В кошельке осталось двести тенге. В холщовой сумке – бутылка постного масла, кило риса, пучок моркови и куриный окорочок. Сама Света от мяса отказалась задолго до того, как получила духовное имя Лилавати. Но сын кришнаитские яства хоть и поглощал, не жуя, а без мяса все равно не мог. Шестнадцать лет, растущий прожорливый организм.
Морковь ей подарил узбек. Понравилось ему, что молодая русская в плотно повязанном платке и длиннополом платье. Такой же платок был у его матери, и растроганный узбек, более всего ценивший в женщинах скромность, протянул подвялый пучок – возьми, сестра. Бери, не стесняйся!
Она приняла дар с поклоном, походила ещё между рядов бесцельно, села на праздно стоящую тачку, открутила у морковок ботву, сказала себе вслух:
— Вот ты и побираться начала, Лилавати. Слава Кришне…
На двести тенге купила три лотерейных билета.
***
Был у неё когда-то большой добротный дом с садом. Муж Сергей крутился, деньгу заколачивал, Лилавати, тогда ещё Света Горелова, вела хозяйство. Муж цесарок разводил. Тёща с ними жила, держала козу, внучку в школу отводила-приводила.
И засобирались они переезжать. В Россию. Половина семейных друзей уже уехали, остальные на чемоданах. Мать ворчала — нажитое растрясёте, а вдруг там не заживется, в России вашей?
Дали объявление в бегущую строку. Едва успевали проводить за ворота одних «покупателей», как звонили следующие. Реальный покупщик наметился через неделю. Казах лет пятидесяти, мрачный, с большим родимым пятном на щеке, бегло осмотрел дом, подворье, кивнул – беру. Сына с келинкой пора отделять, дом для них. Велел септик откачать и спросил, оставят ли алабая. Орлана жалко было, но как его повезёшь? Сергей, слегка обескураженный быстротой сделки, спросил недоверчиво:
– А молодёжь ваша смотреть дом не будет?
– Где я скажу, там и будут жить.
И оставил задаток. А дня через два Тельман, армянин с соседней улицы, хозяин СТО, предложил за дом такую цену, что Сергей минуты не раздумывал. Ударил с ним по рукам. Казаху скажем, что передумали продавать. Сотни раз потом Света в воображении прокручивала плёнку назад, ловила миг, когда следовало предостеречь мужа – Серёжа, не играй с огнём.
Казах оказался при погонах, начальник тюрьмы, хозяин. Считай, самый первый бандит. Узнав, что Сергей хочет вернуть задаток, приехал так стремительно, будто в переулке ждал. Калитку распахнул пинком. Весь в камуфляже, в берцах, краповый берет на затылке. Прошёл, не разуваясь, уселся за стол и как бы между прочим выложил перед собой Макарова. Стал его разбирать и чистить. Ты, земляк, нюх потерял? В Россию захотел? Так я тебе устрою командировку.
Предложил два варианта, оба хуже. Первый: дом продаешь мне, это не обсуждается. Но получишь половину ранее обговоренной суммы. Это тебе урок. И это не всё. Полетишь в Омск, отвезёшь кое-что. В аэропорту на досмотре свои люди. В Омске встретит майор милиции, сопроводит, куда надо. Сдашь груз, летишь назад и докладываешь. Всё, после этого чистый.
Другой вариант — я вас всех, вместе с девочкой, старухой и собакой замурую живьём в вашем же погребе. Ни одна служебная овчарка не найдёт. Тем более, что все они мои.
«Кое-что» было в тяжёлом саквояже.
***
Из Омска Сергей не вернулся. Ни через сутки, ни через двое, ни через неделю. Тюремщик не дал Свете времени хоть по дешёвке распродать мебель.
Все пошло прахом – дом, имущество, праворульная «Мазда», цесарки, плодоносящий сад, алабай. А от Сергея ни звука. Пропал. Убили? Посадили? Хоть вой.
Света попросилась пожить у кумовьёв, во времянке. Серёжа вернётся, первым делом к ним же прибежит семью искать? Мать отвезла к брату в Караганду. Сноха пустой чай подала, спросила, на сколько дней мамашу оставляешь?
