Введение национальной валюты вместо освобождения Казахстана от колониального статуса лишь усугубило его, вместо подъема обескровило отечественную экономику. Противоречие “Центр-колониальная периферия” переместилось внутрь государства в виде пирамиды экспортеров-сырьевиков и долларовых банков. Жертвами оффшорно-валютной экономики стали экономика внутренняя и весь казахстанский народ. Обратной стороной диктатуры доллара стала “придавленность” тенге как зримое следствие вторичности всего отечественного – собственного товаропроизводителя, аульной глубинки, казахского языка и т.д.
И лишь через эту скрытую колониальную систему обслуживания правящих страной олигархов-экспортеров, “инвесторов-конкистадоров”, становится понятной истинная роль Национального Банка.
Увы, подобно тому, как государственные институты перестали защищать интересы народа, стали декорацией, прикрывающей воровство и перераспределение доходов в карманы олигархов, так и НБ перестал защищать отечественную экономику, которая стала “экономикой бедных”, такой, в которой “рука руку моет”, а “ворон ворону глаз не выклюнет”. Верхушка НБ стала мачехой по отношению к отечественному производителю и слугой чужой валюты.
НБ стал мощным «пылесосом», отсасывающим доходность из теньгового реального сектора в экспортно-долларовый и банковско-финансовый спекулятивный секторы. Он стал, де-факто, — «паханом» сектора фиктивных капиталов, орудием в руках сырьевых олигархов и псевдоинвесторов
.Создавая имидж либералов-монетаристов, руководители НБ на деле применяют два метода антирыночного вмешательства в экономику и перераспределения
доходов. Первый — подавляющая отечественное производство завышенная ставка рефинансирования, политика сверхдорогих денег. Именно она создает привилегии банковскому сектору, делает его сверх-доходным, и, по закону сообщающихся сосудов, — убыточным реальный сектор.В Японии эта ставка менее 1%, у нас же – около 14%, к которой банки-кредиторы плюсуют еще свою маржу. По воле НБ бумажки-деньги стали дороже извлекаемых из земли нефти и металлов. При этом ссылка НБ на подавление инфляции не корректна – успешный опыт ряда стран показывает, что дешевые кредиты при всех своих инфляционных издержках обеспечивают главное – рост производства, повышают мощь экономики, и в результате укрепляют национальную валюту.
Способами обеспечения безбедного существования и диктата фиктивного капитала над агропромышленным сектором, товарным производством и населением страны стали: тотальная приватизация и коммерциализация банков, ликвидация госбанков как источников долгосрочных инвестиций в производство, монополизация частных банков и их аффиляция с олигархическими промышленно-финансовыми группами и высшим чиновничеством. Ослабление же производительной экономики и наоборот, усиление финансовой (бумажной) тени неизбежно сопровождается фактическим ростом цен и ослаблением национальной валюты.
В то время, когда производство снизилось за 7 лет лишь на 30-40%, национальная валюта упала с 4,7 до 144 тенге за доллар, явно подтверждая виртуально-спекулятивное существование банковской сферы Казахстана. И если победить господствующую у нас “партию монетаристов” и олигархов-экспортеров, привязать тенге не к доллару-фетишу (их “кормильцу”), а к реальной товарной экономике, то тенге уже в ближайшее время должен будет вернуться к доапрельскому (1999 года) курсу (83 за доллар). Ведь по сравнению с прошлым годом у нас значительно вырос экспорт (особенно нефти, подорожавшей в два-три раза), ВВП, импортозамещение, на 2 миллиарда выросли золотовалютные резервы, мы имеем положительное торговое сальдо (почти 3 миллиарда!), превышение доходов бюджета над расходами и т.д.
Второй метод — анти-теньговая политика, на деле ликвидирующая декларируемый Свободный Плавающий Обменный Курс (СПОК) тенге через искусственный обменный курс.
В нормальной рыночной экономике банки обслуживают реальный сектор как “вторичный и третичный капитал” (Маркс), поэтому деньги и товары быстро достигают паритета. У нас же при росте сырьевых цен и, соответственно, подъеме экономики (пусть и временном, но реальном) тенге — вопреки всем экономическим законам! — постоянно падает вниз — через вмешательство НБ в игру рыночных сил “спрос-предложение”.
Когда долларов становится много (и они становятся проблемой для опекаемых НБ банков), и национальная валюта по отношению к доллару должна неизбежно укрепиться, Национальный Банк выкупает излишек валюты и выпускает дополнительные тенге (денежная масса сейчас увеличилась вдвое!) – тем самым вновь создает искусственный дефицит доллара, и валит, опускает, курс тенге. Причем НБ не только временно спасает от краха банки (хранящие более половины активов в долларах), оказывая им в долгосрочной перспективе лишь медвежью услугу. — Он умудряется делать им еще и прибыль, выпуская “государственные ценные бумаги”, в которые банки и конвертируют тунеядствующую долларовую массу, помогая им тем самым «доить» государство.
