Алматы. 27 ноября. КазТАГ – Расул Рысмамбетов. Тема китайской угрозы и экспансии регулярно поднимается в казахстанских СМИ. Однако основной причиной обсуждения данного вопроса является не столько напор китайских компаний в Казахстане, сколько “дыры” в казахстанском законодательстве по защите национальной безопасности и нерасторопность переговорщиков, которые защищают экономические интересы республики в отношениях с нашим большим соседом. Более того, нередко китайским компаниям приходится лоббировать свои интересы в Казахстане “традиционным” способом, что не может не радовать наших чиновников.
На днях в КНР прошел 18-ый съезд Коммунистической партии Китая, где был официально представлен следующий руководитель КНР – Си Цзиньпин, а также было объявлено о приоритетах развития страны на период до 19-го съезда партии.
Си Цзиньпин также назначен на пост председателя Центрального военного совета (ЦВС) КНР, сменив на нем Ху Цзиньтао. Весной 2013 года, согласно китайской политической традиции, Си Цзиньпин будет избран председателем КНР и станет полноправным руководителем самого крупного соседа Казахстана.
Какие цели будет преследовать китайская политика в Казахстане, какими методами китайские финансовые и экономические структуры будут их добиваться – вопросы первостепенной важности для всех казахстанцев. Без преувеличения, Китай уже определяет наше будущее и его роль в республике будет только расти. А с учетом наших прорех в законодательстве и в морали чиновников – быстрый рост влиянию Китая в Казахстане обеспечен.
У Китая сотни приоритетов и тысяча целей
Основной задачей руководства Китая является сохранение главенствующей роли коммунистической партии и ее единства. Крупный скандал с одним из кандидатов в члены китайского постоянного комитета Политбюро и одним из самых харизматичных политиков — Бо Силаем пошатнул единомыслие китайской элиты. Бо Силай, сын Бо Ибо — одного из “восьми бессмертных” (восемь крупнейших и авторитетнейших членов КПК), был обвинен в ряде преступлений после своей активной работы в должности секретаря парткома в городе Чунцин.
Именно дело Бо Силая было одной из причин того, почему постоянный комитет Политбюро был сокращен с девяти членов до семи: чтобы проявить единство и не допустить “шатание” среди 83 млн коммунистов КНР, немало их которых открыто симпатизировали успеху “Чунцинской модели”, которую внедрил Бо Силай в городе.
В 12-ой пятилетке (2011-2015) Китай продолжил активное перевооружение НОАК (Народно-освободительная армия Китая), а осенью 2012 года Поднебесная стала авианосной державой. На данный момент в Китае заложено до 6 авианосцев, которые будут призваны охранять торговые пути из Африки и Персидского залива. Страна активно работает над созданием палубной авиации и многочисленных модификаций беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). Эти новые средства планируется координировать с помощью системы глобальной навигации “Бэйдоу” — группировки из более чем 30 спутников, половина из которых уже на орбите Земли. Китай объявляет о запуске “Бэйдоу” над Азиатско-Тихоокеанским регионом с 2013 года, а в глобальном масштабе – к 2020 году.
В то же время отказ КНР от экспорта редкоземельных металлов, разработка собственных микрочипов и активизация запусков “погодных” спутников позволяет сделать вывод, что “Бэйдоу” для глобальных задач будет готова не позднее 2015 года, после чего система будет иметь военный и разведывательный уклон – до официального запуска.
Основным экономическим же приоритетом на 12-ую пятилетку Китая была объявлена переориентация с экспорта на пестование внутреннего спроса.
Также особое внимание страна уделит развитию региональной экономики, включая западный регион КНР, который граничит с Казахстаном. По словам замминистра торговли КНР Ван Чао, стратегия регионального развития звучит так — “в первую очередь развивать восток, осваивать запад, поднимать северо-восток”.
У самой большой страны мира сотни приоритетов, тысячи целей и миллионы задач — из которых Китай не делает секрета, однако их невозможно рассмотреть в рамках одной статьи. Из экономических планов КНР, касающихся конкретно Казахстана можно отметить сельскохозяйственную стратегию, изменения в структуре энергетики страны, производство вооружения, а также лоббирование китайских производителей средств связи.
