В своем Послании Федеральному собранию президент России Владимир Путин очень жестко говорил и о проблемах, связанных с теми, “кто въехал в страну в безвизовом порядке и длительное время находятся в России без определенной цели”.
— У них, наверное, есть какая-то определенная цель, но государство об этом ничего не знает.
Срок пребывания в стране должен быть ограничен. А для тех, кто нарушает правила пребывания, въезд в Россию будет запрещен. В зависимости от нарушения на срок от 3 до 10 лет. Эти меры поставят дополнительные барьеры для иностранных граждан, которые, если говорить прямо, занимаются теневой и криминальной деятельностью или работают нелегально. Зачастую в нечеловеческих условиях и сами, к сожалению, становятся жертвами преступников, — сказал он, в частности.
Глава нашего государства в своем Послании народу Казахстана “Стратегия “Казахстан — 2050: новый политический курс состоявшегося государства” подчеркнул, что нарастающий демографический дисбаланс формирует новые миграционные волны и усиливает социальную напряженность по всему миру. Что мы, в Казахстане, сталкиваемся с миграционным давлением в отдельных регионах страны, где незаконные трудовые мигранты дестабилизируют местные рынки труда. Что необходимо принять меры по комплексному решению проблем миграции, которые влияют на рынки труда в регионах страны. Необходимо усилить контроль за миграционными потоками из сопредельных государств.
А недавно президент Нурсултан Назарбаев подписал закон “О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам трудовой миграции”. Закон предусматривает запрещение заключения трудового договора по выполнению работ или оказанию услуг одним работодателем — физическим лицом в домашнем хозяйстве одновременно более чем с пятью мигрантами, снижение срока проживания оралманов на территории республики с пяти до четырех лет для получения гражданства. Также закон предполагает усиление контроля за трудовыми мигрантами путем ведения дакто-фотоучетов.
Многие казахстанские эксперты критикуют деятельность государства как регулятора процесса трудовой миграции. Проведенные исследования указывают на увеличение притока внешних трудовых мигрантов и на одновременное увеличение потока иммиграции высококвалифицированных кадров за рубеж.
Почему государство не уделяет должного внимания вопросам внешней и внутренней трудовой миграции? Как предотвратить утечку мозгов из страны? Как защитить права и интересы казахстанских рабочих? – эти и другие вопросы гостям клуба “Эксперт”, информационно-аналитической площадки АО “Самрук-Қазына”, задал модератор дискуссии “Трудовая миграция в Казахстане: проблемы и пути их решения” Нурлан Еримбетов.
Дискуссия началась с уточнения данных о количестве мигрантов в нашей стране. Сегодня одни называют цифру 800 тысяч, другие — 2 миллиона.
По словам начальника департамента миграционной полиции МВД РК Серика Саинова, ежегодно в качестве туристов и квалифицированных специалистов в Казахстане регистрируются 1,5-2 млн. иностранных граждан, 80% из которых – из СНГ, в основном, из Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана.
Нурлан Еримбетов сослался на существующее мнение о том, что более 90% мигрантов прибывают в нашу страну якобы с частным визитом, а на самом деле это нелегальная рабочая сила.
Глава миграционной службы РК не стал отрицать этот факт, но отметил, что наш внутренний рынок труда защищен квотой на иностранную рабочую силу.
Что же касается влияния мигрантов на криминогенную ситуацию, составляющая преступления, совершенных иностранными гражданами, — 0,5% от общего количества преступлений. “К иностранцам у нас более жесткие требования. Законодательством предусмотрена их обязательная регистрация во внутренних органах, по определенному адресу проживания, мы проверяем соблюдение ими правил пребывания в стране, предусмотрена и ответственность приглашающей стороны”, — успокоил он.
Во время предыдущих дискуссий в “Эксперте” говорилось, что механическое сложение одного с другим по принципу: нам не хватает столько-то рабочих и специалистов, стало быть, столько и нужно завезти из-за рубежа, не совсем корректно. Дело в том, что в разных отраслях потребность в трудовых ресурсах разная. Есть сектора, в которых, действительно, не хватает рабочих. Это, прежде всего, промышленное производство. С другой стороны, в Казахстане есть и свои трудовые ресурсы, у нас огромное количество людей, которые не могут найти применение своим силам и способностям и числятся безработными.
Особенно удручающая картина на селе и в малых городах. Люди там либо сидят без работы, либо получают за свой труд такую мизерную зарплату, что прожить на такие деньги не то чтобы целой семье – одному человеку просто не реально.
