Время собирать камни банковского надзора

В некотором смысле председатель Нацбанка, получающий зарплату по индивидуальному контракту и не входящий по номенклатуре в безликую массу госслужащих, тоже олигарх.

Ведь его «контора» представляет собой финансово-промышленную группу: в нее входят фабрика по печатанию банкнот, завод по чеканке монет, телекоммуникационный центр, автопредприятие и так далее. На средства Нацбанка содержится еще одно важное в финансовой сфере ведомство — Национальная комиссия по ценным бумагам.

В последних заявлениях г-на Марченко досталось всем — олигархам, СМИ и даже депутатам, голоса которых якобы пытаются купить противники упомянутого законопроекта. Вся страна с удивлением прислушивалась к нетипичным для главных банкиров любого государства обещаниям «разобраться, кто есть кто», «мы ни на какие договоренности с олигархами за спиной народа не пойдем» и тому подобным.

По сути, на политической сцене Казахстана состоялось в эти дни рождение новой «звезды», способной без труда возглавить любую партию левого толка и повести ее на борьбу с изрядно загнившим государственно-монополистическим капитализмом страны. Во всяком случае, если глава Нацбанка решит сменить когда-нибудь имидж финансиста на терновый венец политика, можно не сомневаться — поддержка электората и ценящих острое слово и сочные образы журналистов ему будет гарантирована. Однако в царстве «паблик рилейшнз» он, безусловно, еще недостаточно опытен, допуская одну за другой серьезные ошибки.

Даже если проект и будет принят со всеми его нынешними недостатками, то реального контроля за ФПГ все равно не будет, а Нацбанку придется проигрывать в судах одно дело за другим, поскольку наша система законодательства в конечном итоге отдает приоритет защите интересов собственников, а не чиновников. Исторической справедливости ради отметим, что в основном эта заслуга законотворческих реформ достопамятного 1995 года, когда парламент был распущен и все новые законы утверждались указами президента страны.

Далее, совершенно бессмысленно сегодня создавать завесу таинственности вокруг прохождения законопроекта в парламенте, из-за чего в обществе усиливается нездоровый ажиотаж и растет недоверие не только к отечественным банкам, но и к государственной власти вообще. Вместо намеков председателю Нацбанка следовало бы давно назвать конкретных противников закона, их лоббистов в парламенте — это выглядело бы естественно для уже привыкшего к открытости нашего общества.

Что касается возражений мажилисменов в адрес законопроекта и уж тем более журналистской критики, то называть всю эту нормальную общественную реакцию попытками блокировать принятие закона неверно в принципе — речь идет всего лишь о нормальном обсуждении вопроса по всем правилам демократии. Термин «блокировать» больше применим тогда, когда документ ждут несколько лет, как это произошло с законопроектом о земле, — его уж точно блокировали, поскольку он должен был быть принят еще пять лет тому назад. А ведь это конституционный закон в отличие от скромного по своему статусу проекта закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам банковской деятельности».

Еще одним неудачным PR-ходом главного банкира страны можно считать его апелляцию к спине народа и к народным интересам вообще. Дело не только в том, что еще не утихла наша боль после прошлогодней апрельской девальвации тенге, осуществленной не самым порядочным образом по отношению к людям — вечером, в воскресенье и почти сразу после президентских выборов. Главный пропагандистский просчет г-на Марченко состоит в том, что на самом деле Нацбанк не служит народу в буквальном смысле. «Слугами народа» являются глава государства, члены правительства, депутаты, члены Верховного суда и вся остальная чиновничья рать, которой налогоплательщики выплачивают зарплату и покрывают прочие ее расходы.

Нацбанк лишь номинально считается органом государственной власти, хотя с финансовой точки зрения он совершенно не зависит от налогоплательщиков. Это своеобразная фабрика по производству и продаже денег, имеющая гигантскую прибыль, освобожденная от уплаты налогов и имеющая в своем распоряжении значительные материальные ресурсы. Независимость центрального банка от налогоплательщиков дистанцирует его от политики и политических сил, чтобы обеспечить защиту финансовых интересов всех членов общества — левых, правых, центристов и давно плюнувших на всех них. Чем меньше главный банкир лезет в политику со своими публичными заявлениями, тем лучше он выполняет свой главный общественный долг — охрану наших доходов и сбережений от политических катаклизмов.