Как пойдёт…
А кума вскоре перестала церемониться, гремела посудой, орала на мужа. Съехали. Сняли облезлую однушку на шестом этаже в микраше. В соседях вcя коллекция городских отверженных. Сын бросил школу, нанялся на автомойку. Дочка всякое утро, проснувшись, первым делом плакала – когда уже папа приедет? Осенним тоскливым вечером в прихожей резко заверещал звонок. Света метнулась к двери – Серёжа?!
Стоит мать, буквально прислонённая к стене, как доска, а вниз по лестнице брат убегает.
Сняли мазанку из двух комнатушек, ближе к школе. И к земле поближе – мать еле переставляла распухшие ноги. Света устроилась кухрабочей в частный детский сад. Тепло, кормят бесплатно, душ разрешают, и кое-чего из остатков можно уносить.
***
В кришнаитки её, можно сказать, поманило, затянуло музыкой. Увидела, проходя мимо раскрытых настежь ворот празднично разодетых людей, столпившихся вокруг музыкантов. Протиснулась поближе. Пятеро бритых наголо парней играли на струнных, а певец, неимоверной восточной красоты, изнурительной пляской пальцев по коже барабана извлекал нежный, рвущий душу рокот. Свету накрыло, и она заплакала, не стыдясь и не утирая слёз.
Стала хаживать на их собрания. Люди в ашраме доброжелательные, улыбчивые, деликатные. А какие блюда готовят – ум отъешь. Учение их не понимала, из вежливости кивала на проповедях, но зато служения несла за десятерых. Мела двор, ухаживала за цветником, чистила на кухне центнеры овощей, медную храмовую утварь надраивала до первородного блеска. На неофитку нарадоваться не могли – такая благостная матаджи. Получила от наставника духовное имя – Лилавати.
Но по-прежнему саднило сердце – кто я, вдова или жена арестанта? Напросилась на исповедь к гуру-махараджу с самоварным именем — Чайтанья Свами.
Его Святейшество выслушал историю её злоключений, и, помолчав, сказал так:
– Кришна в Бхагавад-гите советует: оставь всё и сдайся мне. Но тут надо понимать, кому он это говорит. Он обращает эти слова к философам, брахманам, просветлённым душам. А ты всего лишь слабая женщина, дитя Кали-юги. Думаю, от Кришны кусок не отвалится, если ты попросишь у него матпомощь. У него всё есть, надо только правильно просить. Истово проси! Можешь даже ругать его. Крой последними словами! Кришна любит искренние души…
Чайтанья Свами давно, в миру, был крутым Web-программистом Владиславом. Увлекался то психоделическим роком, то альпинизмом, то уходил в травники. Развёлся с тремя женами. Пока не принял санньясу, перебрал ещё ряд пристрастий. От алкоголя до наркотиков. В общем, наш человек, опытный, плохого не посоветует.
***
Никому и никогда не рассказала Лилавати, какими именно словами костерила Кришну, но лотерейный билет, купленный на последние двести теньгушек, оказался выигрышным.
Как там в «Поле чудес» кричал моржеусый ведущий? «Автомобиль!».
Обменяла его на квартиру. Очень удачно, со всей обстановкой. Сына заставила вернуться в школу. Дочка в ашраме учится играть на ситаре.
***
У Сергея тоже все хорошо. Майор по дороге в аэропорт Омска попал в страшную аварию. Кроме него погибли ещё пять человек. Сергей, никого не дождавшись, на автобусе добрался до вокзала, сел в поезд и уехал в первый попавшийся Суходрищенск. Там залёг в съемной берлоге, изредка выбираясь за едой и куревом. Груз разделил на крохотные дольки и продавал на местном рынке. Не без опасных приключений. Набрался куража и стал искать серьёзного оптового покупателя. Нашёл, избавился от товара по дешёвке. Уехал в большой российский город. На вырученные деньги выправил себе новые документы с гражданством, купил квартиру и «Мазду». Леворульную. Держит на барахолке три контейнера, торгует запчастями. Женился. Мелкий растёт.
Бывшая семья ничего этого не знает. …
Тёща в Богородичные праздники ходит с палочкой в церкву, ставит свечку, молится за путешествующего раба божия Сергия и просит избавить его от всякой злой напасти. Ибо ты, Господи Боже наш, как человеколюбец, все можешь, если захочешь.
***
© ZONAkz, 2020г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.