Кроме того, нельзя забывать, что из-за катастрофической нехватки детских дошкольных учреждений тысячи молодых, трудоспособного возраста матерей (или отцов) не могут приступить к работе, потому что некуда пристроить ребенка. Вот вам, пожалуйста, еще один недоиспользованный ресурс.
А посмотрите, сколько молодых и физически здоровых людей у нас занимается разного рода охранной деятельностью, сколько всяких “парковщиков” на улицах. Но их беда, на мой взгляд, и в том, что многие из них хоть и получают копейки за свое ничегонеделание, но идти на производство не желают. Вот если бы государство придумало нечто такое, чтобы им не выгодно было ничего не делать, открылся бы еще один ресурс рабочей силы.
Все сказанное к тому, что государству должно быть выгоднее управлять своей рабочей силой, перераспределяя и переподготавливая ее, чем привлекать мигрантов и завозить квалифицированных специалистов из-за рубежа. Но тут есть нюанс: даже “переподготовленные” кадры крайне редко могут устроиться на работу по вновь приобретенной специальности.
Безусловно, не только Астана, но сами регионы, в первую очередь, должны думать, почему так происходит и как привлечь рабочую силу. Астана, прежде всего, должна устанавливать лишь некие общие правила игры. Однако на местах предпочитают привлекать к работам, особенно строительным, именно мигрантов, подавляющее большинство которых не просто не имеют какой-то специальности, но даже среднего образования, не говоря о знании казахского или русского языка. По одной простой причине – это самая дешевая рабочая сила, они неприхотливы в быту, не “качают” права, безропотно исполняют все, что велит “хозяин”.
И обеспокоенность модератора “Эксперта”: насколько сегодня въезд трудовых мигрантов лишает казахстанских специалистов рабочих мест; не будут ли конфликты с теми, кто лишает казахстанцев рабочих мест, — очень даже уместна.
Руководитель управления регулирования этнической миграции комитета по миграции министерства труда и социальной защиты Марат Токсанбаев разделяет эту обеспокоенность.
— Да, такая опасность есть. Излишнее прибытие трудовых мигрантов, особенно нелегальных, может негативно влиять на наш рынок труда. Особенно на региональном, — говорит он. — Но мы исходим из того, что определенная часть свободных рабочих мест постоянно остается в Казахстане не занятой. Это порядка 30 тысяч рабочих мест. Не занимают их ни казахстанские граждане, ни трудовые мигранты.
Поэтому, считает он, прежде всего, нужно, чтобы фиксированный рынок труда формировался за счет заявок работодателей, которые, согласно закону о занятости, должны предоставлять в органы занятости информацию о существующих у них вакансиях. К сожалению, многие из них пренебрегают исполнением этой части закона. По этой причине фиксированный рынок труда не полностью отражает потребность трудовых ресурсов, реальная потребность не совпадает с официальной.
Факт того, что в Казахстане нелегально работает огромное количество мигрантов, никто из участников дискуссии не отрицает. Кто-то из представителей министерства труда даже назвал цифру — в пределах 160-300 тысяч граждан Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана. Однако никто из них не смог привести хотя бы один факт, когда работодатель, в нарушение казахстанского законодательства, использует мигрантов-нелегалов. А за примерами далеко в регионы ходить не надо. Как заметил Нурлан Еримбетов, стоит выйти на улицы Астаны вечером: толпы мигрантов на остановках, едущих на окраины и ютящихся в антисанитарийных каморках по 10 человек. Кстати, по данным Роспотребнадзора, два года назад среди мигрантов в России было выявлено 1 тыс. случаев ВИЧ-инфекции, в том числе у 40 граждан Таджикистана, еще у 103 граждан этой республики — туберкулез, у 45 граждан – инфекция, передающаяся половым путем. Владеют ли такой информацией казахстанские госорганы? Подозреваю, что нет.
Более того, ни наши правоохранительные органы, ни миграционная служба не отслеживают, что у них делается под носом. “Может, есть некая установка? Вы же знаете, что половину квартир снимают эти вот прибывшие”, — полюбопытствовал модератор “Эксперта”.
Как поняла из ответа Серика Саинова, у нас, “прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо”. Безупречно работает административный кодекс, хозяева квартир, сдающих их в аренду и за прописку лиц, которые в них не проживают, в состоянии повышенной ответственности. Его бы устами мед пить.
