История слишком серьезное дело,
чтобы доверять ее историкам.
О рентабельности производства идеологических иллюзий
Недавно, в канун даты начала Великой Отечественной войны, в России провели исследование среди школьников по определению того, что они знают о роли России в этой войне и откуда они черпают свои знания об этой войне. Результат был ошеломляющим: о роли России они ничего не знали, а свои знания черпали в основном из американских фильмов, главным из которых оказалось “Спасение рядового Райна” знаменитого американского режиссера еврейского происхождения Стивена Спилберга, которого, кстати, в Израиле как человека, а не только как режииссера, довольно сильно недолюбливают за… излишнее еврейство, понимаемое как торгашество. Дело в том, что Спилберг не только хорошо зарабатывает “на хлеб” американскими вариациями на темы “Сибирского цирюльника” и Холокоста, но и не гнушается дополнительно подзаработать и вне сферы киноиндустрии, например, с помощью создания всемирного фонда “Холокост”, где Спилберг должен был стать первым и главным распорядителем денежных средств. Не нам, казахам, учить евреев считать деньги. Но израильские евреи, перманентно завидующие благоденствию своих американских собратьев и догадывающиеся, что американские сионисты (в том числе и Спилберг) готовы вести борьбу с арабами до последнего израильского еврея, посчитали аморальным новую общественно-финансовую идею Спилберга. Но, как можно догадаться, на мнение своих израильских сородичей Спилберг просто начихал с высокой синагоги.
Но вернемся к современной американской киноиндустрии, которая, как видим, оказала воздействие на неокрепшее российское общественное сознание не хуже настоящего опиума. Вот какова идеологическая и психологическая сила иллюзии, производимая в неограниченном количестве!
Что касается Казахстана, то попыток создать свою казахскую иллюзию более чем достаточно, как в области искусства, так и в области общественных наук. Одним из неутомимых авторов – производителей идеологических иллюзий – является небезызвестный Азимбай Гали. Он своего рода казахский Стивен Спилберг, только промышляющий в такой разновидности идеологической работы, как история и политология. И если идеологические иллюзии часто сравнивают с наркотическими веществами, то идеологический наркотик, производимый и поставляемый на рынок общественного сознания и казахской власти нашим Азимбаем, сравним разве только с героином, самым тяжелым среди опиатов и ставшим поистине смертельным бичом для современной неокрепшей казахской молодежи. Что же касается вопроса оплаты, то производство и торговля как психотропными, так и идеологотропными средствами, как правило, бывает сверхприбыльной деятельностью. Особенно, когда в их широком распространении оказывается заинтересованной высшая власть.
Казахская власть: любит Азимбая, но ходит под руку с Ермуханом
Когда прочитал очередной опус Азимбая Гали о негативах, позитивах и объективах, то первым же желанием было немедленно написать критическую статью. Но затем поостыл… И теперь, оказывается, не я первый, кто откликнулся на его работу. Кстати говоря, после великолепной отповеди Азимбаю со стороны Берика Джилкибаева поначалу казалось, что сказать более того практически будет невозможно. И действительно, повтор в чем-то, и быть может даже в основном, будет неизбежен. В этой связи единственным оправданием появления настоящей статьи будет то, что работа Азимбая мною будет рассмотрена несколько под другим углом зрения.
Что же касается содержания рассматриваемой работы Азимбая Гали, то в принципе я согласен с тезисом о том, что для нашего мышления нет ничего святого – в том отношении, что не должно быть никаких запретов, даже самых сакральных, для познания мира, как вне, так и внутри нас. В этой связи, конечно, нет ничего предосудительного, когда такой аксакал, как Алдан Аимбетов, вдруг начинает говорить о “презервативах” или когда историк, он же и политолог, доктор и профессор Азимбай Гали продолжает говорить о так называемом русском колониализме. Особенно, когда исследуемый предмет мысли лежит в русле их специальности. Не знаю, какой из Алдеке специалист по “презервативам”, но профессионализм Азимбая как казахского историка, особенно на фоне “подавляющего” большинства современных казахских шаманов от истории, казалось бы, не должен вызывать сомнений.
