«Евразийский экономический союз, в отличие от СНГ, дает нам возможность развиваться», – подчеркнула Леся Каратаева, КИСИ. Прозвучало это в ходе экспертного клуба ОФ «Мир Евразии» (соорганизаторами выступили ЦГИ «Берлек-Единство» и AlmaU) на тему «Идея стала реальностью: к 25-летию евразийской инициативы Нурсултана Назарбаева». «СНГ даже в своем названии иностранная идея – цивилизованный развод и поддержание хороших отношений, – заметил Марат Шибутов, политолог. – Мы не Британское содружество наций и не Евросоюз. Возникло новое объединение, которое потихоньку работает».
«Процесс сближения ряда постсоветских государств называется евразийской интеграцией, – дал определение Эдуард Полетаев, модератор экспертного клуба. – Идеи интеграции стали постепенно оформляться в правовые формы. Проблемы никто не скрывает и они решаются, пусть и не так оперативно, как хотелось бы».
«Существуют определенные интеграционные кризисы, торговые барьеры, никто не хочет отдавать часть экономического или финансового суверенитета в наднациональные органы», – отметил Алексей Чекрыжов, политолог, руководитель сектора изучения мировой экономики и интеграционных процессов ЦГИ «Берлек – Единство». Вариантом преодоления национального эгоизма и противодействия в различных его проявлениях он видит создание макрорегиональных интеграционных хабов в формате регион – регион.
Валерий Федоров, генеральный директор ВЦИОМ, познакомил с социологическими данными поддержки ЕАЭС среди россиян. «Глубоко в нашу жизнь этот союз не вошел, хотя и не исчез из нее полностью», – прокомментировал он соцопросы 2014 и 2019 годов. «Судя по обзору, в России евразо-оптимистов прибавилось», – заметил по данному поводу политолог Аскар Нурша. Отдельный блок был посвящен восприятию Нурсултана Назарбаева российскими респондентами. В 2006 году 50% опрошенных считали, что лидер Казахстана проводит в отношении России дружественную политику, а в 2019 году таких стало 74%.
«Когда тема становится узкоспециальной, она отрывается от интереса народных масс», – обратил внимание Марат Шибутов. В настоящее время ЕАЭС вошел в формат рабочей рутины – маркировка шуб, импорт удобрений, создание общего рынка газа – которой могут заниматься только профессионалы. Поэтому рядовой житель той же России редко знает, что вывоз эквивалента $10 тыс. без декларации или покупки в интернет-магазине на сумму до 1000 евро без налогов – это заслуга казахстанской стороны в ходе кропотливых переговоров. В России живет и работает порядка 200 тысяч человек из Казахстана – тоже штрих к практической работе Евразийского экономического союза.
Политолог Андрей Чеботарев сосредоточился на динамике и мотивации идей евразийской интеграции. Так, если в 1994 году во главу угла была поставлена проблема сохранения оставшихся от СССР экономических связей (уже тогда было видно, что СНГ не работает), то в 2004 году об интеграции говорили в контексте общего выживания в условиях глобализации.
«Гуманитарная рамка самая важная – через нее поддержка», – акцентировала социолог Гульмира Илеуова. Она сообщила, что согласно многолетним социологическим замерам поддержка ЕАЭС всегда была в районе 70%, а в данном векторе интеграции самым привлекательным являлась собственно Россия как страна. Однако сейчас поддержка снизилась и в адрес России участились претензии. «У нас то, что молодые казахстанцы едут учиться в Россию, в ряде СМИ воспринимается как угроза национальной безопасности, – привела она пример. – Выезжают 35-40 тысяч человек в год. Это проблема Казахстана или России?».
«По мере того, как интеграция должна была углубляться, она стала буксовать. Потому что затронуты интересы крупных игроков, – отметил экономист Вячеслав Додонов. – Препятствия, барьеры, изъятия… Предполагалось, что в ЕАЭС, в отличие от СНГ, есть политическая воля двигаться в интеграционном направлении. Однако негативный информационный фон очевиден уже на протяжении трех лет». «Я предполагаю, что Евразийский экономический союз будет замедлять свою интеграционную динамику», – заключил он.
«Современная евразийская интеграция – это вариант компромисса между тем, что хотели, и тем, что получилось», – подчеркнул политолог Замир Каражанов. Он напомнил, что ЕАЭС не единственный проект, который обсуждался на тот момент. Сейчас Казахстан имеет доступ к портам России – это тоже один из результатов евразийской интеграции.
«До элит целесообразность ЕАЭС дошла, до бизнеса – тоже, а население его не видит», – произвела текущий замер Леся Каратаева.
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.