Арба-Мынч, состоящий из двух частей – верхней и нижней — портал в долину реки Омо, где проживают самые аутентичные племена Эфиопии.
В целом все население Эфиопии состоит из сотен племен, отношения между которыми далеки от братских. На той же родоплеменной составляющей держится своеобразная эфиопская демократия. Надо сказать, что по отчетам различных организаций страна считается более демократичной, нежели любая из нашего центрально-азиатского региона (за вычетом Кыргызстана). По крайней мере президенты меняются относительно регулярно, как и правящие партии. Партийная жизнь в стране строится строго по племенному принципу: Демократическая организация народа аргобба, Демократическая партия сомалийцев и так далее, разве что неизменной остается «демократическая». Собственно, в силу этого и политическая жизнь строится не на конкуренции политических идей и экономических программ, а какие племена с кем договорятся, чтобы пробиться к верхушке. При таком раскладе зачастую проигравшие чувствуют себя обделенными и начинают роптать. Как и положено странам дна Третьего мира, протестующих принято расстреливать, после чего Запад выносит порицание, на какое-то время дает чуть меньше денег, и потом все забывается до нового инцидента. Но в общем кто бы не находился при власти государство живет стабильно плохо и постоянно готовится к войне с соседней Эритреей.
Наличие постоянного врага, по мнению властей, должно как-то сплачивать разношерстную страну. Но какой-то дикой нелюбви к эритрейцам нет – те живут также скверно, у многих сохранились родственники в той части некогда единой страны. Разве что на сайте эфиопского МИДа стоит грозное предупреждение: у кого есть присутствие эритрейской крови, тому эфиопская виза заказана. То, что кровопусканием никто проверок не устраивает, подтвердила постоялица отеля в Аддис-Абебе, уроженка Эритреи, проживающая в Великобритании. Какой то враждебности к себе, по ее рассказу, она не ощущает, при том что эфиопы легко определяют на глаз эритрейца. Проблем въехать в страну тоже не было. И все как-то очень сильно напоминает отношения России и Украины или Узбекистана с Таджикистаном.
В долине реки живут десятки малочисленных по эфиопским меркам племен, в силу чего они оказались вне политического истэблишмента. Но им это и не нужно, ведь обходились как-то без партий десятки тысяч лет назад? По такому же принципу проживают и сейчас, порой конфликтуя между собой, но без каких-то особых претензий к центральной власти, которой местами просто не ощущалось.
Городок Арба-Мынч сам по себе мало чем примечателен, но благодаря своей относительной цивилизованности и примыкающему национальному парку Нечисар заставляет останавливаться приезжих хотя бы на пару дней.
Мы останавливаемся в верхней части городка. Короткая центральная улица предлагает на выбор пять-шесть отелей и такое же количество ресторанчиков и лавок. А сразу за ней уже нормальная Африка с разбитыми дорогами, хибарами, пьяными мужиками и явным удивлением, в первую очередь детей, что тут делают двое, явно не местных? «Явно неместные» же искали по наводке таксиста-тук-тукера заведение, где подают традиционную эфиопскую медовуху тедж.
В магазинах ее почему-то нет, и ее производство государство отдало на откуп кустарям, даже не требуя с них ни сертификатов, ни документов. И вполне разумно, так как подавляющему большинству магазинный алкоголь просто не по карману, а легкий медовый тадж – все же лучше чем самогон-«араки», который по вкусовым качествам близок к стеклоочистителю. И лучше чем самопальное пиво из зерна сорго, мусора и чего-то еще.
Тедж должен был быть где-то в районе рынка. Рынок уже виднеется, выглядит он ужасно, и одновременно стало темнеть. И чем дальше, тем настойчивей становится любопытство местных, и не только подростков… Решено: тедж как-нибудь в другой раз, и в сопровождении детской кавалькады мы возвращаемся на центральную улицу.
В местах, относительно избалованных вниманием туристов, каждый первый таксист готов решить абсолютно все вопросы, и что немаловажно – знает английский. Первый таксист, довезший до заранее выбранного гест-хауза, поступил опрометчиво, решив «развести» иностранцев и затребовав сумму вдвое большую, чем оговоренную ранее (Вас же двое? – Двое. – А когда я называл цену, то имел в виду с человека). Пошло, конечно, и в силу этого тук-тукер, заработавший на 2 доллара больше, и тут же ставший настаивать на дальнейшем сервисе, был вежливо послан.
Все наши дальнейшие проблемы решил его более искушенный в маркетинге коллега.
Тормознув по дороге, когда мы шли в сторону офиса нацпарка, он предложил довезти на приличное расстояние едва ли не за так. За что и был награжден покупкой полного пакета услуг (необходимых для посещения парка) в предложенном им турагентстве и завтраком. Как водится, с турагентства, обеспечивающего нужным лодочником и ненужным экскурсоводом (оба компонента — самая внушительная затратная часть посещения парка), он тоже возьмет свои комиссионные.
Стоит отдельно остановиться на эфиопской кухне. Она считается едва ли не самой разнообразной во всей «черной» Африке. Не стану спорить. В сравнении с другими странами Восточной Африки, где удалось побывать ранее (яйца — жареная картошка — жареные бананы — жареные курица и козлятина – джентельменский рацион и местных жителей, и нас самих за время поездки), она действительно выигрывает. Как у нас «хлеб всему голова», так у них культ ынджеры – серого кислого блина из местного злака. В него же заворачивают все, что оказывается под рукой. Как правило, под рукой оказывается чуть прожаренное мясо или разновидности карри. Вторым по популярности блюдом у эфиопов считается обычное сырое мясо, нарезаемое кусками и обмакиваемое в красный перец. Правда, позволить себе такую вкусную вещь могут далеко не все. Третьим в рейтинге (либо так нам везло) вышли макароны с кетчупом.
