На 1.01.2009 г. в местах лишения свободы отбывают наказание 58 692 человека. По сравнению с предыдущим годом это на 2 680 человек больше. 52% из общего числа заключенных осуждено за совершение особо тяжких преступлений, 32 – за тяжкие и 16 – за преступления небольшой тяжести.
Содержание такой огромной армии осужденных государственной казне обходится в накладку. Так, в день бюджет тратит на одного заключенного 829,5 тенге, в месяц – 24 885, в год – более 298 тыс. тенге. Для сравнения: заработная плата тюремного контролера составляет 24 тыс. тенге.
Эти данные взяты из отчета министра юстиции РК Загипы Балиевой перед депутатами мажилиса во время правительственного часа в парламенте на этой неделе.
В Казахстане сейчас разрабатывается новая Концепция правовой политики. Возможно, в ней будет учтено предложение министерства юстиции о применении альтернативного вида наказания вместо лишения свободы с содержанием в колонии строгого или общего режима за совершение преступления небольшой тяжести.
Возможно, тема облегчения участи осужденных за преступления такой категории найдет свое звучание на круглом столе “Дальнейшее развитие уголовно-исполнительной системы Республики Казахстан и особенности международного опыта исполнения наказания в виде пожизненного лишения свободы”, который сегодня проводят в Астане комитет уголовно-исполнительной системы министерства юстиции и Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности в сотрудничестве с казахстанским представительством Фридом Хаус.
Во всяком случае, хотелось бы надеяться, ибо реальность отечественной судебной системы, правоприменительной практики такова, что нередко человек, совершивший преступление, не составляющее опасности для жизни общества, его физического и морального здоровья, оказывается изолированным от него на многие годы. Хотя, по здравой логике и, кстати, закону, можно было бы ограничить наказание более гуманной мерой. Не секрет также, что, войдя на территорию исправительной колонии вполне нормальным, за время отбывания срока человек становится социально опасным для общества. А выйдя за ворота на свободу, совершает более жестокие преступления.
Судьбе осужденного на 3 года и 10 месяцев лишения свободы с содержанием в колонии строго режима Вадима Курамшина из Петропавловска за последние полтора месяца “ZONA.kz” посвятила две публикации. Его история – как раз из того разряда, о котором говорила министр юстиции.
Приговором Петропавловского городского суда от 22.09.1999 г. Вадим Курамшин был осужден по ст.177 ч.2 п. “а”, “б”, 177 ч.3 п. “б”, 325 ч.3 УК РК к 7,5 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Постановлением Кызылжарского районного суда он был освобожден досрочно на 3 года и 7 месяцев. Случилось это 1.02.2003 г.
Вторично был осужден приговором Петропавловского городского суда 26.09.2006 г. по ст.129 ч.2 к 1 году ограничения свободы – за клевету в газете.
Общий срок – 3 года и 10 месяцев с конфискацией имущества – это совокупность примененных к нему ст.ст.60 ч.1, 61 ч.1 п. “б”, ст. 325 ч.3 (использование подложного документа, в частности, водительского удостоверения. Прим. авт.) с применением ст. 58 ч.6, 60 ч.1,4. Срок наказания исчислен с 26.09.2006 г.
Все эти данные взяты мной из постановления коллегии по уголовным делам Северо-Казахстанского областного суда от 9.01.2007 г., которая отказала осужденному в его апелляционной жалобе и оставила в силе приговор Петропавловского городского суда.
Председательствовал на коллегии областного суда судья Д. Амиров.
О том, что, находясь в учреждении ЕЦ 166/10 г. Астаны, Курамшин не раз обращался с заявлениями об амнистии или условно-досрочном освобождении, что администрация колонии также ходатайствовала об этом, “ZONA.kz” уже писала. Однако Генеральный прокурор РК Рашид Тусупбеков отказал Курамшину, обратившемуся к президенту страны, в применении к нему закона об амнистии от 9.01.2006 г.
В декабре 2008 года судья Алматинского районного суда №2 г. Астаны Сулейменов оставил заявление Курамшина об УДО без рассмотрения, посчитав, что Курамшин должен отбыть ¾ отведенного ему срока наказания. Председатель райсуда отменил это решение. Дело было направлено другому судье этого же суда – Менликулу. 30 января 2009 года г-н Менликул вынес вновь неутешительный вердикт – отказать в УДО по той же причине, на которую ссылался его коллега. Хотя ходатайство администрации колонии об УДО Курамшина на заседании суда поддержал прокурор (случай крайне редкий).