С этой точки зрения совсем ни к чему пугать и без того напрягшихся вкладчиков казахстанских банков огульными обвинениями в адрес всех без исключения банкиров в «возможности распоряжаться банками по собственному усмотрению привлеченными депозитами населения и предприятий, подвергая тем самым банк и его вкладчиков избыточным рискам». Это предостережение, кроме того, не совсем корректно и с финансовой точки зрения — ведь банки для того и создаются, чтобы самостоятельно и профессионально делать из денег вкладчиков новые деньги, для чего необходимо инвестировать их и соответственно рисковать. Где в нашей стране находится граница между разумным и избыточным рисками, спорить сейчас бессмысленно по вполне понятным причинам. Лучше вернуться к этой теме где-нибудь в 2030 году.

И в заключение еще об одной ошибке нашего главного банкира. Как известно, во время одной из последних пресс-конференций он публично сослался на одобрительную позицию иностранных и совместных банков, работающих в нашей стране, у которых не возникает особых возражений по поводу нового законопроекта. Но по этому поводу в СМИ уже отмечалось, что таких возражений у иностранных банкиров не может быть — защиту как раз-таки их интересов и предполагается усилить предлагаемыми поправками в законодательство. Речь идет о предложении не распространять запреты в отношении участия оффшорных юридических и физических лиц в финансовой жизни Казахстана на банки, имеющие индивидуальный кредитный рейтинг не ниже «А». Ни один из казахстанских банков таким рейтингом не располагает. Значит, речь идет о «зеленом свете» для банков развитых стран. По этой причине можно рекомендовать г-ну Марченко не ссылаться лишний раз на одобрительные отзывы иностранных банкиров или правительственных экспертов с Запада, услуги которых в конечном итоге оплачивают те же банкиры в качестве налогоплательщиков.

Мудрость главного мытаря Если в нацбанке подходят к консолидированному надзору исключительно с позиций усиления контроля за банками и их дочерними компаниями, то у Мингосдоходов задача гораздо сложнее — нужно ведь собирать налоги с тех самых групп, консолидированный надзор за которыми предполагается вводить. При этом отметим, что банковсие, финансово-промышленные и прочие группы создаются зачастую не для удовлетворения личных амбиций их хозяев в качестве собственных империй или государств в государстве. Времена «титанов» и «стоиков» остались позади, и тон сейчас в финансовом управлении задают высококвалифицированные менеджеры, задача которых состоит в уменьшении консолидированных налоговых выплат с экономических владений их хозяев и увеличении их суммарной прибыли. Для этого в основном и создаются сейчас всевозможные группы и прочие транснациональные структуры.

К решению этой непростой задачи представители Мин-госдоходов подошли довольно мудро — в отличие от Нацбанка они не стали политизировать и даже афишировать свои намерения накинуть налоговую удавку на олигархов. Задачу финансового контроля за любой группой юридических или физических лиц мингосдоходовцы намерены решать в рамках проекта нового Налогового кодекса. Для писаной финансовой истории нашей страны отнесем заслугу этого интересного хода на счет главного мытаря — министра госдоходов г-на Какимжанова.

