Не каждая польская бабушка может варить напалм, однако многие политические и общественные деятели современной Польши ведут себя так, будто такое умеют все. Великопольский шовинизм как массовое явление проявился не вдруг, а постепенно – по закону перехода количественных изменений в качественные. Можно спорить о роли пагубного воздействии соседей (прежде всего постмайданной Украины), общего повышения градуса геополитической напряженности, политического «крышевания» со стороны США, но зерна из зубов дракона упали на благодатную почву.
Волны великопольского шовинизма последних лет «напрягли» почти всех соседей по периметру границ современной Польши. Традиционно принято указывать на Украину с эпицентром притязаний в виде города Львов и Литву за Вильнюс (польское название города Вильно). Однако волны дискомфорта испытывают и в Беларуси (точки притязаний Гродно с Брестом), и в Словакии. С Германией разговор отдельный. Поскольку территория нынешней Польши на треть состоит из земель Второго и Третьего Рейха, то от Берлина польские политики шовинистического толка требуют денег за прошлые и нынешние обиды. Обид в польской версии много.
Несколько особняком стоит Израиль. Территориально Варшава и Тель-Авив разнесены на очень приличное расстояние, но искры между ними пускает Холокост. В Польше действует закон «Об Институте национальной памяти», который постоянно дополняется поправками. Отправной точкой стали враги польского народа, сотрудничавшие с немецкими нацистами и советскими коммунистами, а теперь законодательно нельзя отрицать Волынскую резню и запрещено обвинять поляков в причастности к геноциду евреев. Ясное дело, что диаметрально противоположный подход по Холокосту сильно осложняет израильско-польские отношения. Тот факт, что и там, и там можно отрицать восстание Спартака или открытие Америки Колумбом сближению позиций не способствует.
Речь Посполитая (1569-1795 гг) – федерация Польши и Литвы – в период своего могущества являлась одним из крупнейших и главных государств Европы. Обращение к подобной тематике в политической сфере неизбежно обостряет отношения с теми государствами, которые территориально попадают в исторические границы Речи Посполитой или Польши межвоенного периода (между Первой и Второй мировыми войнами).
До государственного переворота на Украине 2014 года великопольский шовинизм оставался уделом маргинальных политических кругов, находясь под спудом генеральной линии Евросоюза на политкорректность. Однако бесконечные дифирамбы Киева в адрес Степана Бандеры и Романа Шухевича вкупе с притоком западноукраинских гастарбайтеров в конце концов вызвали в Польше обратную волну такого же пошиба. Общий враг для великопольских шовинистов и украинских нацистов в лице советского и коммунистического прошлого стал все больше отходить на задний план, тогда как исторические, этнические, территориальные, языковые и прочие претензии гораздо активнее обостряются.
Попытки определенных европейских политических деятелей помирить реваншистов из двух стран ради общего единства в борьбе с Россией успеха не имеют. До какого-то момента польские и украинские ультра сохраняли хорошую мину при плохой игре, а теперь и это ушло.
Великопольские шовинисты черпают вдохновение из поддержки со стороны США. Дональд Трамп не скрывает своего позитивного отношения к Польше в противовес «строптивой» Германии и использует Варшаву в качестве рычага давления одновременно на Берлин и Брюссель (в качестве столицы Объединенной Европы). Пока «староевропейские» союзники по НАТО торгуются с Вашингтоном за каждый миллиард, Польша добровольно предлагает Пентагону сразу два, лишь бы у нее разметили постоянную военную базу США.
Агрессивная риторика польских национально озабоченных политиков к перекройке европейских границ еще не привела, но общие негативные тренды очевидны. Наблюдатели отмечают, что у поляков, подверженных радикальной агитации и пропаганде, резко меняются поведенческие модели (как внутри страны, так и за ее пределами). Все это неизбежно ведет к эксцессам, включая трагические случаи. На последнем футбольном Мундиале в России тамошние правоохранительные органы опасались наплыва польских болельщиков куда больше, чем традиционных хулиганов в лице англичан. Только несколько неожиданная общая атмосфера тотальной доброжелательности футбольного чемпионата и фильтры вроде «паспорта болельщика» помогли всем облегченно выдохнуть.
Никто не скрывает, что резкая популярность шовинистической идеологии в Польше является следствием и одним из проявлений кризисных явлений на общем пространстве Евросоюза. Однако с кризисом каждый борется по разным методикам. В Германии ответом властей на миграционный наплыв последних лет стала попытка выжать лимон толерантности до последней капли. К примеру, на улицах германских городов вывешиваются билборды с лицами африканцев и арабов с надписями о том, что отныне это одни из типажей немцев. В Польше персоны из политического истеблишмента наоборот артикулируют требования не принимать никаких беженцев и мигрантов ни откуда.
Евросоюз, Еврозона и Шенген – это на сегодняшний день три разных набора стран. Кризисные явления современного Европейского союза будут либо преодолены на пути глубокой интеграции, где все эти вещи как минимум (максимум – еще и коллективное членство в НАТО) будут совпадать, либо еще больше обострятся в форме центробежных тенденций. Великопольский шовинизм в своих современных «промышленных» масштабах делу европейского единства явно не способствует. История человечества показывает, что следовать отрицательным примерам гораздо легче, чем положительным. А потому ультранационалистические импульсы, которые сегодня Варшава направляет от себя, запросто могут получить резонанс. Тот резонанс, какой подобные импульсы из Украины нашли в Польше.
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.