7 марта президент Франции Эммануэль Макрон проведет консультации с лидерами парламентских политических партий по вопросу возможного ввода сухопутных сил на Украину. Шансов на одобрение данной инициативы немного – против выступают как социалисты (Жан-Люк Меланшон), так и правые (Марин Ле Пен). Поэтому парламентского консенсуса достичь будет сложно.
Строго говоря, военнослужащие и сотрудники спецслужб стран НАТО присутствуют в Киеве еще с 2014 года. С началом полноценных военных действий в 2022 году на территории Украины появились и многочисленные западные ЧВК. Технические специалисты стран НАТО еще с 2022 года обслуживают всю мало-мальски сложную военную технику – от РСЗО до крылатых ракет и морских беспилотников.
Так, в частности, канцлер Германии Олаф Шольц подтвердил, что военнослужащие США, Британии и Франции непосредственно на территории, подконтрольной Киеву, вводят полетные задания в крылатые ракеты. На что бывший глава комитета по обороне парламента Британии Тобиас Эллвуд заявил, что канцлер выдал чувствительную развединформацию, и тем самым подтвердил показания Шольца.
Предложение Эммануэля Макрона идет еще дальше: речь о том, чтобы ввести на территорию Украины полноценные сухопутные войска. Ранее все лидеры стран НАТО подчеркивали, что готовы оказывать только военно-техническую и организационную помощь, без участия собственных войск в конфликте. И в отношении предложения Макрона этот тезис был подтвержден – представители США, Германии, Британии, Италии, Испании, Швеции, Польши, Чехии сразу опровергли возможность введения регулярных сухопутных сил.
Да и у самой Франции относительно боеспособными сухопутными подразделениями можно считать лишь части Французского иностранного легиона (укомплектованного, как правило, на 50-60 процентов иностранцами). Иностранный легион сейчас относительно свободен – зона контроля Франции в Африке существенно сократилась.
Однако есть большой вопрос: как легион будет чувствовать себя в принципиально иной обстановке? Ведь интенсивность боевых действий в Нигере, Мали или Чаде была существенно ниже. По большому счету легион проводил там контртеррористические операции. Теперь же будет необходимо участвовать в классической конвенциональной войне с примерно равным технологическим противником.
Кроме того, численность легиона на текущий момент невелика – всего около 10 тысяч военнослужащих, которые «не сделают погоды» на линии фронта. Поэтому позже французской стороной была сделана оговорка, что силы НАТО будут использоваться для охраны тылов ВСУ, например, границы с Белоруссией. Это позволило бы перебросить на фронт освободившиеся части.
Всем в НАТО очевидно, что никакого размещения войск в тыловых районах не получится. Они сразу попадут под налеты крылатых ракет и беспилотников. Присутствие в зоне конфликта и принцип неучастия в военных действиях несовместимы. Уже было большое количество эпизодов, когда инструкторы и офицеры стран Запада попадали под удар. Более того, они – приоритетная цель.
В целом инициатива Макрона вызывает ряд вопросов. Если верить официальным заявлениям киевских властей, то у них уже мобилизовано около одного миллиона человек (по разным силовым ведомствам) – более чем достаточно для второй попытки контрнаступления. Основная проблема – недостаток тяжелых вооружений и боеприпасов, а не наличие живой силы. И Киев постоянно требует от НАТО именно военно-техническую и финансовую помощь, а не регулярные воинские части.
Вероятный ввод войск НАТО не снимает этой главной проблемы – поставок достаточного количества тяжелых вооружений и боеприпасов к ним. Только теперь необходимо учитывать и потребности вводимого контингента. Возможно, что предложение Макрона о вводе войск – попытка подтолкнуть союзников передавать уже неприкосновенный запас боеприпасов, который необходим самим европейским странам НАТО.
Вторая проблема заключается в принципах использования войск западными странами – они никогда не применяются без полного, практически тотального, превосходства в воздухе. В текущем конфликте это превосходство еще необходимо обеспечить, и только после этого вводить сухопутные силы. Иначе потери в живой силе будут настолько чувствительными для западных обществ, что могут угрожать политическим позициям действующих лидеров.
Обеспечивать безопасность гипотетического контингента НАТО с воздуха придется с авиабаз в других странах Восточной Европы, поскольку на территориях, подконтрольных Киеву, безопасных аэродромов не осталось. Но в таком случае существенно возрастают риски превентивных ударов уже непосредственно по территориям стран, которые предоставят подобные аэродромы для базирования.
Третий момент – ценностный. Суть проблемы в том, что война на востоке Европы не настолько угрожает повседневной жизни западной части Европейского полуострова, чтобы бросать на чашу весов такой «последний аргумент» как ввод войск. Да еще и с риском эскалации конфликта вплоть до применения тактического ядерного оружия. Конфликт на Украине подобен афганскому конфликту – он не несет экзистенциального характера. Для Запада не стоит вопрос «жизни и смерти» от того, как будет проходить будущая граница между Москвой и Киевом.
Предложение Эммануэля Макрона скорее следует рассматривать как PR-ход. Уже через четыре месяца предстоят выборы в Европарламент, которые станут серьезным испытанием для всех действующих лидеров Евросоюза. Рейтинги властей в ключевых странах ЕС снижаются. Консервативные партии скорее всего выиграют предстоящие выборы. И в такой ситуации предпринимается попытка сплотить население путем создания образа внешней угрозы.
Однако есть и риски – единожды начав эскалацию конфликта политические ставки будет необходимо постоянно повышать. А следовательно, в определенный момент президент Франции столкнется с ситуацией, когда действительно надо будет посылать сухопутные войска – в противном случае электорат будет считать его непоследовательным трусом.
***
© ZONAkz, 2024г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.