Что касается исходного фактического материала, то чувствуется, что Азимбай Гали хорошо поработал с архивными документами. Не исключено, что и работа в должности начальника отдела внутренней политики Казахского института стратегических исследований при президенте РК (КИСИ) способствовала этому. Но при этом оказывается главным не сам фактический материал, а исходная идея, которую требуется доказать, для чего приходится отбирать только те материалы, которые подходят для доказательства исходной идеи. Работа официального историка – это прежде всего идеологическая работа, которая всегда должна содержать в себе и возможность идеологической обработки населения. То есть наука история – всегда партийна, она всегда состоит на службе у определенных групп населения, классов. Недаром говорят, что нет ничего более непредсказуемого, чем история! И деятельность Азимбая Гали как историка, гражданская позиция которого каждый раз прогибается под очередное колебание власти, только лишнее тому подтверждение. Поэтому можно сказать, что если нет ничего более непредсказуемого, чем история, то появление соответствующих историков более чем предсказуемо.
Азимбай Гали пользуется методом более чем пристрастного подхода к отбору исторического материала для доказательства заданной идеи, который ничем не отличается от пропагандистских трюков телевизионщиков, когда они из всей массы телевизионных интервью оставляют только те, которые им кажутся подходящими. Поэтому нередко можно наблюдать картину, когда одно и то же политическое событие одним и тем же населением оценивается с совершенно противоположных позиций, в зависимости от того, какие СМИ – провластные или независимые – проводят анализ этого события. В нашем же случае, несмотря на свой воинствующий национализм и кажущуюся творческую одержимость, Азимбай Гали, конечно, не является независимым идеологом. То есть, он однозначно состоит на службе у власти. И похоже, что именно благодаря своему воинствующему национализму такие деятели, как он, оказываются в идеологической обойме власти.
Но о таких, как Азимбай Гали, власть не любит говорить вслух, то есть, пользуясь их услугами, она вместе с тем не хочет на виду у всех ходить с ними под руку. Как тут не вспомнить блеск и нищету куртизанок, услугами которых многие пользуются, в том числе и на самом верху, но с которыми никто не хочет появляться в свете, в том числе и в высшем. Брезгуют, понимаешь! Но есть и существенная разница между услугами половыми и услугами идеологическими: во-первых, если в первом случае происходит психологическая разрядка, то во втором случае происходит психологическая зарядка; во-вторых, если услуги первого рода направлены на конкретную, единичную личность, то услуги второго рода направлены на массу людей; и наконец, если услуги первого рода обычно бывают активно востребованными — иными словами говоря, ты платишь, ты же и “имеешь”, так как выступаешь все же активной стороной то во втором случае идеологи, которых “имеет” власть, в свою очередь умудряются “поиметь” общественное сознание. Что же касается “светских” отношений власти с их апологетами, то, конечно, на виду у всех она хотела бы ходить под ручку с такими благопристойными и внешне чистоплотными и привлекательными идеологическими “барышнями” типа Ермухамета Ертысбаева, хотя в плане идеологической обработки населения Азимбай Гали, конечно, намного эффективнее Ертысбаева. Прямо как в жизни – гуляем с одними, женимся на других!
Однако, коль скоро мы начинали разговор с исходного фактического материала и метода его отбора, то и следует все же завершить начатую мысль очевидным выводом о том, что при таком подходе первичным и главным оказывается метод, а не фактический материал, который должен всего лишь создать видимость объективности у явно субъективного метода.
Хороший отанизм против “плохих” русских
Итак, мы разобрались, что за фактическими архивными материалами стоит метод их соответствующей выборки. А что же стоит за этим методом? А за этим методом как раз и стоит та общая идея, которую как раз и надо доказать с помощью фактического материала, но только соответственно подобранного.