Статья 77 проекта Налогового кодекса разъясняет, как отличить «взаимозависимые стороны» от не взаимозависимых. Список признаков не так уж велик и очень конкретен, поэтому мы приведем его в оригинале: «Взаимозависимыми сторонами признаются юридические и (или) физические лица, имеющие особые взаимоотношения, которые могут оказывать непосредственное и (или) косвенное влияние на экономические результаты сделок (операций) между ними. Такие особые взаимоотношения включают, в том числе, следующие условия:

— одно лицо непосредственно и (или) косвенно участвует (в управлении, контроле, капитале) в другом лице и если доля такого участия составляет не менее 25 процентов (для нерезидента — 10 процентов);

— лица, в которых непосредственно и (или) косвенно участвует (в управлении, контроле, капитале) одно и то же лицо и доля непосредственного и (или) косвенного участия в капитале каждого такого лица составляет не менее 25 процентов (для нерезидентов — 10 процентов);

лицо и простое товарищество, если по договору простого товарищества размер вклада этого лица составляет более 20 процентов общего размера всех вкладов участников или доля дохода товарищества, подлежащая распределению в пользу этого лица, составляет более 20 процентов общего дохода товарищества;

— два простых товарищества, если доля участия одного и того же участника составляет более 20 процентов от общего размера всех вкладов участников в каждом таком товариществе;

— доверительный управляющий и организация, в которой непосредственно или косвенно участвует учредитель доверительного управления, если доля такого участия в капитале организации составляет более 20 процентов;

Все изложено просто и ясно, если не считать термина «аффилированное лицо», для которого не оговорены хоть какие-то пределы аффилированности — не могут же они быть бесконечными. Иначе в аффилированности с «Адам, Ева и Ко.» можно обвинить любого жителя планеты — в конечном итоге, мы все восходим к одному корню.

Вместо термина «оффшор» налоговики дальновидно предпочитают использовать понятие государства с льготным налогообложением (ГЛН). Каких-то особых запретов на участие представителей таких стран в экономической жизни Казахстана не налагается — у нас все же открытая страна, а не железный занавес для одних и «зеленый свет» — для других. Под статус ГЛН у налоговиков может попасть любая страна, «если в этом государстве ставка налога на 1/3 ниже, чем определяемая в соответствии с настоящим Кодексом, или имеются законы о конфиденциальности финансовой информации или информации о компаниях, которые позволяют сохранять тайну о фактическом владельце имущества или фактическом владельце дохода» Понимая, что отечественные предприниматели вместе с их иностранными коллегами изначально обречены на работу через ГЛН, условия которых гораздо благоприятнее скудных льгот казахстанского законодательства, налоговики даже не пытаются пресечь или приостановить этот благотворный для чужих земель процесс. Они лишь предупреждают бизнесменов статьей 137 проекта, что «если резиденту принадлежит прямо или косвенно 10 и более процентов уставного капитала юридического лица-нерезидента или он имеет 10 и более процентов голосующих акций этого юридического лица-нерезидента, которое в свою очередь получает доход в государстве с льготным налогообложением, тогда эта часть дохода юридического лица, относящаяся к резиденту, включается в его облагаемый доход. Это положение применяется также к участию резидента в других формах организации предпринимательской деятельности, не образующих юридическое лицо».

Таким образом, при всех известных недостатках проекта Налогового кодекса его авторы смотрят на деятельность предпринимателей гораздо шире, чем создатели упомянутого выше законопроекта, внесенного в парламент Нацбанком. Поскольку возникновение всевозможных групп и других сложных структур в бизнесе представляет собой неизбежный и совсем не Злоумышленный процесс, то бороться с этим явлением бессмысленно. Хотя контролировать его нужно — об этом-то как раз никто и не спорит.

В принципе, даже после неоднократных выпадов главы Нацбанка в адрес ряда СМИ на грани правового фола журналисты зла на Григория Марченко не держат. Не ошибается, как известно, тот, кто ничего не делает. С проектом закона о консолидированном надзоре тоже ‘все ясно — нужно было разъяснять его положения задолго до внесения в парламент, поскольку это дело для нашей страны и для самих авторов законопроекта новое.

На прошлой неделе мы стали свидетелями заметного поворота Нацбанка в его пропагандистской кампании по продвижению своих интересов. Журналистам даже предложили встретиться с представителями Нацбанка и консультантами из ЮСАИД, чтобы сравнить наш законопроект с основополагающими Базельскими принципами. В свет вышли пресс-релизы Нацбанка за номерами 30 и 31 с разъяснением сути законопроекта. Их можно сравнить с поднятыми над осажденной крепостью белыми флагами хотя бы потому, что в тексте этих документов напрочь отсутствует термин «финансово-промышленная группа».

