Международная финансовая организация в начале апреля 2001 года закрыла свое представительство в Узбекистане О таком решении еще до Нового 2001 года говорил глава Ташкентского отделения Международного валютного фонда г-н Кристоф Б.Розенберг. Причиной стали различные взгляды на проводимые в стране социально-экономические реформы, в том числе по денежной и институциональной политике, и нежелание Узбекистана принимать те правила «игры», которые сложились на мировом рынке. Представитель, уже тогда говоря о бесперспективности дальнейшего нахождения МВФ в республике, между тем выразил надежду, что правительство республики все же прислушается к рекомендациям международных экспертов и скорректирует экономическую политику доктрину, чтобы избежать серьезных осложнений в обществе. И поэтому отъезд Розенберга откладывался до апреля текущего года – МВФ проявляло терпение. Но как видно, ожидания оказались напрасными, как напрасными были и надежды многих иностранных и отечественных предпринимателей, что с 2000 года правительство откроет конвертацию, и они смогут нормально работать в Узбекистане. При этом они ссылались на обещания главы государства о положительном решении этой проблемы в течение года, и многие из них, несмотря на издержки своего нахождения, все же не спешили уйти на иные рынки. Но обещанная конвертация так и не открылась, а проблема осталась. В итоге это ускорило отток иностранных инвестиций и бизнесменов из Узбекистана в более благоприятные в экономическом смысле страны. Судите сами, из 3445 совместных предприятий, зарегистрированных в Узбекистане, действующими оказались всего 52,1%. То есть почти 1/ 2 из СП так никогда и не стала работать на узбекистанском рынке, увидев его бесперспективность. В чем причина? Конечно, отсутствие конвертации — это один из мотивов, но большинство экспертов склоняются к тому, что общий инвестиционный климат в республике не позволяет привлекать и задействовать иностранный капитал. В итоге, Узбекистан, как это не обидно слышать, имеет самые низкие показатели по привлечению зарубежных инвестиций на душу населения по сравнению с другими странами СНГ, в частности, Центральной Азии. Прежде всего, по своей сути национальная экономика в Узбекистане продолжает нети в себе черты советского управления. «Не ломай старый дом, пока не построишь новый» – таков смысл курса реформ с начала 90-х годов, и он не изменился по сей день. «Новый» еще не построен, и люди пока живут в «старом». Реформы, конечно, идут, но столь медленно и с постоянной оглядкой назад, в прошлое, что положительных результатов практически не видно. О каком результате может идти речь, если среднегодовой доход на душу населения составляет 110 долларов США, в любом приватизированном предприятии сохраняется доля государства, которое имеет первостепенное право управления и вмешивается в любой хозяйственный процесс. Фактически изменился антураж народного хозяйства, но не ее суть. Рыночная экономика носит какой-то особый оттенок, именуемый правительственными экспертами как «восточная специфика». Конечно, за какое-то десятилетие появился частный сектор, который производит 70% ВВП, но этот сектор находится под серьезным давлением со стороны государства. Различные ведомства и местная администрация регламентируют практически всю хозяйственную деятельность частных лиц, не позволяя им развивать творческую инициативу. Это называется «государство выступает в роли реформатора и регулятора всех реформ». Парадоксально, в стране создана, с теоретической точки зрения, эффективная правовая основа, вроде бы соответствующая современному уровню инфраструктура рынка, но практически при этом все регулируется старым и испытанным с советских времен методом – администрированием. Не закон играет важную роль для предприятий и хозяйствующих субъектов, а мнение главы администрации. Налоговые, правоохранительные органы, прокуратура в большей степени занимаются репрессированием (а порой и вымогательством) частного сектора, чем оказанием им помощи в становлении и развитии. Различные социологические опросы, проведенные среди бизнесменов, показывают, что большинство из них вынуждены давать взятки различным инстанциям, чтобы решать свои вопросы. Лишь 2% из них пытались решить проблемы с помощью законов. Невозможность обустроить свою жизнь, быт, предпринимательство вынуждает население воспринимать иные концепции, зачастую экстремистские идеи, отказываться от светского построения общества. Международные организации не раз предлагали Узбекистану отказать от так называемого «поэтапного подхода в реформах», ибо процесс глобализации не позволяет отдельным странам не торопиться в экономическом прогрессе. Суть такова, что или Узбекистан оказывается на периферии мирового процесса и играет самую незначительную роль в международном сообществе, или резко модернизирует экономику и политическую сферу и благодаря этому вырывается вперед, благо для этого в стране имеются все ресурсы. Правительство отвергло метод «шоковой терапии», заявив, что в условиях низкого уровня жизни населения и высокого демографического роста это приведет к социальным потрясениям. «Восточная специфика» в реструктуризации стала основой экономической доктрины государства. В итоге за десятилетия около 40% населения оказалось за чертой бедности, 30% влачит жалкое существование, пытаясь удержаться на плаву, и лишь 5-10% относятся к среднему классу. В большинстве, как считают международные эксперты, это чиновники и представители кланов, имеющие доступ к ресурсам государства и перераспределяющие их по своим корыстным интересам. Узбекистан занимает пятое место в мире по коррупции, объем теневой экономики достигает 40-50% ВНП. Из года в год растет разница между официальным и черным курсами валюты, обесценивается национальная валюта – узбекский сум, который, не смотря на подписанные межправительственные
Не лучше сложились дела и в сфере материального производства. С одной стороны, здесь построены новые заводы и фабрики, но с другой, многие предприятия, в том числе высокотехнологичные, не работают, хотя правительство твердит о росте в 2000 году промышленной продукции на 6,4%, сельскохозяйственной продукции – на 3,2%, строительных работ – на 2,9%, объема розничного товарооборота – на 7,8%, платных услуг населению – на 14%, а выпуска потребительских товаров — 7,7%. Глава представительства МВФ не раз удивлялся этому «восточному чуду».
В начале апреля 2001 года было подписано Совместное заявление Международного валютного фонда и правительства Республики Узбекистан, в котором Фонд обещает и дальше направлять экспертов “для оказания технического содействия и поддержания тесного диалога с должностными лицами”. В свою очередь глава Узбекистана Ислам Каримов в письме директору-распорядителю МВФ г-ну Кёллеру “подтвердил приверженность правительства республики процессу либерализации и углубления рыночных реформ и его намерение расширять сотрудничество с МВФ в выработке мер по ускорению этих процессов”.
Но большинство экспертов склоняется к тому, что пока Узбекистан не сменит курса экономической политики, все усилия МВФ и других международных организаций окажутся бесплодными. Республика все дальше будет удаляться от интеграционных процессов, оставаясь островком «советской» экономики с «восточной спецификой».