Останавливаемся на завтрак. Мясо принято вкушать с обеда, поэтому мы заказываем жареные яйца, наш водитель и выделенный парком охранник берут себе могучую по размеру ынджеру. Поразил гениальный по простоте замысел повара – к заказу наших сопровождающих прилагается блюдо с другой ынджерой, только порезанной и политой кетчупом. Порезанный блин заворачивают в целый и волшебный завтрак готов.
Флора и фауна в национальном парке, в отличие от пейзажей, оказалась не слишком поражающей воображение. Наверное, больше фауны (обезьян и бородавочников, не обращающих внимания на людей) мы увидели, пока шли покупать билеты для входа в парк со стороны озера. На обратном пути, потеснившись в тук-туке, подбираем интеллигентного вида пожилого джентльмена – оказалось, директора этого парка. Человек явно скромный (при его должности передвигается пешком) и большой фанат своего дела на хорошем английском рассказывает о парке. По дороге наблюдаем картину: какой-то парень, накупив булок, кормит ими с рук семейство бородавочников. Нас подобное умиляет, попутчик возмущен.
— Хлеб сам по себе не лучший выбор для диких животных, так они потом уходят в город, да там и остаются, — пожаловался управляющий на парнокопытных, не ценящих усилий по сохранению популяции.
В сопровождении вооруженного охранника, предоставленного нацпарком (животные почти не при чем, а вот местные племена теоретически могут ограбить) мы смотрим на зебр, которые тоже привыкли к постоянному вниманию и отсутствию хищников и охотников. Кроме зебр в озерной части есть еще бегемоты и крокодилы. Но, как объяснили сопровождающие – не сезон, и они предпочитают греться под водой озера. Впрочем, крокодила нам показали, и его рев произвел особое впечатление на нашего вооруженного охранника Мангисту, первым бросившегося в противоположную от звука сторону. Мы двинулись за ним, полагая, что он знает об особенностях поведения рептилий явно больше нашего.
Однако на самом деле национальный парк Нечисар – всего лишь порог при входе в настоящий заповедник, где жизнь уже людей протекает без особых изменений десятки тысяч лет.
Пусть из Арба-Мынч в первый городок Консо при хорошем раскладе занял бы час-полтора. Сама поверхность дороги — не самая плохая, но живность… Овцы, козы, коровы, ослы не только пересекают дорожное полотно через каждые сто-двести метров, но и движутся по нему. Погонщики (в большинстве своем дети) точно знают, что проезжающий транспорт — не трамвай, которого они в глаза не видели, поэтому объедет. Водители, в том числе и наш, демонстрируют чудеса выдержки и маневренности; порой расстояние между капотом и чьими-то рогами составляло миллиметры, при этом, как уже говорилось, каждый автолюбитель старается выжать из своего транспорта максимально возможную в таких условиях скорость. Но ни одно животное во время поездки не пострадало. Водители прекрасно знают, что для их соотечественников цена козленка, не говоря уже о корове, может оказаться дороже человеческой жизни. И для сотен тысяч коза или корова на семью – единственная гарантия пережить еще один сезон засухи.
С приближением Консо – вотчины одноименной народности, одной из наиболее многочисленных на юге Эфиопии – стада на дороге встречаются все реже. Городок – две-три относительно широких улицы, десяток небольших административных зданий, гостиница – по мерках эфиопского юга вполне обустроен. В основном же консо проживают в деревнях, в домиках с конической крышей, иногда увенчанной крестом (если семья принадлежит к христианам). Рядом с городом есть обитаемая деревня из разряда must see. Расположенная в нагорье и окруженная каменной стеной она внесена в список культурного наследия ЮНЕСКО и существует в таком виде уже около четырехсот лет. Разве что теперь местному сообществу перепадает от посещения туристов, которые обязаны приобрести входные билеты. А так всё осталось прежним, включая отсутствие каких-либо бытовых удобств.
Следующий городок – Кайфур, где, как и в других местах юга, раз в неделю работает рынок, куда собираются жители окрестных (два-три и более часов ходьбы) деревень.
Тут же с человека (точнее, с туриста) требуют сто быр – около пяти долларов за вход на рынок.
— На развитие местного сообщества, — поясняет продавец. И тут же добавляет: в стоимость входит разрешение на фотографирование. Как оно на самом деле, сказать трудно. По прошлым описаниям на рынки всегда попадали бесплатно. Но либо нас «развели» (при этом парень выдал какие-то квитанции с надписью «сообщество»), либо на самом деле в стране все быстро меняется в сторону максимального выбивания денег с иностранцев.
Вообще в крайне бедной Эфиопии иностранным посетителям приходится платить почти за все. Явно в правительственной стратегии по снижению бедности отдельная финансовая роль отводится иностранным гостям, а таковых в год набирается под миллион. Понятно, что существуют и бесплатные альтернативы, но в таком случае уходит время на поиски, или на объяснение с коренными жителями. В условиях же временного дефицита легко соглашаешься, что попытка подсмотреть за чужой жизнью вполне резонно будет стоить денег.
На рынке вполне обыденный набор товаров (овощи, зерновые, живность и не бог весть какой китайский ширпотреб), зато продавцы и покупатели производят впечатление. Разные племена выделяются своим стилем в минималистической одежде, прическах и украшениях, но в целом это оставляет ощущение попадания в фантастический фильм, которое будет возникать еще не раз и не два.
Арба-Мынч – Консо — Кайфур
%СЛАЙДШОУ%34%
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.