Наверное, исключены случаи, когда поводом для социальных конфликтов может стать привлечение к работе, требующей ювелирного мастерства или знания современных мировых технологий производства, иностранных специалистов — профессионалов высокого класса. Как, скажем, в компании “КазМунайГаз”. “Мы привлекаем таких иностранных специалистов в отраслях, особенно в регионах, где не хватает кадров”, — пояснила в “Эксперте” старший специалист департамента по социальной политике и связям с общественностью АО НК “КазМунайГаз” Еркеш Жакенова.
Еще один немаловажный аспект проблемы внешней миграции. Это – вопросы адаптации привлекаемой рабочей силы из вне к казахстанским условиям: правовому законодательству, нашей культуре. Ведь прежде чем говорить о том, что стране нужно столько-то рабочих мигрантских рук, наверное, немаловажно учитывать фактор их владения не только определенной профессией, но и их готовность подчиняться нашим законам, признавать основы казахской культуры. Без этого в недалеком будущем, боюсь, у нас будет другая экономика и другая политика, в которой гражданам Казахстана вряд ли найдется место. Особенно в условиях нынешнего пребывания Казахстана в Таможенном союзе, а в перспективе – в ВТО.
Из личных наблюдений гендиректора Центра социального партнерства АО “Самрук-Казына”: “Я много езжу по регионам, и мне кажется, что есть некое противостояние между нашими братьями, прибывшими сюда, и местными жителями. Есть населенные пункты, где их становится больше, и они говорят: “Теперь мы будем диктовать”. Есть такая проблема? Почему они, как мне кажется, живут анклавами? Из Китая – отдельно, из Турции – отдельно. Живут со своим узким кругом, боятся выходить на улицу”.
Увы, вопрос дальше признания Маратом Токсанбаевым, что “в Мангистауской области есть такие примеры”, не нашел обсуждения.
В качестве “сигнального звоночка” Нурлан Еримбетов напомнил экспертам события, произошедшие на днях в Сингапуре:
— Не будет ли так, что два миллиона будут завтра диктовать свои условия? Вчера вы видели, что произошло в Сингапуре. Мощная развивающаяся страна – и начались массовые беспорядки только из-за мигрантов. Возьмите Москву — то же самое.
Казалось бы, вопрос поставлен так, что от прямого ответа увильнуть невозможно. Но, по-видимому, наши чиновники на то они и есть госчиновники, чтобы на публичных площадках искусно уходить от “щекотливых” тем.
Сарсен Дуйсенов, руководитель управления регулирования трудовой миграции комитета по миграции министерства труда и социальной защиты:
— Если говорить о количественной стороне, у нас на сегодня в рамках квоты по исполнению трудовой деятельности 25 тысяч иностранцев в рамках квоты. Если сравнить с экономически активным населением 9 миллионов, наемная рабочая сила составляет 6,5 миллиона. Это небольшой процент, даже 1% не будет.
Далее более интересно (цитирую):
Н.Е.: — А зачем мы тогда привозим миллионы? Ведь заявили, что до 2 миллионов мигрантов, а Вы говорите, что 25 тысяч.
С.Д.: — Нет там миллионов.
Н.Е.: — Ну как, ведь заявили, что до полутора миллионов у нас мигрантов?
С.Д.: — Эти полтора миллиона зарегистрированы по другим целям: туристическая, частная, на учебу, на лечение…
Н.Е.: — Вы имеете в виду, что 25 тысяч — это те, кто официально приехал на работу?
С.Д.: — Да, те, кто официально те, которые работают в Казахстане.
Тут в полемику вступил Серик Саинов:
— Полтора миллиона человек – это не те, которые имеют вид на жительство. Сроки пребывания граждан Узбекистана, Таджикистана, Азербайджана – это 30 дней плюс 30 дней. Получается, через два месяца он обязан выехать с территории Казахстана. Мы считаем по въезду. На определенный день 250 тысяч максимум прибывает, это в среднем. Кто-то выезжает, у кого-то сроки заканчиваются. По вопросу – займут ли они рабочие места, потеснив наших граждан. Да, у нас опыт есть. В 2006 году мы провели разовую акцию по легализации иностранной рабочей силы — тех, кто незаконно работал. За полгода мы 164 тысячи человек легализовали, только граждан СНГ. Легализовали до 3 лет. И посмотрели на результаты. Это не сказалось на безработице. Безработица за этот год у нас даже уменьшилась. И посмотрели сферы, которые они заняли, это действительно были те профессии, которые спросом у наших граждан не пользуются. По вопросу нефтяных компаний. Делаем разрешение работникам странам СНГ, работающим у физических лиц. На стройке где-то, на каком-то предприятии. В компании он работать не сможет.
