Алматы. 25 мая. КазТАГ – Мадина Алимханова. Факты каннибализма в конце 1920-х годов при голодоморе, последовавшем за реформами первого секретаря ЦК Компартии Казахстана Филиппа Голощекина, подтверждаются официальными документами и фотографиями. Но в современные учебники истории этот и другие значимые факты не вошли. Поэтому лучшими учебными пособиями для детей и молодежи могут стать познавательные фильмы, считает автор документального проекта «Тайны Алматы» Жантемир Баймухамедов.
***
— Вас знают как шоумена и юмориста. С чего вдруг решили раскрыть тайны Алматы?
— Случайность, абсолютная случайность. Как-то раз утром, прогуливаясь по нашему парку им. 28 гвардейцев-панфиловцев, я обнаружил могилы. После этого обратился к Николаю Долматову (сопродюсер проекта — КазТАГ) и показал их ему. Ему тоже стало интересно. А поскольку он адвокат, у него связи, он нашел ключаря Вознесенского кафедрального собора отца Александра, нашел человека, который в 1970-х при реставрации собора нашел подземные ходы. Начали выяснять про эти могилы, начали раскручивать клубок и столько всего выяснили, что сами были в шоке.
— Говорят, на месте парка находилось целое кладбище. Кстати, его куда-нибудь перенесли в свое время?
— Нет. Оно там и стоит. Отец Александр рассказывал, что в 1998 году в парке прокладывали тепломагистраль. И пять могил разрыли. И в одной был хорошо сохранившийся дубовый гроб. Отец Александр открыл его. Там лежал офицер, у которого еще форма не истлела. В парке, где ни копни — могилы будут.
Мало того, мы узнали, где в Алматы раньше кладбища находились. В следующих сериях расскажем, люди будут просто в шоке. Они не знают, что в районе улиц Байтурсынова и Тимирязева, на месте гостиницы «Анкара» до 1960-х годов было центральное кладбище города Алма-Аты. Только в 1964 году там положили асфальт. До этого там была щебенчатая дорога.
Это потом уже в 1960-е годы открыли кладбище на Ташкентской (ныне пр. Райымбека — КазТАГ). Кенсайского кладбища еще не было, еще ничего не было. Помню, когда учился во втором классе, здание горГАИ только строилось, и мы там играли в хоккей черепами. И таких мест очень много.
— Показ серии про кладбища на цены на недвижимость в Алматы повлияет?
— Да. Но об этом лучше не говорить, потому что это действительно повлияет. На кладбище в парке вообще не рекомендуется гулять, потому что любое кладбище выдает отрицательную энергию, оно высасывает. После кладбища человек приходит уставший, после парка люди приходят и начинают ругаться дома, скандалить. Оказывается, на кладбище полезно ходить старикам. Дело в том, что кладбище вытягивает из стариков плохую энергию, болезни. Им хорошо.
А вот молодым там тяжело, потому что оно силу забирает. У нас батарейки там разряжались, георадар даже там отключился, когда мы начали его катать около могил, камеры отключались. После этих съемок каждый из нас сильно переболел. Вот Айгуль Атамкулова (участница проекта, экстрасенс — КазТАГ) правильно сказала: нельзя заходить туда, куда не надо, без молитвы, без жертвоприношения. Мы посмеялись. А отец Александр после этого разбился на мотоцикле, получил травму.
— Ну, про египетские пирамиды тоже говорили, что туда ходить нельзя, и про проклятье фараонов. Суеверия…
— Мы спускались в тоннели во время съемок, но заходить в тоннели очень сложно. Мы для этого специально взяли у военных ОЗК – это такой костюм противохимической обороны с респиратором. Почему? Потому что, если воздух застоялся, не было движения воздуха, за сто лет образуется грибок. Он попадает в дыхательные пути и буквально за несколько суток он человека изъедает.
Недавно произошел такой случай: в Киево-Печерской лавре есть замурованные ходы. Один рабочий, который там занимался сваркой, решетки делал, куда-то там зашел и сгорел за 3-4 дня. Это грибок. Он все выедает. И в пирамиде Хеопса то же самое. Тысячелетия воздух не движется, образуется грибок. Так что это — не проклятие фараонов, а обыкновенный грибок. Поэтому в такие помещения, где нет движения воздуха, нужно спускаться только в респираторе, только обязательно в защитном костюме. Это первое правило.
— Что за тоннели?
