Признаки глубокого идеологического, а значит, и политического, и организационного кризиса, поразившего национальные партии и движения, в последнее время стали проявляться все более и более. Об этом и прямо и косвенно свидетельствуют отдельные публикации в прессе. В том числе в казахскоязычной прессе и в сети Интернет. Иными словами, такая проблема существует, и она достаточно остра, коли отображается в СМИ.
Допустим, на сайте “Туран” (www.turan.ru) опубликована статья экс-председателя Гражданского движения Казахстана “Азат” Толеубека Сейткалиулы, в которой в невыгодном свете представлены Дос Кошим и Хасен Кожа-Ахмет. В отношении этих двух политиков автор пишет, что они самозванцы, поскольку часто выступают в качестве сопредседателей ГДК “Азат”, в то время, когда на самом деле такой общественной организации в юридическом смысле уже давно не существует… Тем самым, по сути, была похоронена “общественная организация, выражавшая интересы бедствующего казахского народа”, поскольку, будучи выбранными на IY съезде ГДК в руководство, ни Х.Кожа-Ахмет, ни Д.Кошим так и не перегистрировали устав движения… Далее автор пишет, что “Дос Кошим в отличие от Г.Алдамжарова и других оппозиционеров и по сей день не испытывает ни моральных, ни материальных затруднений. На производстве, где работает Д.Кошим, он может отсутствовать днями, неделями, месяцами и не подвергаться гонениям”. Надо сказать, весьма толстый намек на тонкие обстоятельства… Известный казахский культурно-писательский еженедельник “Казак эдебиетi” 9 февраля т.г. опубликовал открытое письмо Рысалды Абдрасиловой и Сауле Мерекеевой, бывших работников Госмузея народных музыкальных инструментов им.Ыхласа. Они сообщают, что в здании музея, с тех пор как директором стал Х.Кожа-Ахмет, систематически стали проводиться мероприятия политического характера, причем в прессе потом сообщалось, что эти сборища были массовыми и на них присутствовали известные персоналии национальной культурной элиты – например, ученые Койгельды и Омарбеков. На самом деле, их и в помине не было, а основную аудиторию в массе своей почти всегда составляли работники музея. Затем черным по белому сообщается, что что музей заполонили родственники директора музея. Если верить утверждениям гражданок Р.Абдрасиловой и С.Мерекеевой, то Х.Кожа-Ахмет рассматривал эту должность как промежуточный этап, поскольку в ответ на критику своих сотрудников говорил: “Как вы вообще смеете писать наверх жалобы на меня? Меня сюда поставил сам Назарбаев, давший мне обещание, что я буду и сенатором, и министром культуры. Да я ради народа с Жириновским. Кажегельдиным боролся, с Масановым вот судиться буду. А вы мне палки в колеса вставляете!..”.
А что касается русских “аналогов” хасенов и жасаралов, то, к примеру, пресс-секретарь “Русской общины” Федор Мироглов систематически выступает на страницах специздания Эрика Нуршина (последний эпизод в номере от 15.03.01) как самый бдительный борец… за спокойствие в сфере межнациональных отношений. Этакий голубь мира… При этом невооруженным глазом проглядывается завуалированная просьба к властям обратить внимание на тех, по чьей вине, по мнению нашего доброжелателя, может произойти “межнациональный конлфикт”… Речь идет, между прочим, о газете “Мегаполис”.
Как и во всех постсоветских республиках, в Казахстане в начале девяностых на первый план вышли и имели большой вес национально ориентированные организации, к примеру “Азат”. Затем началось великое дробление, которое не закончилось и по сей день… Продолжительный эмоциональный порыв, базировавшийся на объективном всплеске национального самосознания, был бездарно потрачен на составление реестра прошлых обид от русского царизма, от советской власти, в общем, обид от русских. Поскольку все идеологи, будь то философ Сабетказы Акатай, филолог Жасарал Куанышали или диссидент советских времен и автор патриотических песен Хасен Кожа-Ахмет, так и не объединились, а каждый по отдельности так и не смог выстроить сколь-нибудь удобоваримую концепцию дальнейшего развития Казахстана, в общих чертах идеология казахских национал-патриотов свелась практически к большевистскому лозунгу – отобрать и поделить.
