Частые разговоры о войне могут привести к столкновению, но для этого требуется широкий набор факторов. Например, в войне необходима заинтересованность хотя бы одной стороны, которая прикладывает для этого политическую волю. Или кто-то из правящих элит должен сильно утратить связь с реальностью. Или противоречия выходят на непреодолимый мирными методами уровень. Ничего этого в ситуации с Северным Казахстаном нет и вряд ли возможно, зато он остается излюбленной темой для информационных вбросов, провокаций и спекуляций.
Когда функционирование казахского (или русского) языка в том или ином городе «иртышской грозди» исследуется на деньги какой-либо государственной структуры, то это один расклад. Если же тема аналогичная, но деньги из западного фонда, а получатели-исследователи явно не специалисты в данном вопросе, зато известны своей политической ангажированностью – картина кардинально меняется. Потому что изучить и спровоцировать – это разные целевые установки.
За двадцать пять лет независимости страны Северный Казахстан изменился очень существенно в самых различных аспектах – демографическом, этническом, языковом, религиозном, культурном, социальном, административном. Поменялись структуры повседневности, но вопрос о его «аннексии» Россией по мере геополитической надобности и при соответствующих финансовых вливаниях поднимается регулярно. Исполнителями могут выступать представители довольно широкого круга – от Владимира Жириновского до казахских национал-патриотов, однако все они официально не состоят в тех эшелонах власти России и Казахстана, где принимаются реальные решения.
Майдан на Украине, возвращение Крыма в состав России, боевые действия в Донбассе придали новый импульс политическому использованию темы Северного Казахстана. Власть данный сюжет нервировал до такой степени, что последовали показательные аресты и посадки в места лишения свободы за вещи, которые до украинских событий считались приемлемыми. Но если СМИ в классическом их понимании оказались под прессом как законодательных запретов, так и правоприменительной практики, то социальные сети вопрос Северного Казахстана продолжают педалировать.
Соцсети из разряда сравнительно новых феноменов. Среди их особенностей специфическая форма коммуникации между участниками, а также невозможность легко распознать, реальный человек представлен на конкретной странице или вымышленный. Тем более когда над легендой целенаправленно и грамотно работают заинтересованные лица. Характер же обсуждений остается предельно примитивным, часто грубым и с огромной долей абстрагирования – делается это с целью донесения нужной информации. Ведь чем она примитивнее, тем выше гарантия ее усвоения.
Например, часто возникают довольно типовые посылы такого плана: «мы запретим русским продавать недвижимость перед отъездом в Россию, а они на нас нападут» (или «запретим использовать русский язык»). То есть реакция Москвы выводится из заведомо идиотских действий на местах. Однако Северный Казахстан потому четверть века и пребывает в составе единого государства, что если неадекватные решения в органах государственного управления и возникали, то в первую очередь как исключения, а не правила. Верховная власть в такой достаточно пестрой и сложной по своему составу и структуре стране как Казахстан в принципе не может позволить себе резких волюнтаристских действий и потому остается правящей в целостной стране.
Различия в этнических стереотипах, ментальности, поведенческих привычках, культурно-языковой среде, религии – это объективная данность и в Северном Казахстане она тоже проявляется. Вместе с тем, приведенный выше набор различий не означает неизбежной конфликтности с переходом в аннексии и войны. Все зависит от формата, в котором протекают процессы и какая задается комбинаторика – позитивная либо негативная, консолидирующая либо дезинтегрирующая.
Как свидетельствует история, развязать войну можно с кем угодно. Тот же Пол Пот в Кампучии своими нападениями и провокациями против Вьетнама заставил страну, которая только-только прекратила чудовищно изнурительную войну с американцами, вторгнуться в Кампучию и свергнуть его режим. Вьетнамцев не остановило и покровительство Пол Поту со стороны КНР. После свержения «красных кхмеров» в Кампучии в 1979 году началось китайское вторжение во Вьетнам, вылившееся в яростные бои. Как бы то ни было, но Ханой поставили в ситуацию, когда ему пришлось воевать и с Пол Потом, и с Китаем. Другой вопрос, зачем до такого доводить? Но здесь уже вступают в игру геополитические интересы.
В противостоянии России с Западом Москва с удовольствием играет на противоречиях в лагере противника. Отсюда положительная реакция российского правящего класса и на брексит Великобритании, и на победу Трампа, и проблемы Евросоюза из-за притока беженцев. Вполне логично, что и с той стороны зондируются проблемные точки между Россией и Казахстаном с целью разъединения союзников. Уже мало кто помнит, но накануне 2016-го года западные фонды выделили многочисленные гранты отнюдь не профильным историкам для изучения восстания 1916 года в связи с его столетием. Деньги как обычно разворовали и должного для заказчика эффекта не последовало. К тому же 1916-ый год вещь во многом «юбилейная», а Северный Казахстан – это географическая данность и он всегда в наличии.
Лучшее средство против войн, аннексий и контрибуций – это плодотворное взаимовыгодное сотрудничество. Поэтому Нурсултан Назарбаев ставит вопрос не о вступлении Казахстана в НАТО, а о расширении контактов по линии Евразийского экономического союза, его сопряжения с экономическим поясом Нового Шелкового пути. Ведь при грамотном подходе сотрудничество между одними государствами не подразумевает проигрыша для других, если изначальный посыл конструктивный и направлен на взаимодействие.
Правда Война Миров в виде противостояния России с Западом с повестки дня не уходит. А потому тема Северного Казахстана в том или ином виде врагами и дебилами продолжит будироваться с обеих сторон границы. Один из феноменов глобализации в том и заключается, что можно играть на интересы одной страны будучи гражданином другой (дисперсия, диффузия, вербовка, влияние, зомбирование, протест и прочее). Многих людей и группы можно использовать в темную, ведь интеллектуальную неполноценность никто не отменял. И пусть техническая вооруженность спецслужб растет, но и на «подрывной элемент» развитие технологий тоже работает. Поэтому победит самый креативный и подходящий к проблеме стратегически.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.