— Это эвакуационные ходы, расходящиеся от Вознесенского собора. Два подземных хода там обвалены. И там есть что-то. Как говорят, это золотые иконы. Когда Белая гвардия бежала отсюда, они их специально завалили. Музей музыкальных инструментов раньше был домом офицерского собрания, есть даже фотографии, как они там Новый год отмечают еще до революции. И у них там золотые иконы. Высший офицерский состав молился на иконы с золотым обрамлением. А при бегстве куда бы они их спрятали? Очень просто: спускаешься из церкви в подземный ход и обрушиваешь его. Один взрыв — и все.
Кстати, я обнаружил не только тоннели, но и места, где были бои, где Фурманов выбивал отряды казаков и генерала Анненкова. Он их пушками обстреливал против пулеметных расчетов. Мы не знали, что здесь были боевые действия, но остался казачий вал, весь изрешеченный. Там памятник уже врос в землю. Это рядом с Восточной объездной дорогой.
— Кстати, о большевиках. В своем фильме Вы рассказываете, что архиепископа Пимена убил Дмитрий Кихтенко, лидер ОПГ. Вы будете предлагать акимату переименовать улицу Кихтенко?
— А они сами догадаются!
— Вы не боитесь, что после выхода фильма в парк нагрянут толпы «Кихтенко» с лопатами в поисках золота?
— Парк очень хорошо охраняется, поэтому там невозможно незаметно что-то сделать. Но с металлоискателями туда ходят, ищут.
— Почему тогда огромный колокол, который был сброшен с собора и, как Вы предполагаете, был закопан в парке, до сих пор не нашли?
— Мы брали разные металлоискатели. Сколько там металла по парку!.. Экскаватором первый культурный слой 20 см раскопали и нашли старинную бутылку водки, нашли дверные ручки старого образца. Там такие вещи! Металлоискатель там звенит, там весь парк находится в каких-то металлических предметах, проводах и кабелях. Нужен металлоискатель, который конкретно определяет золото, серебро… Но он очень дорогой. К тому же колокол закопан очень глубоко – это же надо было выкопать огромную яму, столкнуть его туда…
— В поисках информации Вы обращались не только в Казгосархив кинофотодокументов и к священнослужителям, но и к экстрасенсам. Ваш проект не станет очередной «Битвой экстрасенсов»?
— Я держу эту грань. Просто исторический фильм нынешней молодежи будет не очень интересен, а я хочу, чтобы все слои населения были охвачены. Кусочек мистики в этом все равно присутствует. Почему мы к экстрасенсам обратились? Не из-за шоу. Мы не проводили «Битву экстрасенсов», нам нужно было просто найти вход в тоннель. Там, где наука не может, может быть, помогут вот такие люди, обладающие особыми способностями.
Мы через Николая Долматова вышли на самых сильных. Виктор Александровский, например, конкретно обладает экстрасенсорными способностями. И Айгуль Атамкулова из Кыргызстана. Это два очень сильных экстрасенса. Одну женщину хотели из Узбекистана пригласить, но она отказалась. А отцу Александру нужны мощи Пимена и мы их ищем.
— И как церковь отреагирует, если мощи найдут экстрасенсы?
— Мощи найдут ученые. Экстрасенсы – это лишь подсказка. И, как сказал отец Александр, на все воля Божья. С Божьей помощью, через экстрасенсов или еще как, кто-то нас направит.
— Ведется много разговоров о том, что на шоу экстрасенсам заранее подсказывают, что говорить. Вы точно не подсказывали?
— У нас было совсем по-другому. Мы привели конкретных людей и конкретно спросили, где ходы. Они нам показали примерно, и в течение всей программы они нас вели. Я еще раз говорю: это не было шоу. Это просто помощники, которые помогают нам в расследовании. Ну и, кроме того, конечно, это интересно.
Все-таки, мистика присутствует. И что самое страшное, когда мы начали этим проектом заниматься, каждый из съемочной группы в определенной степени пострадал. Мы вторглись на такую территорию, оказывается, которая так просто не отпускает. Она влияет и действует. Постоянно в течение всех съемок происходила мистика. Поэтому без экстрасенсов не обойдешься. Они говорят, что это энергетика. Пока не существует таких приборов, которые что-то такое замеряют.
— Тоннели вам экстрасенсы нашли. Теперь очередь археологов что-нибудь искать?
— Чтобы производить полномасштабные археологические раскопки, нужно, чтобы было сформировано общественное мнение и уже потом писать письма в госорганы. Тогда получить разрешение будет проще. Потому что парк раскопать – это не так уж и просто, это опасно тем, что может быть нарушена идиллия красоты этого места. Копать – это всегда проблема.
— Не везде же нужно копать. Вот Вы же обнаружили близ Алматы лагерь, где происходили события, показанные в известном российском фильме «Сволочи», правда?
