“Боль заставляет лгать даже невинных”.
Публий Сир
“К чему все это шоу?” — задалась вопросом Жамиля Джакишева, супруга Мухтара Джакишева, относительно показанных по “Хабару” и “КТК” сюжетов с участием вице-президентов “Казатомпрома”. Жены арестованных руководителей “Казатомпрома” уверены, что их мужья делали такие заявления перед телекамерами под давлением. Мухтара Джакишева и его телохранителя Талгата Кыстаубаева не показали даже по телевизору.
|
“Меня крайне поразило, что мужья удивлены тем, будто им не дают свидания”, — подчеркнула Марика Цоцория, супруга Малхаза Цоцория (вице-президент “Казатомпром”). 25 июня (четверг) и 29 июня (понедельник) женщине не дали встретиться с мужем, хотя была достигнута предварительная договоренность еще до вылета в Астану. “Никто прямо не говорит: вам отказано во встрече. Но все делают так, что встретиться невозможно”, — объяснила технологию г-жа Цоцория. Перестают отвечать телефоны, которые КНБ само и предоставило для контактов, невозможно найти никого из тех, кто может дать санкцию на встречу. А люди теряют нервы, время и деньги.
Наталье Парфеновой, супруге Дмитрия Парфенова (вице-президент “Казатомпром”) в понедельник тоже отказали во встрече. Хоть сами свидания и проходят в присутствии представителя спецслужбы, который постоянно встревает в разговор, но это все равно лучше, чем ничего. Когда Марика Цоцория на такой встрече стала рассказывать мужу о действиях предоставленного следствием адвоката Файзуллаева (находится в Алматы и в Астану летает крайне редко), сотрудник КНБ тут же прервал свидание.
По телевизору показали Аскара Касабекова (вице-президент “Казатомпрома”), Дмитрия Парфенова, Малхаза Цоцория и Эшмурата Пирматова (генеральный директор Степногорского горно-химического комбината). Тамара Пирматова, супруга Эшмурата Пирматова, не смогла участвовать в пресс-конференции, поскольку находится на похоронах в Талдыкоргане. Спикеры заметили, что никто из четверых показанных не смотрит прямо в телекамеру.
“Думаю, это вовсе не та квартира, в которой они содержатся”, — поделилась своими сомнениями Наталья Парфенова. С другой стороны, она заявила: “После вчерашнего сюжета убедилась, что условия у мужа хорошие – хочу проживать с ним”. Жены арестованных акцентировали внимание на абсурдности ситуации, когда съемочные группы журналистов запросто посещают конспиративные квартиры, а членам семьи отказано даже в свиданиях на территории СИЗО КНБ. “Пишут, что препятствий не чинится. Завтра по договоренности о свидании лечу в Астану и проверю их слова на деле”, — заявила Марика Цоцория.
“Я убеждена, что данному делу присвоен гриф “секретно” только для того, чтобы скрыть правонарушения, — подчеркнула Жамиля Джакишева. – Эта секретность также позволяет спецслужбам не допустить к обвиняемым адвокатов, которым мы доверяем”. Все, что КНБ в своих отписках называет “секретным”, можно найти в базе “Юрист”. То есть информация, на которую ссылаются представители спецслужб, давно в открытом доступе.
Сара Сагындыкова, супруга Талгата Кыстаубаева, последнюю весточку от мужа получала 4-го июня в виде короткой записки. “Даже не знаю, живой ли он. Пусть хоть по телевизору покажут”, — поделилась она своими тревогами.
“Возможно, мой муж и Талгат все еще в таком плохом состоянии, что их просто нельзя показывать нам? Это я могу утверждать, так как для передачи в записках муж просит носки и обувь 45-го размера, когда на самом деле размер его ноги 41. Также я получила длинный список лекарств, которые я должна купить для Мухтара. Что там делают с моим мужем? Не для того ли засекретили это дело, чтобы у КНБ были развязаны руки?” — заявила г-жа Джакишева.
Сюжет по “КТК” и “Хабару” Жамиля Джакишева назвала “картинка для общественности”. “Якобы то, что мы говорим – это неправда. Нам нет смысла врать”, — подчеркнула она. А про действия КНБ отметила: “Все, что можно было нарушить, они уже нарушили. Думаю, что это делается точно не без ведома господина Шабдарбаева”.