Жаркие объятия Китая
Реализация планов развития нашего соседа окажет воздействие и на внутреннюю ситуацию в Казахстане. В одной книге говорится: “Тигр выпускает когти, не думая о них, но жертва не может скрыться. Дракон использует силу, не замечая ее, однако гора не может устоять”.
Наиболее масштабным пунктом для нас является “энергетическая 12-ая пятилетка” КНР. В ее рамках Китай продолжит переход на газовую, ядерную и нефтяную экономику – с нынешней угольной (90% добывается в шахтах, 10% — открытым способом). Несмотря на большие запасы угля в КНР, большинство шахт уже достигает предельных глубин, а участившиеся аварии свидетельствуют о том, что Китай достиг технологического предела в добыче угля. В 2011-2015 Китай добудет не менее 3,9 млрд тонн угля, а потолка в 5-5,5 млрд тонн при нынешнем темпе развития страна может достичь уже в 13-ой пятилетке.
Стоимость собственного угля увеличивается, при том что по ряду подсчетов около 70% энергии Китай получает из него. Поэтому хоть китайские компании рассматривают угольные месторождения в Монголии, Казахстане, главной задачей для КНР будет многократное увеличение добычи собственного газа и организация его закупки в Центральной Азии и России. То же можно и сказать о нефти.
Поэтому Китай особое внимание обращает на сланцевый газ. Минфин КНР объявил субсидии в размере 0,4 юаня за каждый кубометр сланцевого газа, не считая региональных субсидий, а страна планирует довести годовую добычу сланцевого газа до 6,5 млрд кубометров к 2015 году и достичь коммерциализации производства этого вида газа в период 13-й пятилетки (2016-2020 годы).
Это, на наш взгляд, и является неофициальной причиной того, что правительство Казахстана, при обилии собственных ресурсов природного газа, неожиданно выдвинуло задачу по освоению дорогостоящего сланцевого газа. Более того, бывший премьер-министр предложил казахстанским фирмам “подыскать партнера с опытом”.
Китай также увеличивает мощность газопровода “Запад-Восток”, который доставляет газ из Центральной Азии в густонаселенные районы страны. Это свидетельствует о том, что помимо Туркменистана и Узбекистана, наши чиновники решили значительно увеличить газовые поставки в трубопровод Туркменистан-Узбекистан-Казахстан-Китай, который, кстати, построен и будет расширяться на заемные средства китайского банка развития.
Из последних газовых покупок КНР в Казахстане можно назвать месторождение Урихтау, откуда газ пойдет в газопровод Казахстан-Китай через трубопровод Бейнеу-Бозой-Шымкент, также построенный на кредитные средства китайской стороны. Запасы Урихтау на 2008 год составляли 40 млрд кубометров газа и 8 млн тонн нефти. А в 2011 году глава “КазМунайГаз” Кайргельды Кабылдин объявил, что предварительная оценка потенциала месторождения – 200 млн тонн.
Китай также продолжит работу на казахстанских нефтяных месторождениях и, вероятно, увеличит нынешние 25-30% в общей добыче на территории Казахстана. Кстати, нефть с Урихтау удобно будет транспортировать в КНР по полупустому нефтепроводу Атасу-Алашанькоу.
Не подсчитывая уже имеющиеся китайские активы в казахстанской нефти, следует отметить роль, которую может сыграть АО “Разведка Добыча КазМунайГаз” в увеличении доли КНР.
В прошлом году мы писали, что РД КМГ получила доступ к полным геологическим, геофизическим и экономическим сведениям по ряду нефтегазовых проектов. А К. Кабылдин не исключил передачу доли в Кашагане в РД КМГ, публичной компании, в которой 11% принадлежат China Investment Corporation, а некоторые доли — акционерам, не подлежащим раскрытию, потому что находятся в управлении Bank of New York.
