Олег Васильевич Шеин – один из лидеров протестного движения в России. Депутат Государственной Думы третьего, четвертого, пятого и шестого созывов, член президиума Центрального совета "Справедливой России", руководитель партийного проекта «За справедливость в ЖКХ», известный на всю страну профсоюзный вожак.
***
— Олег Васильевич, в Казахстане депутаты с протестной программой были изгнаны из политики ещё в 90-е годы. Как и профсоюзные лидеры, которые не лежат под работодателем. С тех пор парламент в РК белый и пушистый. Рабочего движения практически нет. А протесты носят стихийный непредсказуемый характер. Поэтому легитимный российский протестный опыт полезен соседям. Правда, и у вас вряд ли можно говорить о больших успехах или хотя бы о развитии легального протестного движения. Оно, в лучшем случае, лишь теплится.
— Начнем с того, что на самом деле развитие идёт, и несколько лет назад в нём имел место качественный скачок. В 2011 году произошло слияние всех реально действующих свободных профсоюзов России в Конфедерацию труда России. До этого были отдельные сильные крупные центры, отраслевые либо межотраслевые, а пять лет назад произошло их объединение в единую конфедерацию. Причём, КТР сознательно выбрала путь демократической левой профсоюзной организации, открытой для диалога и дискуссий.
Второй важный момент это развитие профсоюзного движения в новых отраслях. Сегодня Конфедерация труда России объединяет в первую очередь высококвалифицированных работников разных сегментов российской экономики и российского хозяйства. Изначально это были в первую очередь транспортные профсоюзы: докеры, авиадиспетчеры и лётный состав, моряки. Но на определенном этапе началось развитие профсоюзного движения в промышленности. В первую очередь речь идет о современном промышленном секторе: автосборка, к примеру, пищевая промышленность. То есть это не умирающие старые советские заводы, а компании, предприятия, которые во многом созданы в рамках западных или возвратных российских инвестиций и где преобладает достаточно молодой квалифицированный и образованный рабочий класс.
— Недавно я делал интервью с Александром Шершуковым, лидером партии «Союз труда», секретарём Федерации независимых профсоюзов России. Он тоже рассказывал много интересного о российском профсоюзном движении. Например, я узнал, что в нём существует довольно жёсткая конкуренция.
— Шершуков представляет ФНПР. Это несколько другое. Я бы сказал, что роль Шершукова – это роль такой цивилизованной, хорошей витрины, которая прикрывает совершенно гнилое содержание.
— Вот так сурово?
— Говорить о ФНПР как о системе, которая действительно защищает права и интересы работников, невозможно. Это партнеры «Единой России».
— Но и ваши профсоюзы, как я понимаю, хоть и добились организационных успехов, с практической стороны имеют скромные результаты. Реальные зарплаты в стране повсеместно снижаются. Капиталисты продолжают наступление на права трудящихся.
— Ну почему же скромные результаты. Если заработная плата, к примеру, на предприятиях автосборки, где созданы структура КТР, втрое превышает заработную плату на автосборке в АвтоВАЗе, этот результат вряд ли можно назвать скромным.
— Вы, наверно, имеете в виду знаменитый профсоюз на заводе «Форд» во Всеволжске. О его успехах уже много раз писали. И я в том числе.
— Например. Да. Но не только Всеволожск.
— А где ещё?
— Ну, в Калуге, к примеру, на автосборочном заводе серьезная борьба идет. Я не скажу точно про зарплату в Калуге, но она выше, чем на АвтоВАЗе. Если мы возьмем, к примеру, авиацию, то до крушения рубля заработная плата российских авиадиспетчеров была выше, чем у авиадиспетчеров Японии. Затем доллар вырос и сейчас в эквиваленте уже другая пропорция. Но всё же это была очень большая и серьезная победа профсоюзного движения. Сказанное и к докерам относится. То есть здесь есть о чем говорить, хотя идёт очень жесткая борьба, связанная, в том числе, и с силовым, репрессивным воздействием в отношении профсоюзных активистов.
— Можете назвать какие-то цифры, которые помогли бы сориентироваться в масштабах по настоящему независимого профсоюзного движения в России? У вас сотни тысяч людей? Миллионы?
— В общей сложности наша конфедерация объединяет около одного миллиона работников. Но при этом надо понимать, что во многом это борьба, которая является очень символичной и очень важной для людей, не объединенных конфедерацией. К примеру, если мы говорим про бюджетный сектор, то профсоюз медработников «Действие», профсоюз «Учитель», профсоюз «Университетская солидарность» объединяют не очень большое количество работников. Однако они смогли добиться того, что правительство было вынуждено с ними вести переговоры и региональные власти тоже. Эти профсоюзы представлены на общепризнанных экспертных площадках. И когда были большие митинги в Москве в конце 2014 года против закрытия больниц и поликлиник, именно профсоюз «Действие» развивал эту протестную кампанию и довольно успешно. То есть это структуры известные, боевые, эффективно работающие. И я думаю, что люди, которые в них работают, заслуживают всяческого уважения.
