“Производительность сизифова труда увеличится,
если его механизировать и автоматизировать”.
Владимир Голобородько
“Нет мотивации к повышению производительности труда”, — констатировал положение вещей Серикжан Берешев, директор Казахского НИИ труда. Вообще в ходе заседания КИПРа (Клуб Института политических решений) под названием “Производительность труда: состояние, факторы, условия роста” выяснилось, что собственно производительность – сугубо подчиненный фактор. Она как зерно, которое прорастает на подготовленной почве и гибнет на камнях. Рассматривать производительность труда в отрыве от общего фона и контекста бессмысленно и непродуктивно.
“Задачи амбициозные”, — заметил Ерлан Смайлов, модератор КИПРа, проведя обзор правительственных установок, согласно которым за ближайшие 5-6 лет планируется поднять производительность труда на 50-100% в зависимости от сектора экономики.
По информации партии “Нур Отан”, в 2007 году производительность труда в Казахстане по сравнению с США (взяты за 100%) колебалась от 32% в секторе добычи полезных ископаемых до 1% в сельском хозяйстве. По государственному управлению, например, производительность казахстанских чиновников получилась в 11% от американских.
Серикжан Берешев, который отдельно подчеркнул, что возглавляемый им институт частный и “к Минтруда никакого отношения не имеет”, выступил с презентацией “Производительность труда: проблемы измерения и связи с результатами труда”. Производительность труда (ПТ) принято рассчитывать по такой формуле: ВВП страны делится на количество занятых и получается частное. “По такому же принципу отрасли и регионы”, — сообщил он.
В Казахстане все последние годы “опережающий рост заработной платы по сравнению с производительностью труда”. В это же время в Евросоюзе 1% роста ПТ давал 0,6-0,7% роста заработной платы. При этом г-н Берешев акцентировал, что в Республике “зарплаты низкие – это аксиома”, а потому их надо повышать. Однако и с повышением производительности труда тоже надо что-то делать.
“Нет на Западе слесаря, чтобы он в одном городе получал зарплату в 3 раза больше, чем слесарь в том же городе, но на другом предприятии”, — отметил Серикжан Берешев. Если взять среднюю зарплату в горнодобывающей отрасли по Астане за 2009-ый год, то она составила 802654 тенге (складываются зарплаты от директора до уборщиц и делятся на всех поровну). Минимальная в регионах составила 46679 тенге или разница в 17 раз. Если взять директоров нефтегазовой отрасли, то сугубо между ними разница в заработной плате составляет 45 раз.
“У нас нет рыночного механизма регулирования заработной платы”, — один из главных тезисов докладчика.
Руслан Джусангалиев, Республиканский центр кризисной экономики, задал вопрос: “Существует научно-обоснованная связь между ростом заработной платы и производительностью труда?”. Г-н Берешев ответил: “Повышение заработной платы в определенной степени повышает производительность труда”.
Г-н Джусангалиев настаивает, что ПТ – это сугубо производственный показатель. Потому что в научной отрасли нет производительности труда, а в банковском секторе главным критерием выступает эффективность использования средств. “Только в Казахстане у медиков могут быть запланированы 64 инфаркта на 1 койку”, — заметил он. Поэтому Руслан Джусангалиев предложил разделить производство и сферу государственных услуг. Если взять органы государственного управления, то “стандарт государственной услуги разработан, но вопрос в том, насколько он соответствует потребностям людей и бизнеса”.
В ходе дискуссии, неизбежно всплыла тема трагедии в Кызыл-Агаше. Получается, что каждому работнику комитета по водным ресурсам нужно в год ответить на 800 писем. Из-за этого они просто физически не успевают следить за состоянием плотин. Поэтому срочно нужна система, при которой потребителю воды не надо писать столько писем в комитет. То есть, лишний раз была подтверждена необходимость системного подхода. В Канаде, на сегодняшний день “получить электронный документ в 70 раз дешевле, чем бумажный”. Таким способом государство поощряет граждан и бизнес переходить к менее затратному формату взаимоотношений.
Руслан Калимуллин, преподаватель МАБ (Международная академия бизнеса), рассказал об исследовании, проведенном в Индии. Там зарплата среди директоров в одной отрасли экономической деятельности может достигать разницы в 800 раз. Однако в условиях современной (новой) экономики “человек по “пищевой цепочке” поднялся вверх из категории “себестоимость” в категорию “капитал”. “В этом смысл всей новой экономики и войны за таланты”, — подчеркнул он. Только г-н Калимуллин акцентировал внимание на том, что все это должно происходить в условиях конкурентной рыночной среды, “когда ты не монополист и количество конкурентов регулируешь не ты”. Отечественную хозяйственную модель он определяет как “парарынок”.
