Шутка ли: первое постановление московской городской Думы на “собачью” тему было принято в 1886 году! Этот документ разрешал выгуливать собак на улицах и в других местах, находящихся в общественном пользовании, при условии, что собака в ошейнике и на поводке. Если же пёс появлялся на улице без хозяина, он считался бродячим и подлежал уничтожению. Беспризорных собак свозили на живодёрню и убивали дубинкой.
Вокруг исполнения постановления сразу же начали происходить всевозможные махинации. Например, ловцы собак выманивали из московских дворов породистых псов. Хозяева кидались их разыскивать. Живодёры требовали за собак большой выкуп или продавали налево. Подробнее обо всём этом вы можете почитать в репортаже знаменитого московского журналиста и бытописателя той поры Владимира Гиляровского “Ловля собак в Москве” .
В советские времена, говорят, в этой сфере всё происходило почти без коррупции, жестоко и просто. Бездомных собак отстреливали или травили газом в специальных машинах-душегубках. Только в самом конце XX века российской столицы достигли гуманные европейские веянья. В 1999 году самая знаменитая в мире защитница животных Бриджит Бардо написала негодующее письмо Владимиру Путину и мэру Москвы Лужкову с требованием прекратить этот ужас:
“Я понимаю, что бродячие собаки опасны на улицах, но зачем же их убивать? Например, во Франции мы просто кастрируем уличных кобелей, чтобы они дальше не размножались”.
Путин ответил мадам Бардо любезным письмом и посоветовал московским властям объявить мораторий на отлов и отстрел бродячих собак. Наступила эра гуманизма. И бездомные псы начали дико размножаться. Когда я в двухтысячном году переехал в Москву, стаи бродячих собак уже рыскали по всему городу и лежали у выходов почти каждой станции метро.
Надо ещё пояснить, что российская столица, в отличие, например, от Алма-Аты, очень просторный город. Тут до последнего времени почти в каждом районе сохранялись гигантские запущенные парки с оврагами и буреломами. Лосиный остров это настоящий лес, там действительно водятся лоси и олени. Москва-река до середины города течёт в естественных берегах с густыми зарослями и скрывающимися в них бобрами. В общем, диким псам настоящее раздолье. А рядом с этим раздольем — огромные жилые массивы, при них мусорные контейнеры с остатками еды.
Вскоре после наступления эры гуманизма в газетах и по телевизору всё чаще стали появляться сообщения о том, что стая бездомных собак загрызла где-нибудь на пустыре бомжа или сторожа или просто одинокого припозднившегося прохожего. Надо было что-то делать. И в 2002 году московское правительство приняло креативную программу стерилизации женских собачьих особей. Это было даже прогрессивней, чем предложение мадам Бардо. В результате тонкой операции, кажется, даже под наркозом, собачка сохраняла способности к ведению взрослой жизни, хотя и лишалась радостей материнства. Таким образом, численность бездомных барбосов должна была снижаться без варварского их истребления и негуманной кастрации.
Четыре с половиной года эта программа добротно финансировалось из московского городского бюджета. Каждая тонкая операция обходилась в сумму от ста до ста пятидесяти долларов. При этом никто прооперированных собачек толком не считал. Никаких отметок вроде клипсы в ухо им не ставили. Наверно, просто не догадались. И на данном участке коммунально-ветеринарной деятельности расцвели приписки. Тонких операций вписывали в отчётность десятки тысяч, а бродячих барбосов в городе становилось всё больше. “Из Подмосковья набежали” — отвечали коммунальщики на недоуменные вопросы начальства.
Следует добавить, что по собачьему вопросу, как и по любому другому, среди москвичей нет единства. Многие жалеют бездомных псов, ошибочно полагая, что это не потомственные бродяги, а выброшенные кем-то домашние собачки. Не верят оценкам специалистов насчёт того, что бывших домашних пёсиков на улице выживает едва ли три процента.
В общем, собачек подкармливают, а иногда, на радость соседям, устраивают им лежбища на лестничных клетках. Полубездомные псы – это ещё одно заметное явление московской жизни.
В самый разгар борьбы за гуманизм в российской столице появились дог-хантеры, охотники на бродячих собак. То в одном, то в другом районе какие-то мерзавцы начинали отстреливать бездомных псов из малокалиберных винтовок или просто травить ядом, подбрасывая его в места собачьих прогулок. Это вызвало ответную ярость собаколюбивой общественности, начавшей охоту уже на самих дог-хантеров. Их, правда, не отстреливали, а только фотографировали и несли снимки в полицию. Хотя иногда пытались связать и сдать органам охраны правопорядка. Несколько таких случаев попало в прессу.
В конце нулевых было принято решение вернуться к отлову бродячих собак – но уже на гуманной и очень затратной платформе. Теперь процесс выглядит так. Если социально активный москвич хочет сообщить в “службу очистки” о том, что у него в районе завелась бездомная собака, он должен эту собаку сфотографировать и отправить снимок в службу, обязательно сообщив свою фамилию и домашний адрес. После этого приезжает мастер отлова. Стараясь не спугнуть собачку, он приближается к ней на короткое расстояние и из специальной трубочки плюётся ампулой с ещё более специальной жидкостью, которая не убивает пса и даже не усыпляет, а вводит его в состояние меланхолической задумчивости. После этого ловец подходит к собачке, надевает ошейник и уводит в машину. Она отвозит пёсика в питомник, где бездомная собака должна находиться в течение полугода. За это время её могут забрать домой какие-нибудь душевные люди. А если нет, пёсика переведут в другой питомник где-то в дальнем Подмосковье.
На каждую бездомную московскую собаку в год выделяется более 20 тысяч рублей. Насчёт того, как эти средства осваиваются, какова в действительности судьба беспризорных псов, попадающих в “службу очистки”, насколько эта судьба отличается от той, что доставалась их предкам сразу после принятия постановления московской думы 1886 года, есть разные мнения. Но нельзя не отметить, что в последние годы количество бездомных собак в городе уменьшилось. В бюджете российской столицы очень много денег, их хватает на всё. В том числе на качественную уборку всей городской территории от мусора, от пищевых отходов, остатков пикников. Так дикую московскую фауну лишают кормовой базы.
Что касается домашних собак в Москве, то это отдельная большая тема. Возможно, о ней стоит рассказать особо. Сейчас только отмечу, что за последние 10 лет здесь тоже достигнут большой прогресс. Ещё в середине нулевых хозяева мелких и неагрессивных собак, а также любители утренних пробежек и велосипедисты то и дело должны были беречься нападения хищных псов без поводка и намордника. Совершать пробежки следовало с дрыном или специальным ультразвуковым отпугивателем собак. Сейчас ситуация гораздо более вегетарианская. Почти все псы гуляют на поводках.
В Москве довольно много специальных площадок для выгула собак, в нашем районе их две, и там постоянно кто-то носится. Но большинство собачников мирно прогуливают своих пёсиков по берегу Москвы-реки. Места хватает всем: и мамам с коляскам, и бабушкам, и спортсменам, и собаководам. За пёсиками хозяева не убирают: вокруг множество кустов, полянок и диких речных склонов. А если собака сделала свои дела на асфальте, то за ней уберут киргизские дворники.
Навсегда ли этакая лепота или до очередного серьёзного экономического кризиса, который, как говорят, уже на пороге, я сказать не берусь. Поживём, увидим.
***
© ZONAkz, 2014г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.