На этом фоне логично выглядит назначение главой АО “Мангистаумунайгаз” китайского менеджера Сунь Синъюня. Конкретный собственник АО “Мангистаумунайгаз” не может быть установлен в силу нераскрытия структуры владельца ММГ – оффшорного траста Mangistau Investment B.V.
Более того, на днях Bloomberg сообщил, что если Казахстан не одобрит проект увеличения добычи на Кашагане, Exxon Mobil и Shell обещали покинуть проект. А если два основных партнера NCOC (North Caspian Operating Company – консорциум-оператор освоения Кашагана) покинут проект, то это откроет двери для прямого вхождения китайской компании. В этом случае, с ростом добычи на Кашагане до 1 млн баррелей в день, доля КНР в нашей нефти перевалит за 50%.
Таким образом, у Китая есть хорошие нефтяные перспективы в Казахстане.
Когти дракона для снежного барса
Китай также рассматривает Казахстан как потенциальный рынок для продажи вооружения.
У КНР есть, что нам предложить: во время визита казахстанской военной делегации, наши эксперты высоко оценили возможности китайского стрелкового оружия. Военная техника НОАК также приспособлена для действий в условиях, близких к Казахстану.
В случае если Китай предложит нам закупать беспилотники, то вероятнее всего, мы вынуждены будем их купить. На Боралдайском аэродроме под Алматы в 2011 году были размещены несколько израильских БПЛА в ожидании внимания МО РК. Однако российское лобби оказалось сильнее. Российские партнеры выступили категорически против и продали нашим вооруженным силам собственные беспилотные комплексы “Иркут”, аналоги которых находятся в открытой продаже в Алматы под названиями “Сункар”. (netstyle.kz/index.php?p=data&lang_id=1&id=9&lv=2)
Китайские же БПЛА в основе имеют схемы израильских аналогов, уступают им по всем параметрам, однако превосходят российские образцы.
По некоторым данным, КНР уже в следующем году может принять на вооружение БПЛА “Птеродактиль” с 20 часами полета и 200 кг полезной нагрузки. Несмотря на неудачи в 2011 году, китайские инженеры добились успеха в нынешнем.
Вместе с этим, Китай продолжает обучать казахстанских военнослужащих, включая военно-техническую сферу.
Кроме этого, китайские Huawei и ZTE продолжают продажи своего оборудования в Казахстане. Клиентами этих компаний в Казахстане являются сотовые операторы, а также ряд крупных частных и государственных предприятий.
Ранее, специальная комиссия США озвучила доклад, в котором китайские технологические компании Huawei и ZTE представляют угрозу национальной безопасности страны.
“Американские компании должны избегать бизнеса с двумя ведущими технологическими китайскими компаниями – Huawei и ZTE, – так как они представляют угрозу национальной безопасности США”, сообщило Associated Press со ссылкой на выводы парламентского комитета по разведке.
Доклад парламентского комитета говорит, что компоненты и программы в китайском оборудовании, поставляемом в США, могут позволить Пекину вмешиваться в работу важных для национальной безопасности технических систем в период кризиса или войны.
Слабо верится, что оборона Казахстана основана на сложных компьютерных системах, однако факт, что сотовые операторы используют китайское оборудование, должен в первую очередь быть звонком для наших чиновников.
Известно, что на политическом и экономическом Олимпе Казахстана модно пользоваться сотовыми телефонами, зарегистрированными у европейских операторов, в частности у немецких. Однако любой сигнал проходит через казахстанские базовые станции, где этот сигнал можно подробно записать, дешифровать и отправить по интернету в любую точку Земли.
Так как проникновение китайских гигантов в казахстанские системы связи остановить уже невозможно, надо просто принимать данные факты во внимание.
Накормить полтора миллиарда
Китай также планирует ускорить рост сельского хозяйства в 12-ой пятилетке. Страна активно ищет источники удобрений, чтобы увеличить урожаи, а также китайские ученые работают над собственными образцами ГМО, чтобы не зависеть от опасных западных разработок, но накормить почти полтора миллиарда населения.