Сообщается также, что проект согласован с Ассоциацией финансистов и практически всеми крупными банками страны. Нацбанк признает, что внедрять консолидированный надзор в Казахстане никто от наших властей и не требует, поскольку Базельский Комитет по банковскому надзору всего лишь рекомендует принять и внедрить 25 Основных принципов эффективного банковского надзора, в которых и закреплено понятие консолидированного надзора. Кстати, эти рекомендации относятся не только к развивающимся, но и к развитым странам, многие из которых и не торопятся внедрять такой надзор не потому, что в них нет банковских групп, а, видимо, из-за того, что им еще требуется время для роста.

В пресс-релизе номер 31 отмечается: «Хотя Основные принципы не являются законодательным актом, их соблюдение свидетельствует об эффективности банковского надзора и стабильности банковской системы страны, что в свою очередь обеспечит ее признание мировым сообществом, результатом которого является возможность осуществления казахстанскими банками международной банковской деятельности и привлекательность отечественных финансовых институтов для иностранных инвесторов».

Так что суть нового для нас дела состоит все же не в разрекламированной борьбе с олигархами, а в сугубо обычной для любого центрального банка задаче — помогать крепнуть и богатеть отечественным банкам, выходить на мировые рынки и укреплять сотрудничество с зарубежными коллегами. Зачем же тогда нужно было городить огороды и махать ненужными шашками?

В пресс-релизе также признается факт давления со стороны МВФ и Всемирного банка на казахстанские власти в связи с задержкой введения консолидированного надзора. Как уже отмечал Григорий Марченко, американские специалисты предлагали свою помощь еще в 1995 году, но тогда они получили отказ. В году нынешнем объединенная миссия МВФ и Всемирного банка, судя по тексту пресс-релиза, выставила «неуд» не только г-ну Марченко, но и его предшественникам за действительно непонятную задержку, после чего и началась вся эта странная и не очень приглядная история с проталкиванием законопроекта через парламент и угрожающими воплями в адрес олигархов.

Однако если миссия осталась недовольной отсутствием в нашей стране только консолидированного надзора, то это еще неплохо и даже красит в чем-то нынешнее руководство Нацбанка. Напомним, что наши власти до сих пор точно не представляют себе, где находятся сказочные суммы от 1 до 3 миллиардов долларов наличными, которые должны быть вовлечены в экономический оборот уже до конца нынешнего года.

Совершенно непонятно, куда происходит утечка капиталов из Казахстана, по каким .направлениям они инвестируются и природа их происхождения. Чтобы оценить истинный уровень банковского надзора у нас, достаточно вспомнить затянувшееся расследование деяний, связываемых с именем экс-премьера Акежана Кажегельдина, — генпрокурор Юрий Хитрин в своих заявлениях ни разу не ссылался на помощь или хотя бы информацию, предоставленную ему Нацбанком. Можно без особой ошибки полагать, что сегодня главный банк страны контролирует наше денежное хозяйство лишь частично и сможет стать ее полновластным хозяином лишь тогда, когда тон в казахстанской экономике будут задавать казахстанские, а не зарубежные инвесторы.

К полезным результатам последней пропагандистской акции Нацбанка можно отнести достаточно обстоятельный рассказ о том, что собой представляют 4 и 20 принципы эффективного банковского надзора. Правда, об остальных 23 принципах ничего не было сказано, так что журналистам и читателям придется, видимо, самим знакомиться с ними где-нибудь в Интернет. Что касается упомянутых принципов, то рассматривать их реализацию в Казахстане в качестве задачи на ближайшее будущее можно и нужно. Но для начала общественности хотелось бы услышать ответы на неумолимо возникающий вопрос о том, чем же все-таки занимались «надзиратели» из Нацбанка до сих пор?