Астана. 1 октября. КазТАГ – Жанболат Мамышев. Казахстан со следующего года возвращается к идее развития территориальных кластеров. О том, сколько денег государство предлагает дать на их финансирование и критериях отбора, в интервью агентству КазТАГ рассказал председатель правления АО “Казахстанский институт развития индустрии” Айдын Кульсеитов.
***
— В чем суть предложений по развитию территориальных кластеров?
— Возьмем, к примеру, молочный кластер в области. Там есть мощная ассоциация, 8 молокозаводов, 6 совхозов, откормочные площадки. Это производители молока, но кроме этого в кластерную ассоциацию могут войти торговые дома и фирмы, у которых есть представительства по зерну в городах России. Но он говорит, что кроме зерна я бы таскал в Россию ваше масло и мороженое. У меня уже есть торговые представители, договоры с ритейлерами, площади.
Фактически он зерновик, а не молочник, но он как ритейлер, как продавец тоже может войти в эту ассоциацию с тем, чтобы молоко казахстанских производителей могло уходить в Россию и поставляться на экспорт. Он участник кластера, хотя фактически не занимается этим.
То же самое – вуз. Он готовит специалистов и говорит: я хочу быть вашим, у меня нет конкретных специальностей по молоку, но если вы хотите, мы можем вместе это сделать – мне нужно просто оборудование и чтобы вы разрешали проходить практику на ваших фермах и заводах. Вот кластер, то есть если участники кластера видят, что не хватает этих звеньев, то они могут привлекать эти компании, чтобы вовлекать их в кластерные инициативы.
Государство выделяет до 60 млн тенге в год из бюджета и возмещает 75% расходов в первые 2 года и по 40% – в последующие 3 года. Количество участников кластера будет зависеть от отрасли, но составит не менее 10-30. Инициаторами создания кластера могут стать региональные палаты предпринимателей, СПК, СЭЗ (социально-предпринимательские корпорации, специальные экономические зоны – КазТАГ) и бизнес-ассоциации. Кроме того, участниками кластеров могут стать вузы и ритейлеры.
— Деньги предоставляются на условиях 50/50, то есть половину вложат участники кластера, а половину – государство?
— Мы пока предлагаем первые 2 года 75% финансировать за счет государства, 25% мы покроем за счет самих участников кластера. В последующие годы будет 50/50, может быть, 40/60, то есть бизнес уже должен больше вкладывать.
Бизнес разрабатывает дорожную карту и говорит, что в первый год хочет провести большое мероприятие – кластерную сессию, презентовать продукцию, пригласить партнеров из России и других областей, оплатив им дорогу. Эта сессия будет стоить 30 млн тенге. Мы говорим: хорошо. Но из этих 30 млн тенге 7,5 млн тенге бизнес сам заплатит, а 22,5 млн тенге пойдут из тех 60 млн, которые мы готовы платить.
— Вузы и ритейлеры тоже должны будут платить часть этих денег?
— Может, это одна компания, если она скажет: я готова на своей базе провести, я готова 7 млн вложить, а большую часть вкладывает государство.
— Но государственные деньги они могут поделить… Между собой, могут кому-то одному дать. И ритейлерам тоже?
— Да. Допустим, там есть организация лабораторно-испытательного центра, каких-то классов и так далее. Если вуз говорит – мне это нужно, то предприниматели сами скидываются, или вуз по гранту министерства образования и науки или за счет собственной прибыли находит и делает. Остальное ему в виде 75% отдает наша кластерная ассоциация. Самое главное, что за это должны проголосовать больше 50% участников. То есть не так, что кому-то одному досталось.
— Вы не вмешиваетесь в этот процесс?
— Нет. Мы только смотрим, чтобы это соответствовало целям и задачам кластера, стратегии, которую они сами утвердили, и чтобы были собственные средства в определенной пропорции.
— После 5 лет государственное финансирование прекратится?
— Для чего все это делается? Как говорят, не хватает какого-то импульса. Во всех странах государство на себя берет первый импульс. У нас был определенный опыт по кластерам. Если государство не покажет и не начнет инициативу, то бизнес плохо верит в эти модные вещи. В одно время, помните, все, что ни было: семечки продаю – я в кластере маслодельной отрасли. Поэтому сейчас мы должны реально показать, выгодно это или не выгодно.