— Правда. Погребецкий – главный альпинист – подготовил там 16 тысяч горных стрелков. В Горельнике школа была по их подготовке. Мы в следующей серии об этом рассказываем. Оказывается, из этих «сволочей» выжил всего лишь один парень.
— Удалось найти его?
— Нет. Он умер в 1990-х. Причем он был очень жестоко покалечен, у него не было ни рук, ни ног.
— А Вы только алматинские тайны хотите раскрыть или собираетесь снимать фильмы про другие регионы?
— Конечно! Если нас возьмет республиканский канал – с удовольствием. Потому что я уже был в Таразе, мне сказали там, что есть тайны Тараза – прекрасная тема. Я был в районе Усть-Каменогорска – ох, там какие тайны есть! В каждом городе нашей страны есть определенные исторические тайны. Вот этим и будем заниматься. Но вначале 10 серий про Алматы мы хотим показать, зарекомендовать себя, а потом пойти на республику.
— По мере показа фильма будет появляться информация о многих местах, где неплохо бы произвести археологические раскопки. Археологи смогут справиться с таким объемом работы?
— Не знаю. Насколько будет сильно общественное мнение, настолько и будет результат. Поэтому я надеюсь, что этот фильм и массы поддержат, и соцсети. Самые сложные раскопки должны происходить у Вознесенского собора. Вот если бы нам там разрешили проводить исследования, мы бы сразу это все показали.
— Таких мест можно, наверное, найти еще много. И рассказать про них. А охранять их потом кто будет? Это ж не парк…
— Я же учился на историческом факультете и принимал участие в археологических раскопках. Будучи студентами, мы находили такие вещи, которые сейчас находятся и в музее КазНУ, и в государственном музее.
Знаю места, которые не охраняемые, но потенциал у них просто огромный. Например, Баласагун – город, который стоял на Великом Шелковом пути, это Жамбылская область. Мы там производили раскопки. И там целое городище с сохранившимся шахристаном, с зинданами. И об этом никто не знает и это никто не снимает. Мы будем ездить.
Что нужно для этого? Нужна какая-то поддержка. Потому что сам за свои деньги это все делал. Это накладно. А вообще, этим должно заниматься телевидение. Оно же должно покупать такие программы или само производить. Вот хочу сейчас этот фильм показать, и пусть какой-нибудь телеканал выделит мне оператора, монтажера, чтобы мы спокойно ездили в экспедиции, снимали. Это же так интересно! А сейчас никакого финансирования нет, абсолютно.
— А не в студенческие годы, пока Вы работали над материалом для фильма в государственном архиве кинофотодокументов, какие факты Вас больше всего шокировали?
— Фотографии голодомора. Там увидел такое, что это был просто ужас. Дети, взрослые, скелеты, разбросанные по степи. Их так было много! Были факты каннибализма. Была фотография маленькой девочки, которую хотели просто съесть. Ее спасли комиссары. Каннибализм был в Казахстане. Габиден Жакеев (сопродюсер — КазТАГ) как раз изучает этот период, и мы с ним будем снимать отдельную серию про голодомор в Казахстане.
— Как Вы думаете, почему большинство этих фактов не вошло в современные учебники истории Казахстана?
— Не знаю. Понятия не имею, почему это не вошло. Но, видимо, это будет включено в учебники, потому что, если мы сейчас начнем это все показывать, то наверняка лучшим пособием по истории родного края будет вот такая передача. Она будет интересна для молодежи, для детей. Они по ней будут учиться.
Мы все-таки правду рассказываем. Нам документы показывали с подписью Берии о переселении народов из Казахстана. В 1953 году, когда Сталин умер, часть чеченцев и корейцев отправились на свою родину. Так вот, есть приказ за подписью Берии вернуть их обратно. Очень много документов, целые тома. Если их разгребать, это еще сколько фильмов можно сделать…
— По окончании работы над фильмом будете обращаться в министерство образования, чтобы были внесены соответствующие дополнения в учебники и в школьную программу?
— Думаю, что сам министр образования, посмотрев этот фильм, предпримет какие-то шаги и действия, если он заинтересован в этом, если он профессионал своего дела.
— Скажите мне как историк, почему же все-таки за столько лет исследования в этом направлении не сдвигались с места и пришлось снять такой фильм, чтобы вызвать к ним интерес?
— А никто не знал. Никто же в церковь не ходит, никто же не разговаривает со священниками. А мы поговорили, выяснили и нам дали очень интересную информацию.
— Спасибо за интервью!
***
© ZONAkz, 2015г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.