— Вы депутат Госдумы с большим стажем. Но очень неформатный депутат. Несколько лет назад по новостным лентам прошла совершенно поразившая меня информация о том, что вы, приезжая в Москву из Астрахани на думские сессии, живёте в хостеле. Причём, это выяснилось случайно, по совпадению обстоятельств, из криминальной хроники.
— Мне кажется, что депутат это обычная работа, не отличающаяся ни от какой другой работы. Да, она предполагает особые требования к ней, но это вовсе не аристократический слой.
— Очень интересная версия. Ещё я хотел расспросить вас о голодовке 2012 года, когда вы баллотировались в мэры Астрахани, заняли второе место и заявили, что у вас украли победу. Но избирательная комиссия отказалась всерьёз рассматривать вашу жалобу, и тогда вы со своими сторонниками начали голодовку. Она продолжалась 40 дней. Насколько я помню, те люди, против действий которых вы протестовали, дали понять, что им всё равно. И голодовку пришлось прекратить.
— На самом деле мы достигли результата. Правда, в отложенном формате. У нас шла действительно крупнейшая в стране голодовка. Порядка 60 человек в ней участвовало. Общая продолжительность была 40 дней. Понятно, столько продержались не все. Но я и еще три моих товарища голодали весь этот… сезон, а многие другие — и пять, и двадцать дней, и больше и меньше. Голодовка была поддержана огромным количеством людей, как в Астрахани, где состоялась демонстрация, совершенно стихийная, в которой приняли участие восемь тысяч человек, так и в стране… Очень благодарен тем, кто выходил с пикетами и проводил митинги солидарности в России, и нашим соотечественникам, которые живут в других странах мира.
Что я имею в виду под отложенным результатом? Примерно на 37-38 день голодовки Центральная избирательная комиссия признала, что нарушения были на двух третях избирательных участков. На 129 участках из 203. Это было максимум, что из той Центральной избирательной комиссии можно было выжать. Но это был определенный сигнал, что федеральный центр, скрипя зубами, вынужден обратить внимание на Астрахань. Последующие события это подтвердили. Через полтора года после голодовки был арестован по факту крупной взятки незаконно избранный мэр. До данного ареста прошло большое количество других задержаний высокопоставленных астраханских начальников. Причем, как правило, это делали следственные бригады, приезжавшие из Москвы по наиболее резонансным персонажам. На сегодня в общей сложности возбуждено более 80 уголовных дел, и большинство фигурантов уже осуждены. Фактически, в результате голодовки и сопровождавших ее событий был раздавлен мафиозный клубок в Астрахани.
— Вы уверены, что эти события связаны с вашей голодовкой?
— Конечно. Потому что местная администрация, привыкшая к тотальным фальсификациям, проигнорировала большой политический процесс, связанный с президентской избирательной кампанией. Ведь одновременно шли выборы президента, помните? И местным начальникам очень четко говорили со Старой площади, что не надо устраивать скандалы. А они устроили скандал. В результате тотальные фальсификации, которые происходили в марте 2012 года в Астрахани, продлили весь период протестных выступлений по стране, и в том числе несколько омрачили президентскую инаугурацию в начале мая 2012 года.
— То есть Путин не так красиво вернулся в президентское кресло, как ему хотелось. В том числе из-за астраханских дуболомов.
— Да. Совершенно верно. И последовавшие за этим уголовные дела были отложенным возмездием федерального центра за склоку, которую местная криминальная группировка, состоящая из «Единой России», устроила в Астрахани во время президентской гонки.
— Наверно это послужит уроком другим таким группировкам.
— Да, и этот урок лёг в процесс некоторого ограничения коррупции на местах. Это здоровый процесс, хороший. Будет замечательно, если он затронет и верха, а не только региональную власть.
— Вы возглавляете ещё и партийный проект «Справедливой России» под называнием «За справедливость в ЖКХ». Для Казахстана коммунальная протестная проблематика тоже актуальна. Я знаю хороших людей, которые пытались собрать урожай на этом поле. Но ничего не вышло. Власти внесли поправки в закон, сделавшие кооперативы собственников квартир (аналог российских ТСЖ) совсем бесправными. Народ безмолвствовал. И хорошие люди ушли из протестной политики в газетные колумнисты и в экономические обозреватели.
А у вас есть коммунальные успехи?
— Давайте я расскажу небольшую предысторию, потому что без нее нельзя будет понять настоящее. Жилищный кодекс России в 2004 году дал людям возможность создавать домовые советы, самостоятельно устанавливать размер квартирной платы в доме. Я беру не коммунальные услуги, не воду, не электроэнергию, а плату именно за содержание дома. Новый Кодекс при всех его недостатках дал право разрывать договоры с ЖЭКами и заключать договоры с любой другой организацией. Соответственно, начиная с 2005 года вначале в Астрахани, потом по другим городам мы начали проводить работу, связанную с тем, чтобы люди обрели эту самостоятельность. Потому что если есть возможность самостоятельно распоряжаться деньгами своего дома, то это и практика самоорганизации, это и независимость от властей, поскольку не требуется уже ходить с поклонами в администрацию и вымаливать ремонт подъезда или подвала. Это и политическая независимость людей, поскольку именно через ЖЭКи в прежние времена шла манипуляция избирателями, которым обещали провести ремонт в их домах или наказать, не провести. Соответственно, с разрушением монополии ЖЭКа политические манипулирования обществом тоже стали менее эффективными.