В принципе, так оно и получилось, только власть и те возможности, которая она дает, попали отнюдь не в руки того же Сабетаказы, и тем паче не в руки, скажем так, народа. Номенклатура, получавшая на каком-то этапе на орехи и от своих же казахских национал-патриотов, в конечном счете выиграла. И сегодня мы видим где-то в последних вагонах властного эшелона только двоих – Жасарала и Хасена. А остальных не видно и не слышно… Первый возглавляет провинциальный филиал нелюбимого в среде фрондирующей интеллегенции министерства, а Хасен возглавляет достаточно скромное подразделение одного из департаментов этого же самого министерства… А газета “Казак эдебиет
i”, которая предназначена для людей культуры — а Хасен по определению относится именно к ним, поскольку профессии “диссидент” не существует — превратила его во всеобщее посмешище. И ведь не будет многотысячных митингов в защиту этого человека, а начнется банальная казахская склока, зато у власти теперь вообще исчезнет такая проблема, как “Хасен Кожа-Ахмет”, претендент на звание “Халык Кахарманы”. Случись завтра непредвиденные, скажем, выборы куда-либо, вряд ли общественность станет свидетелем триумфа старых героев, вроде Хасена или Жасарала. К тому же, если вспомнить их последние попытки постоять за казахов, то они явно неадекватны, если иметь в виду, что власть-то практически сплошь казахская по крови. А порох бить власть (как таковую) у национал-патриотов давно кончился или, мягко говоря, отсырел… Таким образом, две самые яркие национал-патриотические звезды превратились не просто в политических аутсайдеров, они объективно вылетели из гонки претендентов на звание отцов народа, когда приняли предложение заскочить и проехаться в тамбуре вагона власти… Их и прокатили.А чем дышали все эти годы визави Жасарала и Хасена? Русские, по закону симметрии, создали “Единство”. Увы, национально ориентированное “Единство”, практически один к одному, повторило путь “Азата”. И хотя у русских нет жузов и родов, у них тоже развился процесс дробления. Например, казаки начали самостоятельную борьбу против казахов. А суть “совместной” борьбы Бунакова, Михайлова, Сидоровой, Докучаевой, Гунькина и пр. против казахов свелся к одному принципу “не пущать, это наше тоже!”. И такая тактика была выбрана в стране, где коренное население в целом относилось к русским в высшей степени благожелательно, где русский язык, учитывая определенную функциональную слабость казахского языка, настолько проник во все поры, что стал родным даже для аульных казахов… Более того, защитники русских быстро превратились в своеобразных “ликвидаторов” своих соплеменников, агитируя и помогая русскоязычному населению покинуть пределы Казахстана. “Русская община” и “Лад”, образовавшиеся на обломках “Единства”, превратили “ликвидаторство” в доходный бизнес, в котором крутились если не миллионы, то сотни тысяч долларов — это точно. Эту лавочку, видимо, опомнившись, государство закрыло лишь года два-три тому назад. В политическом смысле вся работа “Русской общины” сводилась к одному — отбывая за пределы Казахстана, выступая перед депутатами Госдумы, “общинники” говорить такие страшные вещи, после которых Ельцину оставалось только войска вводить в Казахстан (но он решил начать с Чечни). Не отставали от них и “ладовцы”, хотя эти были умереннее и пропагандистки увесистее. Зато у Бунакова образовалось подсобное хозяйство, мелкий бизнес. “Ладовцы” в этом смысле предстают бессребрениками, ухая все деньги на газету. И что теперь мы видим? Радикальные “общинники”, как и всякие радикалы (!), резко поменяли тактику. В России они нагонят страху, не жалеют красок при описании мук, которые русские испытывают в Казахстане, а дома, что назывется, стали шелковыми: Бунаков между своими огородно-тепличными делами заседает в Ассамблее народов Казахстана, время от времени полемизирует с главой чеченской диаспоры Мурадовым. Его правая рука Федор Мироглов, как уже сообщалось, следит за стабильностью в сфере межнациональных отношений в масштабах Казахстана, а внутри “общины”, явно превратившейся в некую “русскую” секту, судя по имеющимся сведениям, отвечает за “чистоту рядов”. Между тем благодаря именно таким кондовым защитникам русских их количество
в РК значительно поубавилось …А в целом кризис партий и движений русской ориентации налицо. Они не стали заметной силой даже на фоне того, что казахи, в отличие от прибалтов или украинцев, узбеков или туркменов, так пока и не сформулировали даже самой дохленькой консолидирующей государственной идеи. Позиция Бунакова, который, еще будучи в “Единстве”, вещал, что у казахов ничего не получится, не быть Казахстану суверенным, а Союзу быть, оказалась недалекой и ущербной. Ни он, ни его сотоварищи-конкуренты по русскому движению не смогли создать собственной формулы не только для русскоязычных казахстанцев, но и для всех казахстанцев.
Таким образом, Х.Кожа-Ахмет и Ж.Куанышали, С.Акатай и Д.Кошим (демократ и националист в одном лице), Ю.Бунаков и В.Михайлов, Г.Беляков и прочие казачьи атаманы проиграли. Казахи по той простой причине, что их борьба вылилась совсем в другой результат, и в итоге казахские массы ностальгируют по колхозно-коммунистическорму режиму. А русские, в свою очередь, так не смогли отстоять своих амбициозных планов (не дать казахам реальной власти) и в итоге сыграли не менее деструктивную роль, чем казахи относительно русскоязычных масс, подзуживая и организационно способствуя выезду соплеменников на историческую родину.
Вывод на текущем историческом этапе: Казахстан в сакральном смысле является государством только благодаря наличию такого атрибута власти, как президентство и личности, находящейся на этом самом высоком государственном посту… Что касается отстаивания интересов казахов и русских, казахстанцев в целом, эта проблема остается. И эффективно решить ее должны, наверное, новые люди или по крайне мере не те люди, которые до сих пор этим занимались. Тот человеческий материал, который остался в Казахстане, который формируется, требует новых подходов и, конечно же, не тех идей, на которых строили свою политику все вышеупомянутые деятели.