марихуана не моя, в крови гашиш, но невиновен”.
Чтобы не допустить ситуации, когда “чекисты” врываются на совещание в АБЭКП, МВД или прокуратуру, а там у всех карманы зашиты, чтобы из них чего не вытащили, против КНБ стали действовать совместно. Наблюдатели отмечают, что финансовая полиция и генеральная прокуратура в противостоянии “чекистам” объединили свои усилия. Это уже показатель тенденции, ведь после “сражений” между МВД и КНБ в середине 90-ых с “чекистами” сотрудники других правоприменительных органов и спецслужб связываться боялись. Прокуратура нет-нет могла вынести протест на действия следователей из полиции и финансовой полиции, но теряла дееспособность, когда дело касалось нарушений со стороны КНБ. И тут вдруг столько мужества.
Все силовые структуры страны в той или иной мере работают на захват, перераспределение или защиту собственности. В деле рейдерства, одно время лидировало МВД (одной из лебединых песен того периода стал захват “Караганды-Нан”), потом пальму первенства перехватила финансовая полиция. Ну а потом и КНБ включился в данный процесс. Чекисты занимались и спиртзаводом в Таразе и рынком “Тигрохауд” в Алматы, хотя по профилю деятельности все это к их компетенции никак не относится. Просто конвертация власти в собственность – типичный процесс на просторах Казахстана. И раз у КНБ изобилие властных полномочий, это должно иметь продолжение в финансовом измерении.
В такой щекотливой сфере неизбежно возникает пересечение интересов. А в условиях кризиса и дефицита ресурсов обострения в принципе не избежать. И тут превращение власти в собственность столкнулось с переизбытком участников. Структурирование приносящего денег пространства давно состоялось и оно поделено между различными малыми и большими участниками. И если кто-то новый выходит на охоту, то будет иметь дело в первую очередь с другими хищниками, а не травоядными. Амбициозное поведение КНБ на данном поле неизбежно привело к ответной реакции.
Одна враждующая группировка садит фигуранта из противоборствующей в “свою” тюрьму, те уже их человека в “свою”. Потом начинается процедура переговоров, поиска компромиссов и согласование алгоритма раздела ресурсов. В последние месяцы можно наблюдать “огрубление” всех этих процессов. Многие его участники уже не обращают внимания на то, как их действия будут выглядеть в СМИ и каким сложится общественное мнение. Все рвут одеяло ресурсов на себя в режиме “здесь и сейчас”.
Борьба между силовиками – это всего лишь фрагмент общей борьбы внутри государственного аппарата. Просто у спецслужб оружие и форма, поэтому все выглядит в гораздо более милитаризованном виде, чем схватки аппаратчиков во властных коридорах Астаны.
Столица – это город помпы и грез. Он как огромный океанский лайнер двигался в 2030, а толпы лощеных чиновников вперемешку с холеными работниками нацкомпаний и персоналом банков второго уровня создавали неповторимую ауру города белых воротничков и аппаратных крыс. И вдруг, вместо столичного лоска и духа успешности, царственности в жестах и прочих атрибутов безмятежности у всех тревога на челе и вид, будто идут не в конторы, а на линию фронта. Почти у всех в лицах ожидание чего-то большого и нехорошего.
В первую очередь все это свидетельствует о нарушении экологического равновесия в бюрократическом балансе. Произошли перестановки в “пищевой цепочке”, а при таких обстоятельствах без включения силового ресурса дело не обходится. Другое дело, что “разборки” и сведение счетов приняли совсем уж неконвенциональный характер. Как и полагается, победит сильнейший. Похоже, что Амангельды Шабдарбаев и возглавляемое им ведомство на статус победителя не тянут.