Это была машина из нашего коммунистического завтра, которое так и не наступило. Если рассказать, сколько в ТУ-144 было реализовано прорывных инженерных и конструкторских идей, сколько пролилось над ним золотого пота с самых лучших в мире, самых крутолобых голов, сколько в этот проект было засажено денег, и чем дело кончилось – кому-то из читателей непременно захочется плакать от боли или забыться во сне.
Кстати, как раз осенью 1977 года я приехал в Алма-Ату учиться в университете. Вернее, тоже прилетел. Из Северного Казахстана. В те далёкие годы по маршруту Москва – Петропавловск – Алма-Ата три раза в неделю летал ТУ-154. В Ленинград из нашего маленького степного Петропавловска тоже были прямые рейсы. И другие областные города Казахстана связывало со столицей Империи и крупнейшими её центрами регулярное воздушное сообщение. Сейчас уже никто и не поверит.
По горбатым, но крепким асфальтовым дорогам целины, до самой её глубинки, точно по расписанию ходили автобусы. В каждом посёлке и ауле была амбулатория, были клуб и библиотека. Рядом с аулами возвышались гигантские бетонные коровники, кормоцехи и машинно-тракторные мастерские. На их строительство были потрачены миллионы тяжёлых советских рублей. Позже я увидел русские сёла Нечерноземья и поразился, насколько они беднее северо-казахстанских. Асфальта и даже грейдерных дорог многие из этих сёл не видели никогда.
В 90-е на целине тоже всё пойдёт собаке под хвост. Посыпятся и провалятся дороги. Клубы и амбулатории закроют, их добротные здания продадут за копейки новым казахам. Или они сами возьмут, бесплатно. Бетонные скелеты коровников будут торчать из земли как кости доисторических чудовищ.
Но не станем забегать вперёд. Пока у нас на дворе семьдесят седьмой. И в столицу Советского Казахстана из столицы нашей общей Родины летит чудо-самолёт ТУ-144. Билеты на него раскупаются за много недель вперёд, хотя стоят не 62 рубля, как на обычный рейс, а 80. Половина средней советской зарплаты или две студенческие стипендии. Да, в то время не студенты платили за учёбу, а студентам платили. Эти восемьдесят рублей — сущие копейки по сравнению с ценами на англо-французский «Конкорд», самолёт для миллионеров. Он начал летать годом раньше, сначала из Лондона и Парижа на Ближний Восток, потом в США. Наш ТУ-144 был круче «Конкорда» во многих отношениях. Например, мог садиться на обычные большие аэродромы, а для буржуйского мега-лайнера надо было строить специальную взлётно-посадочную полосу.
Правда, англо-французский проект имел шансы стать окупаемым, как раз по причине высоких цен на билеты. А наш коммунистический самолёт ни одного шанса в этом смысле не имел. Он приносил одни убытки. Поскольку сжирал чудовищное количество керосина и вообще очень дорого обходился в эксплуатации и в обслуживании. Это была тонкая штучка. Не автомат Калашникова и не танк Т-34.
Пожалуй, ТУ-144 и ракетоплан «Буран» — тоже прорывной в инженерно-конструкторском смысле, очень дорогой и бесполезный для народного хозяйства — стали высшей точкой развития СССР. Страны гениальных изобретателей, романтических капиталовложений и плохо пошитых штанов.
Точнее всего оттенки нашего положения конца 70-х и начала 80-х передаёт семантически богатое слово climax. В английском оно означает как раз высшую точку, кульминацию, пик, оргазм. А в русском «климакс» имеет уже не столь жизнерадостный смысл. Хитрые англичане переводят это значение словом climacteric или вообще политкорректным change of life.
Предполагалось, что следующий ТУ-144 начнёт летать из Москвы в Хабаровск – за пять часов или даже быстрее. Но этого не произошло. А через семь месяцев были отменены и регулярные рейсы в Алма-Ату. В первую очередь потому, что обходились запредельно дорого. Думали, это временная приостановка рейсов, но оказалось, что она навсегда. Всего в СССР было построено 16 штук этих самых ТУ-144. Их продолжали собирать в Воронеже до середины 80-х, теперь уже и не объяснишь – для чего.
Ракетоплан «Буран» вообще взлетел в космос один раз, 15 ноября 1988 года. Но сначала над ним и ракетой-носителем «Энергия» пролилось ещё больше золотого пота. Целые реки. И денег было потрачено гораздо больше, чем на ТУ-144. Наши опять всех удивили. Доказали, что они круче американцев. «Энергия» могла поднимать на орбиту огромные тяжести, но поднимать было нечего. Несколько «Энергий» много лет стояли на Байконуре, две из них абсолютно готовые. В мае 2002 года на них упала тяжёлая крыша и раздавила ракеты. Они оказались хрупкими. А макет «Бурана» до сих пор стоит в Москве на ВДНХ в качестве детского аттракциона.
Задним числом все мы умные. Знаем, что не ракеты надо было в 1970-е собирать, а лучшие в мире советские видеомагнитофоны. Шить хорошие джинсы и туфли. Увеличивать производство и улучшать качество колбасы. Если бы самые светлые головы СССР хоть ненадолго отвлеклись от кульманов с ракетными чертежами и сосредоточились на проблемах создания давно обещанного народу изобилия – может, страна и не принялась бы в конце 80-х, выпучив глаза, орать «перемен!», её не трясло бы от ненависти и смутных надежд и, в конце концов, не снесло бы с катушек.
Однако, наверно, по-другому было невозможно. Так уж выстроены в наших краях силовые поля. Когда большевиков с их завиральными идеями убрали с дороги прогресса, самые лучшие головы России опять оказались задействованы не на обеспечении равномерного процветания регионов через поддержку малого бизнеса и реализацию крупных инфраструктурных проектов, а на создании финансовых схем по уклонению от налогов и выводу капитала за границу. По проектированию и строительству Москвы-Сити — памятника русской дури в натуральную величину. В Казахстане в это время строили такие же финансовые схемы и небоскрёбы Астаны – посреди брошенных аулов со скелетами коровников.
Хотя, пожалуй, это всё-таки прогресс. В самолёте ТУ-144 нельзя было жить и работать, а в небоскрёбе можно.
***
© ZONAkz, 2016г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.