11 марта апелляционная коллегия городского суда Астаны оставила вердикт судьи Менликула без изменений. Председательствовал на том суде судья Д.Амиров. Да, тот самый, который уже однажды принимал участие в судьбе Курамшина. Ходатайство самого осужденного об отводе г-ну Амирову суд отклонил. Основание — осужденный не обжаловал постановление Петропавловского горсуда от 9.01.2007 года, вынесенный Амировым.
Железобетонную стену аргумента о необходимости отбыть ¾ срока наказания не смог пробить и адвокат Курамшина. Мое заявление в управление КУИС по г.Астане, зарегистрированное там за неделю до заседания апелляционной коллегии горсуда, о том, что намерена представлять интересы осужденного как общественный защитник, заволокитили так, что к началу суда оказалась без соответствующей “ксивы” в руках, соответственно, без должных полномочий.
В одном из своих последних обращений в суд Астаны из колонии Курамшин пишет: “В соответствии с ч.2 ст. 71 УК РК, лицу, ранее условно-досрочно освобожденному, но совершившему новое преступление небольшой или средней тяжести, …замена на более мягкое наказание может быть применена по отбытию им ½ срока наказания. Инкриминируемые мне преступления по ст.ст. 129 ч.2, 325 ч.3 относятся к категории небольшой тяжести. В настоящее время мною отбыто 2 года и 5 месяцев срока наказания. В отношении меня может быть применена ст. 71 УК РК. Прошу учесть, что ст.ст. 129 ч.2, 325 ч.3 относятся к наказаниям, не связанным с реальным лишением свободы”.
О том же говорят юристы, чьим мнением интересовалась по этому поводу. Кстати, по утверждению матери Курамшина, за время, пока ее сын писал письма во все инстанции, а они кочевали из одного ведомства в другое, не дожидаясь пресловутого ¾ срока наказания, условно-досрочно были освобождены из учреждения ЕЦ 166/10даже те, кто совершил более тяжкие преступления.
В истории с УДО Вадима Курамшина, надо предполагать, проглядывает наружу другая подоплека, нежели официально утверждаемая судебными органами. Как говорит сам осужденный, в местах отбывания наказания к нему приклеивали ярлык “оппозиционная гнида” и пр. Вся “оппозиционность” осужденного в том, что первое наказание он отбывал в одной колонии с Галымжаном Жакияновым, возглавлял Петропавловский городской филиал движения ДВК. Правда, в этой должности пробыл недолго: был освобожден как не справившийся с функциональными обязанностями руководителя.
Было бы глупо надеяться, что кто-то из должностных лиц всех органов, решающих судьбу человека, осужденного за вождение автомашины в нетрезвом состоянии и по подложному удостоверению (от кого и каким образом он его получил, кстати, тоже еще большой вопрос, ибо, судя по постановлению Петропавловского горсуда, “темных пятен” там немало), за клевету в газетной статье, признается, что “собака зарыта” в его около оппозиционной деятельности. Тем не менее, заставляет задумываться реакция тех же юристов. Едва заслышав об отказе судов под предлогом ¾ части срока наказания, они спрашивали: а он (то бишь, Курамшин) не связан с оппозицией?
Однако все, что касается, политической подоплеки дела, — лишь предположения.
Важнее другое: насколько гуманно казахстанское законодательство, если сегодня колонии переполнены лицами, осужденными за преступления, не представляющие особой опасности для здоровья общества; почему у нас меры наказания сводятся лишь к наказанию, а не перевоспитанию; подсчитал ли кто-нибудь, как сложившаяся ситуация отражается на демографическом положении страны и т.д. По данным депутатов мажилиса парламента второго созыва, средний возраст содержащихся в колониях лиц составляет 30-35 лет. Среди них немало тех, кто с элементарной голодухи имел несчастье украсть пять банок молока и за это преступление был осужден на 3 года. О наличии таких фактов в целом по стране говорили мне и родственники содержащихся в колонии ЕЦ 166/10 осужденных, прибывшие к ним на свидание.
… В день, когда апелляционная коллегия горсуда Астаны отказала Вадиму Курамшину в УДО, в учреждении ЕЦ 166/10 мне пообещали выслать по почте несколько документов, которые Курамшин просил передать в соответствующие инстанции и лично автору этих строк. В том числе жалобу на неправомерные действия судьи Менликула, который, как утверждает сам осужденный, не раз после своего вердикта звонил ему в колонию, что само по себе, если это действительно так, вызывает вопросы.
Так вот, прошло почти десять дней, а документов все нет. На мой телефонный звонок в канцелярии колонии обещали выяснить причину задержки.
А пока из учреждения ЕЦ 166/10 идут сигналы “SOS!”: на больную сахарным диабетов мать осужденного оказывается давление в Петропавловске; в последнее время осложнилась жизнь в колонии его самого, упрекают в том, что слишком много жалоб пишет…