Как только тенге (и стоящее за ним отечественное производство) встают на ноги, НБ через эти механизмы систематически «прессует» падчерицу-тенге. Отсюда и немыслимый в развитых странах парадокс, когда наши идеологи-монетаристы, вешая “лапшу на уши” необразованному в монетарных вопросах населению, не стесняясь заявляют о политике укрепления родной экономики через политику…ослабления (девальвации) тенге. В любой нормальной стране они были бы подвергнуты осмеянию и остракизму, у нас же они ходят в «умницах». И если Правительство добивается признания наших товаров на международных рынках, то мачеха НБ не дает тенге высунуть и носа из Казахстана. Все международные операции, даже между странами СНГ, осуществляются через доллар.
Иностранному же “сыну” (или «шефу»?) позволено оккупировать территорию страны, обходить бюджет и налоги, и, подобно паразиту-вампиру, высасывать соки народного тела.
Председатель Нацбанка сам же и опроверг миф о невмешательстве НБ в определение курса валют – сразу же после его заявления о “переоцененности” тенге, как по указке, молниеносно упал на точно указанную величину, так что из карманов тенговладельцев в карманы доллародержателей перетек миллиард в нацвалюте.
НБ создал миф о СПОК, будучи объективно некомпетентным в его определении. В самом деле, реальный обменный курс определяется лишь когда товарные массы одной страны обмениваются через деньги на товарные массы другой и, в конечном счете, соизмеряются стоимостью потребительской корзины. У нас же реальный сектор не участвует в определении обменного курса, все отдано на откуп фиктивному (бумажному) капиталу. А “дирижирует” сам НБ, поскольку контролирует на порядок больше денег, чем любой коммерческий банк. Накануне президентских выборов НБ искусственно удерживал высокий курс тенге, пожертвовав сотни миллионов долларов, сейчас же возобладала другая крайность — завышенный курс доллара.
У нас предприниматели лишены права самостоятельной конвертации тенге в валюту соседних стран, и потому товар (рубль) обменивается не на товар (тенге), а на доллар, то есть посредник товаров обменивается не на товар же, а на суперпосредник (доллар) и затем только на рубль (тенге). Отсюда и извращение курса, финансовая пирамида, спекулятивные возможности для прослойки, контролирующей долларовую массу.
Между товарами России и Казахстана, и их валютами, внедрен паразитирующий посредник — доллар, естественно, служащий интересам США. Отсюда же и стойкая дезинтеграция стран ЕврАзЭС. А поскольку в валютных торгах участвуют лишь сами же финансисты-монополисты, которые лишь на меньшую наполовину зависят от тенговой экономики, то они и устраивают, вместе с НБ, “игру в одни ворота”. Выигрывает кучка, страдает же отечественное «тенговое» предпринимательство, нищает все население страны. При такой политике нам никогда не подняться — ни производителю, ни народу – главному инвестору и покупателю. Более половины населения (особенно в аулах) стало нищим, все тратя на физиологическое выживание.
Итак, политика НБ лоббирует интересы:
а) долларовых олигархов-экспортеров, а посему надо установить на НБ вывеску – “Казахстанский филиал Федеральной Резервной Системы США”. В самом деле – доллар оккупировал весь теневой рынок, рынок недвижимости и автомобилей, более половины активов банков, стал заповедником для наркодельцов и террористов, а беззащитный крошка-тенге скукожился до уголка в родном доме. Поистине, НБ стал “Бастилией” тенговой экономики.
б) финансового (банковского) сектора в ущерб реальному производству, а посему там же надо приписать “Главный банк частно-коммерческих банков”.
В нашем закрытом кланово-олигархическом обществе все громкие заявления о независимости НБ (как и СМИ, партий и т.д.) – миф и блеф, понятный уже и рядовому обывателю. Пора нам над финансистами ставить промышленников (как в цивилизованном мире ставят над военными гражданских лиц), сбалансировать интересы жирующей олигархии, экспортно-финансовой и чиновной верхушки с интересами отечественного предпринимательства и 15-миллионного “тенгового народа”, снять саморазрушительную поляризацию “сверхбогатство кучки за счет нищеты большинства”. Только тогда обеспечится стабильность общества, вырастет зажиточный средний класс.
Политика НБ стала:
1) источником нищеты народа, живущего в теньговой экономике, и сверхдоходов олигархов-экспортеров и банкиров, работающих через паразитирующие доллары, которые затем прячутся за границей.
2) причиной (наряду с промонопольной, антипромышленной и антинациональной налоговой политикой и коррупцией) стагнации и разрушения всего агропромышленного сектора, а значит, угрозой экономической безопасности и всего национального суверенитета, фактором безработицы, деградации и вырождения населения.
Россия уже уходит от компрадорской идеологии монетаристов, взяла курс на интеграцию банковского и реального секторов, укрепление рубля. В итоге покупательская сила рубля усилилась уже на 10%, и самое главное, — экономика развивается фронтально, а не как у нас, отдельными экспортными анклавами, от которых нет отдачи государству и бюджету.
Давно подошла очередь и Казахстана. Пора спросить руководителей Нацбанка – “на кого Вы, господа, работаете?”