В этой связи вспоминается скандал с обнародованием данных о вероятности аренды китайскими сельхозкомпаниями 1 млн га земли в Казахстане. Тогда, согласно “слитой” в прессу информации, наши чиновники планировали создать на базе СПК (Алматинская, Жамбылская, Кызылординская области) совместную фирму по выращиванию сои, рапса и кукурузы, которые перерабатывались бы и транспортировались в Китай. Возмущение общества лишь приостановило, но не отменило проект. (kaztag.kz/ru/viewpoints/158?page=13)
КомпанииOriental Patron Financial Group иJilin Grain Group никуда не делись. OPFG, после первой встречи с премьер-министром Казахстана в конце октября 2008 года, подготовила необходимый проект и выжидала своего часа. После обнародования планировавшейся сделки в Казахстане, китайские компании не объявляли о пересмотре планов.
Более того, 25 августа 2010 года Oriental Patron и China Investment Corporation создало СП для инвестирования в Казахстан. Стороны внесли $16,5 млн в уставной капитал через полгода после шквала негодования. (oriental-patron.com.hk/eng/html/information/press_content.php?id=5)
Партнеры не объявляли официально, что отказываются от проекта аренды земли в Казахстане, поэтому можно сделать вывод, что планы китайской госкомпании Jilin Grain Group еще в силе. И это подтверждает доклад международного института устойчивого развития (IISD), опубликованный в августе 2012 года.
“Среди подтвержденных китайских проектов, есть очень крупные. Один из них – это проект на 1 млн гектар земли в Казахстане китайской госкомпании Jilin Grain Group — выращивание сои. Проект находится на стадии подготовки к реализации”.
Кстати в 2012 году, Казахстан создал ТОО “Управляющий холдинг “МаЖиКо” (масла, жиры, корма), главой которого был назначен Арман Евниев, который ушел с поста вице-министра сельского хозяйства как раз в августе 2010 года.
В интервью “Казах-Зерно” А. Евниев сказал, что “МаЖиКо” будет помогать развивать в Казахстане производство и переработку сои, кукурузы, рапса и других масличных культур. (kazakh-zerno.kz/index.php?option=com_content&task=view&id=66031)
“Наша компания, холдинг “МаЖиКо”, это в принципе та же самая Продкорпорация, только на этом рынке сои и кукурузы”, — отметил он. А эффект от Продкорпорации знает любой фермер Казахстана, который с ней сталкивался.
Бывший вице-министр сельского хозяйства также заявил, что программа “МаЖиКо” планирует инвестиции в рынок и инфраструктуру в размере $1,5 млрд из разных источников, а также ищет партнеров-клиентов. “Это может быть немецкий, европейский, китайский, турецкий, российский, украинский, белорусский производитель, и сейчас мы на этапе выбора”.
В Казахстане до сих пор нет запрета на владение землей иностранной компанией, если она зарегистрировала 100% казахстанскую “дочку”. Поэтому инициатива “МаЖиКо” может быть выгодной для китайского потребителя кормов и сои. А КНР может быть наиболее выгодным клиентом “программы Евниева”, если его долгожданные инициативы не преобразуют в нечто иное по просьбе известных лоббистов.
От экономики к геополитике
Как отмечает аналитик Артем Устименко, китайские инициативы в Казахстане пока не выходят за рамки экономической стратегии. Китай готов возделывать чужие земли, инвестировать в чужую страну и нести свет своей культуры, пытаясь помочь нам понять его логику, используя метод постепенного аккумулирования силы и влияния.
Китайская Народная Республика постепенно выстраивает систему зависимости Казахстана от китайской экономики. Не рассматривая Казахстан в качестве партнера, а как “объект проецирования своих внешнеполитических интересов”, Китай готовит почву для защиты своих приоритетов на территории нашей страны от других крупных мировых игроков.