— Какой размах у вашего коммунального движения?
— На сегодня в стране домовые советы избрали жители более 200 тысяч домов. Это 20 процентов всех домохозяйств Российской Федерации. Мы стремимся этих людей объединить. Создаём домовые советы, подлинные ТСЖ…
— Вы каким-то образом проверяли эту цифру? Хотя бы выборочно? Если из 200 тысяч половина домовых советов реально действует, это одна ситуация. Если действуют три процента – совсем другая.
— Двести тысяч это цифра из официальных отчетов. Понятно, что часть этих домовых советов носит характер не очень организованный. Но уже в большой массе своей люди за эти долгие годы обучились спрашивать с компаний за работу, обучились менять компанию, если та их не устраивает. Они умеют считать свои деньги, уходить из общего котла по капремонту и открывать спецсчета на свой отдельный дом. Наша задача, как социалистической партии, состоит в том, чтобы, во-первых, проводить обучение людей. И у нас есть школы, мы это делаем. Во-вторых — помогать людям кооперироваться и организовываться, как минимум для обмена опытом. И в-третьих — помогать людям организовываться для того, чтобы менять местные законы. Потому что одно дело — требования неорганизованных людей, и совсем другое дело, когда в зале сидят 200 уполномоченных, избранных соседями. Это мощнейшая избирательная сила. Власть вынуждена с ней считаться, она не может её игнорировать. И, конечно, мы стремимся к тому, чтобы это движение вывести на всероссийский уровень. Причем, правящая страной группировка поняла риски и опасности, которые исходят от жилищного самоуправления и в последние два года идет активное завинчивание гаек, кромсание законодательства и попытка уничтожить то живое, что создано за последние 10 лет, разгромить ТСЖ и лишить полномочий домовые советы.
— В сентябре в России пройдут выборы в Госдуму. Возьмётесь сделать какой-то предварительный прогноз, самый общий?
— Надо понимать следующую ситуацию. Федеральная власть в этот раз перестраховалась, изменив модель формирования парламента. Мы вновь возвращаемся к Госдуме, где половина депутатов будет избираться по партийным спискам, а половина по одномандатным округам. Это дает преимущества» Единой России».
— В предыдущие два раза выборы проходили только по партийным спискам. Возвращение к округам многие расценивают как прогрессивный шаг.
— Достаточно очевидно, что при выборах по одномандатным округам побеждают денежные мешки за редчайшим исключением. То есть исключения есть, но они носят скорее характер обратного примера, но не широкой практики. А по партийным спискам люди будут голосовать, очевидно, против «Единой России», за перемены. И независимо от того, какая дума будет сформирована, но голосование за те или иные партии – это есть некий барометр настроений в обществе. Я уверен, что позиции и «Справедливой России» и КПРФ, двух левых партий, усилятся в этом составе Госдумы. Позиции «Единой России» ослабнут. Я полагаю весьма сомнительными возможность прохождения в парламент либерального крыла, будь то «Яблоко» или другие подобные движения, которые существуют на данном поле. Поскольку, отстаивая в принципе правильные ценности, касающиеся демократических прав и свобод, они фактически игнорируют социальную повестку. И избирателям не очень понятно, зачем голосовать за политические свободы, если они не связаны с защитой прав в области образования, медицины, здравоохранения, пенсионного обеспечения, заработной платы.
— Ваш товарищ по профсоюзной борьбе Алексей Этманов, тот самый, который создавал знаменитый профсоюз на заводе «Форд» во Всеволжске, выступил недавно с любопытной инициативой. Он предлагает внести поправки в федеральный закон о выборах, предусматривающие обязательное участие каждого гражданина страны в голосовании. А за неучастие ввести штраф.
Такая практика есть в Австралии, в Бельгии и некоторых других странах. Как вы к относитесь этой идее?
— Абсолютно позитивно. Потому что, если мы хотим, чтобы у нас была приличная жизнь в стране, мы должны заниматься страной. Не может быть патриотом человек, которому лень потратить двадцать минут времени раз в четыре года, чтобы сходить на избирательный участок и решить вопрос о том, кто будет управлять его страной. Если человек не ходит на выборы, то какой он патриот? Соответственно, он должен заплатить сбор в пользу государства. И он должен понимать, что отдаёт право решать судьбу страны другим людям, которые ходят на выборы. Участие в выборах – результат большой тяжелой борьбы, которую в России и в других странах мира вели наши предки, чтобы самостоятельно определять свою судьбу. Это была драматичная напряженная работа, которая закончилась успехом. Теперь мы имеем всеобщее избирательное право. Его не было еще 100 лет назад нигде. Поэтому я поддерживаю позицию Алексея Этманова и считаю, что он внес очень правильное своевременное предложение.
***
© ZONAkz, 2016г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.