Несколько месяцев назад в российском парламенте Владимир Жириновский отказался встать во время минуты молчания в память жертв Холокоста. Он также кидался цветочными горшками в еврейских демонстрантов в Париже, называл их «сионистами», требовал, чтобы евреи были выселены в резервации, и оплакивал будущее России, в котором горстка евреев приобретет власть над страной со 145-миллионным населением.
В то же самое время, выдающийся российский ультранационалист опровергал сообщения о том, что он сам обладает еврейскими корнями: «Это сумасшествие, — заявил он как-то журналистам. — Это не соответствует действительности».
Сейчас пятидесятипятилетний Жириновский кардинальным образом пересмотрел свою биографию, признав, что его отец был евреем и объявив, что многие его родственники пали жертвами Холокоста.
В интервью и в своей новой книге Жириновский подтвердил, что его отец, Вольф Исаакович Эйдельштейн, был польским евреем, бежавшим от нацистов в 1939 году и умершим в Советском Союзе в Казахстане. Родители и младший брат отца были убиты немцами во время Второй Мировой войны, говорит сейчас Жириновский, хотя его отец и дядя исчезли в 1946 году, после возвращения в Польшу. Жириновский заявил, что когда ему исполнилось 18 лет, он официально сменил фамилию Эйдельштейн.
«Вся семья моего отца была убита, — объявил он в интервью, данном на прошлой неделе. — Вот почему я никогда о них не говорил». Он не предоставил каких-либо объяснений внезапного изменения своей биографии, пожаловавшись только, что его часто «ошибочно воспринимали» как антисемита, и не извинился за годы открытой лжи. Вместо того, чтобы пересмотреть свою политику, принимая во внимание свои измененные корни, Жириновский продолжает считать евреев причиной того, что сегодня в России многое плохо.
Несмотря на то, что он сделал антисемитские заявления основой своей политической риторики «Россия для русских», Жириновский заявил: «Я никогда не был антисемитом. Это все воображение журналистов». Несколькими минутами позже он вернулся к своим обычным жалобам о засилье евреев в средствах массовой информации, банках, политике и практически каждом [общественном] институте постсоветской России.
Выступление было полностью в стиле Жириновского. Иногда в клоунской, иногда в едкой, но постоянно в своей обычной эпатажной манере, он говорил о тайных заговорах, согласно которым евреи влияют на создание будущего для страны, имеющей долгую историю жесткого антисемитизма.
В 1993 году его Либерально демократическая партия России на парламентских выборах получила больше голосов, чем какая-либо другая партия, а в 1996 Жириновский участвовал в президентских выборах. Хотя он получил очень небольшой процент голосов, и его звезда с тех пор закатилась, он все еще контролирует 17 депутатов в Государственной Думе, в которой сам является вице-спикером, а являющиеся его торговой маркой высказывания постоянно появляются на российском телевидении.
Многие видные евреи подозревают Жириновского в том, что его новообретенные еврейские корни являются уловкой жаждущего популярности политика, который в последнее время оказался в тени. Но они также заявляют, что его готовность признать свое еврейское происхождение является признаком того, что здесь, в России, времена меняются, и отражает недавний отказ от публичного антисемитизма.
«Я думаю, что Жириновский совершил значительный поворот кругом, — сказал главный раввин России Берл Лазар. — но, почему он это сделал и как долго это продлится, вот вопрос. Это всего лишь первый шаг, ему предстоит сделать еще много шагов. По аналогии, Россия начинает движение в этом направлении с отставанием на 100 шагов от других стран. Нам необходимо изменить менталитет всего народа, а не только господ жириновских».
Несколько недель назад г-н Лазар видел Жириновского на приеме в Кремле и отказался пожать ему руку, будучи все еще злым на него за отказ поддержать предложение о Дне памяти Холокоста. Затем раввин получил по почте письмо от Жириновского, в котором тот распинался «в своей любви к еврейской нации», заявлял, что «скорбит по жертвам Холокоста», и в заключение сообщал, что «я полностью дезавуирую все те (мои) заявления, которые были неверно интерпретированы средствами массовой информации».
На прошлой неделе, давая интервью русскоязычной радиостудии в Израиле, Жириновский еще немного изменил свою историю, признав в конце концов еврейское происхождение своего отца, однако он почти ничего не разъяснил, сообщив только, что не имел «связей» с той стороной его семьи, потому что все они погибли во время Холокоста. Еще в 1994 году репортеры откопали документы, которые свидетельствовали, что настоящая фамилия Жириновского — Эйдельштейн, и что его отец по советским регистрационным документам числился евреем. Жириновский тогда утверждал, что эти документы поддельные. «Моя мать — русская, отец — русский, — заявил он корреспонденту агентства «The Associated Press». — Вся (моя) семья — русская». Однако, давая на прошлой неделе интервью в своем думском кабинете, Жириновский пренебрежительно отзывался о тех годах притворства. В промежутках между бесконечными сигаретами и покрикиванием на молодого помощника он похвалялся талантливостью еврейского народа и жаловался, что он попал на Западе «в черные списки» из-за своей репутации антисемита. Пролистывая свою новую книгу с названием «Иван! Запахни душу!», он остановился на единственном, по его утверждению, оставшемся у него фотоснимке его отца и сказал, что на обороте фотоснимка его отцом была сделана надпись «Верь в свою звезду». Пролистав еще несколько страниц, он задержался взглядом на фотоснимке своего школьного класса и стал тыкать пальцем в девушек, которые, по его словам, были еврейками. Он особо выделил молодую девушку в первом ряду. «Я ее очень любил, — сказал он. — Она была еврейкой».
Но, и в своей книге, и во время интервью Жириновский едва ли в чем-то кается. «Почему, — сожалеет он в книге, — мне приходится отказываться от русской крови, русской культуры, русской земли и начинать любить весь еврейский народ только лишь из-за одной капли крови, которую мой отец оставил в теле моей матери?» Однако же Жириновский энергично закивал головой, когда его спросили, не изменилось ли его отношение к евреям. И он, подобно многим другим русским националистам, имеет новую мишень, которая сегодня может оказаться более значимой для российских избирателей: чеченцев. В момент, когда Россия ведет свою вторую войну в этой мятежной республике, многие российские политики называют Чечню прибежищем «террористов». «Сегодня антисемитизма стало гораздо меньше, — заключил он, кивая головой в манере политика, который проштудировал свой вопрос.