Если они за эти 5 лет поймут и увидят, что действительно от того, что я вкладываю деньги, наша общая конкурентоспособность растет, мне это интересно – тогда да. Тогда они дальше сами будут работать. Если даже с нашей помощью это дело не пойдет, тогда кластер не состоялся. В принципе, насколько я знаю, большая часть кластеров, которые инициируются и поддерживаются государством, не выживают. Как и весь бизнес. Большая часть бизнеса банкротится в первый год. Поэтому здесь то же самое.
Мы поддерживаем, и если бизнес сам увидит, что заинтересован, сам готов будет вкладывать деньги и верить в то, что это ему самому выгодно, тогда он в дальнейшем, даже когда мы прекратим финансирование, продолжит работу. Если после прекращения финансирования кластер будет работать и финансировать сам себя – значит, кластер состоялся и он успешный. Значит, людям он нужен. Если кластер сразу после этого прекратится, значит, это был не успех, а искусственно созданная формация.
— Был ли в прошлом положительный опыт по кластерам?
— Конечно, был.
— Есть ли выжившие среди старых казахстанских кластеров?
— Что такое кластер? В тот раз ни копейки именно на организацию, самоорганизацию не было. Допустим, сложившийся кластер по металлу и металлообработке в Караганде. Все равно предприятия по машиностроению, металлообработке, продаже между собой – как мафия. Примерно такие кластеры, просто неформализованные, состоялись. Допустим, по молоку мощнейшая ассоциация в Восточно-Казахстанской области и до нас существовала. Там несколько молокозаводов, фермерских хозяйств, торговые сети. Они очень хорошо работают на внутренний рынок и, насколько знаю, даже экспортируют часть продукции в Россию.
Туристская отрасль. Как бы мы ни говорили, как бы ни относились, какая-то ассоциация есть, и они сейчас очень мощно лоббируют свои интересы на уровне правительства, предлагая различные инициативы и изменения в законы. Кластер – это не обязательно что-то формализованное. Кластер – это когда люди одной направленности, деятельности вместе собираются, обсуждают и способны выдавать консолидированную позицию и пытаться ее лоббировать, отстаивать и продвигать.
— Если это снизу идет. А зачем опять нужна эта формализация, что обязательно нужно назваться кластером, если это идет само по себе?
— Само по себе идет – пускай идет. Если они хотят получить какое-то финансирование от государства, то здесь какие-то процедуры должны быть. Ни в одной стране нет, что мы хотим получить деньги – дайте их просто так. Всегда будут какие-то процедуры. Сейчас задача территориальных кластеров – дать, наконец, реальную финансовую поддержку плюс формализовать каналы доведения пожеланий конкретного кластера до сведения правительства и принятия соответствующего решения.
Одним из пунктов является доступ к инструментам – где-то землю не выдают, где-то завышают стоимость подключения. Эти вещи, конечно, решаются в общем порядке, но, как говорят, вместе веселее. Мы говорим о том, чтобы раз в месяц все проблемы кластера выслушивать на уровне акима, а, допустим, раз в квартал собирать представителей всех кластеров, чтобы решать какие-то вопросы, которые не могут быть решены на местном уровне, на уровне правительства.
Очень тяжело одному предприятию или ассоциации выйти и отстаивать свои интересы. Можно пройти все промежуточные стадии, но это долго, и проще делать это через единую площадку. Сначала начальник отдела, потом начальник управления, потом управление промышленности, потом это идет замакима, потом акиму, потом аким пишет письмо в министерство, министр спускает начальнику отдела, начальнику управления, замдиректора департамента, директор департамента, вице-министр – и твет. Здесь сразу можно выйти на уровень, который позволяет обсудить и принять какие-то конкретные решения.
— Сколько всего будет кластеров? Ограничивается ли их максимальное количество?
— Пока есть в указе президента, что в ближайшие годы в пилотном режиме будут поддержаны три территориальных кластера и национальный нефтехимический кластер.