С переходом Китая на нефтегазовую, ядерную и ветровую энергетику, со строительством дороги Западный Китай-Западная Европа, с планируемым созданием Евразийского союза – возникает необходимость увеличить свое влияние в Казахстане до геополитического. А вот создание Евразийского союза может в значительной мере удовлетворить запросы Китая, экономика которого в состоянии освоить все три страны и пристроить нас в качестве кладовой минералов и посевных площадей. Не следует забывать, что в России и Казахстане совокупно находятся большие посевные площади, и это является выгодным активом для любой крупной корпорации. Кстати, в российских СМИ сообщалось, что китайские фермеры арендуют около 400 тыс. гектар на Дальнем Востоке.
Сталкивая в нашем регионе интересы России и США, Китай увеличивает свое влияние в кулуарах внутренней политики Казахстана. В то же время Китай больше других заинтересован в стабильном и послушном Казахстане. Если российские интересы в Казахстане первоначально политические: не допустить радикализации или американизации соседа, то для КНР мы с нынешним подходом к сотрудничеству, прежде всего, кладовая с минимальными рисками при доставке сырья.
“Китай способен распоряжаться мировыми ресурсами более эффективно, чем любая другая страна на планете, поэтому он и должен руководить миром. А народно-освободительная армия Китая должна защищать суверенитет Поднебесной за пределами страны, а отнюдь не ориентироваться на оборону своей территории”, — пишут авторы книги “Китай недоволен”, вышедшей в 2009 году в КНР.
Для того чтобы четко указать разницу между экономическим и геополитическим подходом, можно привести в пример отличие кладовки от комнаты. В случае расширения квартиры, у кладовки сносят стены и превращают ее в жилую площадь, а потом и заселяют.
Кто виноват, что делать?
У КНР есть четкое видение роли Казахстана в Центральной Азии и в своих экономических планах. У нас же есть госпрограммы и поручения президента, которые не выполняются, а вот Китай неукоснительно придерживается своих планов, сроков, и поэтому стратегия Поднебесной в Казахстане – сильнее наших собственных программ развития.
Подводя итог, следует сказать, что Китай будет продолжать обживать Казахстан, делая нашу страну удобной, прежде всего, для себя. Пока мы лишь кладовая китайских ресурсов, но чтобы гарантированно превратить нас в свой надежный актив, Китаю надо сделать предсказуемой нашу внутреннюю политику. И Ак орда прекрасно осведомлена об этих планах Китая на ближайшее десятилетие.
Наше правительство должно решить: соглашаемся ли мы с китайскими видами на Казахстан, или существует реальная альтернатива, на которую у нас хватит мозгов и упорства. У нас есть госпрограммы – продуманные планы развития всех отраслей – однако, как уже говорилось, надеяться на них вряд ли стоит — они не исполняются.
Казахстан в океане возможностей
Китай – это океан, отгородиться от которого не получится. Но океан – это не только опасность, но и возможность. У корабля под названием Казахстан есть реальная возможность пользоваться удобствами судоходства по китайской реальности, как и есть такая же реальная опасность утонуть. Нет вины океана, если в нем тонет плохой корабль, тем более команда, которого сама выбирает, какие команды капитана выполнять, а какие — нет.
Экономическая экспансия Китая — такой же непреодолимый факт, как наступающий океан или постоянно дующий сильный ветер, вроде того, какой дует на границе наших стран в Джунгарских воротах. Это ставит перед чиновниками задачу не отгораживаться стеной от выгоды сотрудничества, а выстраивать взаимоотношения с партнером на базе собственных национальных интересов. Ключевое слово здесь “национальных”, а не личных, которые почти всегда вступают в противоречие с национальными.
Больной СПИДом может умереть и от самого простого заболевания. Вопрос не в экспансии какой-либо страны в Казахстан. Иммунитет нашей страны слишком зависит от непрозрачных решений госаппарата, неподконтрольного гражданскому обществу и СМИ.
Мы узнаем о сотнях важнейших стратегических решений спустя годы, порой из случайных источников. Нам угрожает опасность слабого иммунитета, а не окружающих нас болезней. Вопрос в том, на какой стадии болезнь, или сколько еще отпущено самостоятельного существования Республике Казахстан…