После долгого застоя исламский мир выходит из оцепенения. Новое пробуждение появилось на горизонте, новая жизнь вливается в наше общество. Это тенденция наблюдается в каждой стране, повсюду и может стать предвестником нового времени, но только в том случае, если будет сопровождаться интеллектуальной революцией, тщательной оценкой духовного и культурного наследия ислама и его представления миру на языке сегодняшнего дня. Одним из мифов современности, упорно насаждаемой средствами массовой информации, является миф о фундаменталистской и террористической сущности ислама. Дело в том, что чистый ислам, если рассматривать, по определению К. Маркса, его идеологическую функцию
Вопрос о пригодности Ислама для претворения в жизнь сегодня — нелеп. Ислам доказал свою пригодность в прошлом, пригоден сегодня и будет пригоден во веки веков. Вопрос надо ставить по другому: есть ли сегодня люди, стремящиеся донести Ислам до народа и есть ли у нас народ, который готов принять его? Этот вопрос пока остается открытым.
Совсем недавно, в помещении Московской исторической мечети музыкант-клавишник из рок-группы «Вежливый отказ» Максим Трефан принял ислам.
Церемонией руководил имам Исторической мечети Хасан-хазрат, на ней присутствовали председатель Исламского комитета Гейдар Джемаль, первый секретарь посольства Исламской Республики Ирак Бахман Бадахш, личный представитель аятоллы Хоменей по делам северного Кавказа аятолла Уджоки Наджот и другие представители дипломатических и духовных исламских кругов, а также журналисты.
Тенденция принятия ислама нонконформистски настроенными западными интеллектуалами, неверующими или принадлежащими к самым различным конфессиям, от ортодоксального христианства до стихийного гностицизма, существует уже давно. Первая волна европейцев, осознанно в зрелом возрасте принявших ислам, была замечена еще в середине XIX века и возникла в среде британских офицеров и чиновников, вернувшихся из Индии и Афганистана.
Впрочем, ислам принимали не одни англичане.
Самая заметная фигура в списке принявших ислам представителей немусульманских народов философ, основатель традиционализма француз Рене Генон. В молодости Генон успел побывать в большинстве тайных, в основном масонских обществ Франции. Став крупнейшим исследователем эзотерической символики древних культур, он в итоге нашел смысл жизни в исламе умер в Каире, будучи шейхом и непререкаемым духовным авторитетом под именем Абдула Хайи.
Энергетический посыл «каирского отшельника» (как называли Рене Генона) был столь силен, что его путем пошли многие. Сам Генон, впрочем, утверждал, что его духовная судьба не может быть объектом для подражания и неодобрительно относился к переходу из одной конфессии в другую, особенно в среде «новых правых», как называли группу мыслителей, пытавшихся воплотить в политике принципы традиционализма.
На одном из съездов КПСС Леонид Брежнев немало времени уделил «ренегату Гароди». Это было и понятно, ведь Роже Гароди являлся в коммунистическом движении фигурой первой величины. В начале 70-х годов этот старейшина европейского марксизма объявил о своем выходе из Коммунистической партии Франции, принятии ислама и пересмотре своих взглядов в духе «новых правых», за что был подвергнут ураганной критике коммунистов не только во Франции, но и во всем мире. Через двадцать лет, в начале 90-х Роже Гароди на Хартумской конференции стал одним из учредителей Международного исламского комитета, председателем которого стал наш соотечественник Гейдар Джемаль.
Сейчас уже никого не удивляет, что на международных исламских конференциях и конгрессах европейских мусульман из традиционно христианских стран представляют не вчерашние эмигранты из Алжира или Турции, а этнические французы, итальянцы, немцы.
Среди них выделяется несколько имен.
Это, бесспорно, и лидер итальянских мусульман Клаудио Мути, человек, жизненный путь которого очень напоминает судьбу француза Роже Гароди. Это и видный исламский богослов, живущий в Лондоне, Якуб Заки, чистокровный шотландец, один из лидеров мирового ислама.
Список «новых мусульман» еще долго можно пополнять, но и без этого ясно, что для Европы ислам уже давно не религия Востока.
В бывшем СССР в этнически нетрадиционной мусульманской среде к исламу обращались лишь очень узкие круги эзотерического андеграунда. Их интерес питался из весьма спорных источников, связанных с околосуфийскими учителями (Георгий Гурджиев, Идрис-шах и т.д.) и их популяризаторами (такими, как Владимир Степанов) и носил скорее ориентально-профанический характер. Трудно рассматривать их всерьез как новых европейских мусульман.
Однако в конце 80-х ситуация кардинально изменилась.
В исламском пространстве России появились русские имена, и теперь существование мусульманина с фамилией Яблоков или Черниченко окружающие принимают без удивления, как данность. Причины принятия ислама разные. Конечно, не последнюю роль в этом процессе сыграла афганская война: советские мальчишки, для большинства которых религия была чем-то предельно далеким и непонятным (а тем более ислам!), столкнулись с противником, готовым идти на смерть именно ради религиозных идеалов. Духовная и идейная бессмысленность советского общества времен Брежнева и сменивших его генсеков не выдерживали соперничества общественной идеологии, прошедший проверку столетиями непрерывной религиозной традиции. Все эти тенденции и трагический конфликт «новых мусульман», вернувшихся из Афганистана, прекрасно показан в фильме «Мусульманин».
Наибольший общественный резонанс вызвало принятие ислама православным священником, доктором философии, председателем комитета Государственной Думы по делам религии Вячеславом Полосиным, одним из людей, много сделавшим для утверждения в России понятия «свобода совести». В российском исламском пространстве Полосин — знаковая фигура, его духовный путь к исламу вскрывает причины феномена «новых мусульман».
Смена конфессии видным православным общественным деятелем демонстрирует, что и в России религиозная жизнь перешагнула этнические границы. Ислам, не оставляющий для себя исключительно духовную и нравственные сферы, а напротив, утверждающий первенство религиозных принципов во всех областях жизни, будь то быт, искусство, политика или коммерция, находит себе все новых адептов в среде русских интеллектуалов и интеллигенции.
Менее года назад в Санкт-Перебурге произошла православно-исламская патриотическая конференция, на которой широко обсуждались проблемы взаимодействия российских мусульман православных патриотов. Это обсуждение проходило под непрерывными и ставшими привычными для подобных собраний заверения о «многовековом мирном сосуществовании». На конференции впервые очень четко прозвучала мысль о единстве политических целей и задач исламских и православных патриотов именно как представителей конфессий, а не соседствующих в одном государстве этносов. На территории России активно действует ряд исламских общественно-политических организаций — от «Рефаха», впервые в истории России проведшего в Думу депутатов, декларировавших себя именно как мусульман, до уже упоминавшегося Исламского комитета. Они выдвигают самые разные политические проекты — от консервативно-буржуазных до левых, почти троцкицских. Все это вместе ухе вынуждает высший эшелон российской бюрократии видеть в мусульманах важных партнеров или оппонентов, активно действующих на российском политической поле.
В настоящий момент уже можно говорить о том, что миф о некоем «восточном колорите ислама» в достаточной степени развеян, хотя и не изжит до конца. Русские мусульмане — уже состоявшееся явление. И, скорее всего, в ближайшие десятилетия в исламской умме России процент этнических русских мусульман существенно изменится в большую сторону.
Некоторые аналитики полагают, что к 2030 году на территории России мусульманское население будет превалировать над православным.
Казак унi (Голос казаха),
2000, август, № 8 (351)