— И еще Nazarbayev University…
— Это инновационные кластеры – по ним отдельная программа. Именно в рамках территориальных кластеров пока будет отобрано три кластера для поддержки.
— Это на ближайшие 5 лет?
— Это не ближайшие 5 лет, а на первый конкурс. В следующем году мы хотим провести конкурс, отобрать и начать финансировать. Сейчас не уверен, что даже будет 10 заявок. Может, всего три и будет, тогда какой смысл расширять? Надо поддержать те, что реально сформировались. А, может быть, будет 100 – тогда, конечно, будем выходить в правительство с предложением проведения второго конкурса и отберем среди них 10. В принципе, деньги в рамках республиканского бюджета не такие большие.
— Сколько всего средств заложено на финансирование территориальных кластеров?
— Мы сейчас хотим понять от бизнеса, на что еще может потребоваться финансирование. Предлагается 60 млн тенге плюс 20 млн тенге на повышение квалификации кадров и 100 млн – на создание лабораторий, обучающих центров и инфраструктуру, и 100 млн – на ее содержание. Получается всего 280 млн тенге на один кластер. Это то, что мы пока предлагаем.
— На один год?
— Постоянные затраты будут 60 млн плюс 20 млн, плюс 100 млн – 180 млн тенге каждый год, и инфраструктура – это разово – 100 млн тенге. То есть, если 2 года по 75%, остальные 3 года по 40-50%, то получается 1 млрд тенге на 5 лет на каждый кластер, или 3 млрд тенге ориентировочно. Но это только наши предложения, они еще даже на уровне правительства или министерства не выходили, потому что мы хотим посовещаться с самими бизнесменами и узнать, достаточно этого или нет. Может, много, может – мало.
— То есть сумма может возрасти?
— Сумма может возрасти. Самый главный вопрос: понять – может, мы что-то упустили. Может быть, какие-то другие специфические механизмы поддержки нужны. Я не думаю, что это будет правильный подход – выдавать тебе за то, что ты участник кластера, инновационный грант, лизинг или еще что-то. Потому что там свои процедуры имеются.
Хотите получить эти деньги по другим программам? Пожалуйста, на общих основаниях! Если у вас будут претензии к процедурам при получении тех грантов, то вы можете вынести этот вопрос через площадку территориального кластера сразу на высокий уровень обсуждения этих проблем и рассчитывать на определенные корректирующие действия.
— По приоритетным отраслям. Вы будете выбирать из уже обозначенных 14 приоритетных отраслей на вторую пятилетку индустриального развития?
— На самом деле приоритеты есть. Но в самом указе о второй пятилетке есть деление о 70% на приоритетные отрасли и 30% – на другие, включая инфраструктуру. Среди этих 70% тоже будет деление на 80% приоритетных и 20% менее приоритетных. Например, у нас приоритет – цветная металлургия. Это не значит, что только предприятие, которое занимается цветной металлургией.
Кластер – чуть шире. То есть это те, кто поставляет сырье, транспортные компании, возможно, потребители-машиностроители, энергетики и так далее. Это широкий круг, который примерно в одном направлении двигается. Допустим, если фармацевтический кластер сложится, то там наверняка будут использоваться инновационные подходы.
Возможно, он будет работать совместно с Nazarbayev University. Nazarbayev University входит в состав приоритетов в рамках второй пятилетки. Здесь очень трудно, что мы будем выделять кластер, который будет заниматься только приоритетными отраслями. Допустим, торговля не является приоритетным сектором, но она как часть кластера может быть. В любом случае будут смотреть на зрелость кластера, видение, как его развивать, и готовность бизнеса.
— Ограничений пока нет?
— В нашем видении пока нет.
— А если будут какие-то совпадения? Допустим, два одноотраслевых кластера, каждый из которых расположен в своем регионе Казахстана…
— Два кластера могут быть. Реально может сложиться, что у нас будет три кластера: два – по молоку, и один – по туризму. Возможно и такое. Здесь будем смотреть на качество и готовность.
— Благодарю за интервью.
***
© ZONAkz, 2014г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.