Подумалось, по части витиеватости Астана, как и весь Восток, действительно, — “дело тонкое”.
С первого заседания “Эксперта” тема оралманов – одна из превалирующих. И это не случайно: оралманы – срез особый на социальной карте Казахстана.
— Почему им приостановили квоту? Я читал интервью руководителей нескольких их общественных объединений, они выражают недовольство, говорят: почему мы не можем попасть на свою родину, почему нам закрыли двери? Почему нам сложно стать гражданами страны? В чем проблема для них? Узбекам и киргизам открыли, а нашим братьям закрыли. Или я не прав? – вопрос модератора клуба.
По словам Марата Токсанбаева, за годы независимости в Казахстан вернулось 250 тысяч семей, или 940 тысяч этнических казахов. Граница для желающих не закрылась, “тем, кто хочет приехать, двери наши открыты, они получают гражданство и все социальные гарантии”.
От темы внешних мигрантов модератор “Эксперта” переключил внимание своих оппонентов на тему внутренних мигрантов. И впрямь, отчего вдруг Казахстан в начале 21-го века вновь стал “кочевым” государством? И люди “от самых от окраин” непременно рвутся в две его столицы – Алматы и Астану?
За официально-трафаретными фразами начальника департамента миграционной полиции МВД РК уловила главное: в Астану, Алматы – столицы страны, а также в нефтяные регионы — Атыраускую, Актюбинскую и Мангистаускую казахстанцы едут на заработки, от социальной неустроенности в родных местах. Едут, в реалии не представляя, что там, “за облаками”, жизнь в разы дороже. Но слова “нефть” и “столица” — это нечто такое для них кажущееся, что стоит прикоснуться – и благоденствие у твоих ног. Увы. Реалии слишком жестокие. Самообольщение – еще хуже.
И этот аспект проблемы возвращает нас к тому, о чем говорила выше, — об ответственности руководителей регионов за сокращение потока внутренней миграции, за сохранение потенциала внутренних трудовых резервов. С этой точки зрения, может, прав руководитель Центра социального партнерства ФНБ “Самрук-Казына”, когда на одном из заседаний “Эксперта” предложил: а почему бы одним из критериев рейтинга акимов регионов не обозначить вопрос о внутренней миграции – сколько жителей выехало и по каким причинам, а сколько въехало?
“Посчитать, сколько людей покинуло регион в крупные города. И по этому показателю дать оценку акимам. Он может докладывать президенту о своих победах, о своих великих делах. Можно ли включить этот показатель в рейтинг акимов?”, — повторил он свой вопрос аудитории экспертов по миграции.
По мнению заместителя директора департамента социальной и миграционной политики министерства экономики и бюджетного планирования РК Виктора Бусса, показатель не был бы лишним.
— Но, — оговорился он, — существует ряд других причин, по которым люди мигрируют. Прежде всего, с целью получения образования. Кроме того, есть проблемы предоставления социальных услуг по месту жительства. Если ее не решать, то в перспективе мы будем видеть еще большее усиление миграционных потоков.
А далее оправдал акимов: “Сейчас наблюдается снижение внутренней миграции. Наверное, акимы беспокоятся о том, чтобы удержать население со всеми ресурсами, возможностями и полномочиями”.
И еще один аспект заявленной “Экспертом” темы. Он крайне болезненный для Казахстана – утечка национальных мозгов за границу. По данным Нурлана Еримбетова, на сегодня из РК в РФ эмигрировало более 600 тысяч казахстанцев. “Уехали умные ребята. То есть идет утечка умов. Не получится ли, что наши умные ребята, айтишники, химики, биологи уезжают, где им платят, а вместо них приезжает неквалифицированная рабочая сила?”, — спросил он у эксперта “КМГ”.
По мнению, Еркеш Жакеновой, утечка мозгов связана с тем, что, “возможно, не те условия на работе, социальный пакет или условия работы не так развиты”. Но, на ее взгляд, “такая проблема остро для Казахстана, не стоит”. Хотелось бы верить.
Как бы там ни было, одно утешает. Московские друзья Нурлана Еримбетова, по его же признанию в “Эксперте”, говорят, что Тверской бульвар и Кутузовский проспект российской первопрестольной не заполонили в качестве дворников, полотеров и охранников мигранты из Казахстана. Как правило, казахи там – в статусе банкиров или туристов, а если где-то работают, то это, как правило, высокообразованные специалисты. Мои друзья в Санкт-Петербурге говорят то же самое. И еще о том, как сильна интеллектуальным потенциалом диаспора казахстанцев в городе на Неве.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.