“Производительность труда надо мерить от замысла до завершения проекта”, — предлагает Марат Шибутов из Ассоциации приграничного сотрудничества. На примере Алматинской области в Республике Казахстан и СУАР в КНР он привел ряд типичных показателей. У соседей 1 год уходит на согласование проекта во всевозможных инстанциях и ведомствах, потом 2 года на строительство и вскоре предприятие начинает давать продукцию. “У нас можно согласовывать 5 лет и эта стадия не закончится”, — сообщил он. Из тех проектов в Казахстане, где г-н Шибутов участвовал лично, самый минимальный срок согласовательных процедур – 2 года, максимальный – 8 лет (без гарантии успешного окончания).
Павел Беклемишев, генеральный директор АО СП “Белкамит”, на заседании КИПРа оказался одним из представителей собственно производственного сектора. В советские годы предприятие изготавливало ракеты-торпеды, а в постсоветские сосуды под высоким давлением. Продукция поставляется в Европу, а потому предприятие конкурирует на мировом рынке.
“Если за 5 лет дойдем по производительности труда с $17 тыс. до $25 тыс. – вымрем”, — отметил г-н Беклемишев насчет ситуации в машиностроении. На “Белкамите” ПТ в районе $50 тыс. в год на одного работника. А производительность труда в $40 тыс Павел Беклемишев считает нижним пределом по отрасли. Ибо “нормальный сварщик, он и в Чехии, и в Алматы получает нормально”.
“Мотивации персонала – это не только заработная плата”, — подчеркнул генеральный директор. Он привел пример с молодым парнем, который не показывал хороших результатов в работе, а на дворе кризис и надо “оптимизировать” персонал. Как принято в таких случаях, человека стали вынуждать к увольнению через сокращение заработной платы. Потом уже главный инженер не выдержал и спросил: “Почему не увольняешься? Ты ведь почти ничего не зарабатываешь” – “Я отсюда сам не уйду. На прежнем месте работе меня почти каждый день били, а здесь не бьют” – “Тогда старайся работать лучше”, – напутствовал его инженер.
“В постиндустриальное общество можно шагнуть только из развитого индустриального”, — уверен г-н Беклемишев. Надежды на то, что там можно оказаться благодаря продаже сырьевых ресурсов он не разделяет: “Эта дорога ведет в банановую республику”.
“От повышения производительности труда должна быть какая-то польза, — обратил внимание Абдулшукур Айтбаев, партнер “Stratega”. – В условиях кризиса многие предприятия сократили численность персонала. Но это не означает, что они повысили производительность труда”.
Многие участники дискуссии настаивали на необходимости различать “производительность труда” и “эффективность бизнеса”, поскольку это совершенно разные вещи. На сегодняшний день конкурентная эффективность предпринимателей фокусируется в умении договариваться с чиновниками.
“Безработными должно заниматься государство”, — заявил Руслан Калимуллин. У бизнеса по своей природе другие цели и задачи.
“Государство говорит бизнесмену: ты не увольняй, я тебе за это что-то дам”, — вернул в сферу объективной реальности Шамиль Дауранов, советник Национального аналитического центра при правительстве и Нацбанке.
Много внимания в ходе дискуссии уделили такому моменту, как “ценностная дезориентация”. “Установка на “быстрое и легкое” есть, а на профессиональный рост нет”, — сформулировал ее Ерлан Смайлов. Вообще проблема неуважения к труду приняла в Казахстане гипертрофированные формы. Журналист Ярослав Разумов опасается, что ситуация уже фатальная.
Арман Молдахметов, независимый эксперт, выступил с чем-то вроде призыва забыть о нефти и трудиться с полной отдачей – каждый на своем месте. В кулуарах после заседания его спросили, как “забыть о нефти”, если не врезаться в “Бентли” или “Феррари” — головная боль водителей на улицах Алматы. “В Астане тоже, — признал г-н Молдахметов. – Кто сможет решить эту проблему – получит Нобелевскую премию”.
“Невозможно прогнозировать хотя бы на 5 лет, — констатировал Айдархан Кусаинов, генеральный директор консалтинговой компании “Almagest”. – Дайте стабильность в экономике, а потом будет и рост производительности”.
Когда дошло до конкретных рекомендаций на тему повышения производительности труда, то начинались они так. “Контроль госаппарата многопартийным “реальным” парламентом”; “Обеспечение законности, гарантированное соблюдение прав частной собственности и возврата инвестиций”; “Бизнес должен иметь четкий сигнал, что завтра его не отберут, не заставят делиться, будет долгосрочный тариф”… В общем, помечтали от души.
***
© ZONAkz, 2010г. Перепечатка запрещена