Но почему такой образованный человек, как Азимбай Гали, вынужден заниматься такой подтасовкой, не боясь того, что его изобличат? Дело-то как раз в том, что его научная совесть боится этого. Но зато его политическая совесть не боится ничего, так как она находится под надежной защитой (пока!) казахской власти. Для пояснения приведем другой пример: попытайтесь припомнить себе телевизионный образ Казбека Казкенова, идеологического лидера партии “Отан”, который так и излучает из себя уверенность в завтрашнем дне, а попросту говоря, самоуверенность. Глядя на Казкенова ни о какой научной или человеческой совести и спрашивать уже не хочется. Вот что значит политическая совесть, которая оказывается доминирующей, если душу продать дьяволу, то есть власти. Поэтому и мировоззрение подобного ученого всегда определяется мировоззрением власти. И Азимбай Гали в этом отношении не является исключением. Так, если только вчера его мировоззрение, как можно догадаться, было научным, марксистско-ленинским, а следовательно, и интернационалистским, то уже сегодня, как следует из его более чем прозрачных откровений, оно является “еще более научным, научно-нурсултанским”, а следовательно, и казахско-националистическим. Иначе говоря, каким бы ни было научное содержание подобных работ, политически-апологетический смысл в них будет главным. Поэтому для обозначения рассмотренного типа современного казахского “научного” мировоззрения, как мне кажется, лучше всего подходит термин “ОТАНИЗМ” — от названия “Отан”. Но наиболее ярким представителем этого мировоззрения среди достаточного множества ему подобных казахских ученых является все же не какой-то там внешне надутый, но вялый Казбек Казкенов, каким бы научным или иным гигантом он ни казался бы сам себе (или своей жене?), и не какой-то там бесноватый неуч Амантай, а Азимбай Гали, в котором как раз гармонически сочетаются научность и политическая страстность. Вместе с тем, повторимся, что в данном отношении он далеко не одинок. Можно сказать, что наш Азимбай своего рода “первый среди равных”, как раньше говорили про королей.
Но мы на этом заканчиваем с обращением к личности Азимбая Гали, как бы интересно с обывательской точки зрения это ни было. И жертвуем этим только ради того, чтобы внимательнее рассмотреть явление отанизма, которое как раз и вмещает в себя не только деятельность Азимбая Гали, но и многих других, ему подобных.
Если бы “позитивов”, к тому же объективных, у сегодняшней казахской власти было бы достаточно, то для отанизма апология казахского национализма не составляла бы интеллектуального труда. Но так как рационально невозможно понять логику тезиса о том, что “У нас – все хорошо”, когда в действительности все плохо, то в этих условиях необходимо либо заменять знание на религиозную веру, либо жульничать с логикой, например, по принципу “В огороде бузина, а в Киеве дядька”.
Хотя отанизм последовательно и продвигается вслед за властью в сторону мракобесия, но все же он до последнего остается в лоне науки, хотя и с современным казахским лицом, и поэтому принцип “Верую, ибо нелепо!” у него стоит далеко не на первом месте. Во всяком случае, очевидно, что в содержании отанизма главным является казахский национализм. И только затем, правда, и вместе с тем, в содержании отанизма появляется идея ислама по-казахски, с которой, в силу ее сложности, отанизму трудно совладать, но и пропустить мимо себя такой лакомый и политически модный кусочек общественного сознания, как религия, он не может себе позволить. Поэтому отанизм для обосновывания необходимости казахского национализма вынужден пока пользоваться не религиозными доводами. Но в этом случае, чтобы доказать недоказуемое, он вынужден извращать логику. А недоказуемым является вывод, по-существу, о том, что нынешняя националистическая политика власти в виде этнократизма есть высшая истина и одновременно высшее благо для государства и общества. Почему? Да потому, что этнократизм, не говоря уже о трайбализме, и интересы государственного строительства есть вещи несовместимые. Вообще-то, национализм не всегда плох! Но позитивный этап в его развитии в Казахстане достиг своего пика в декабре 86-го и вовсе завершился с возникновением казахстанского (а не казахского!) государства, после чего он представляет только угрозу, правда, до поры до времени скрытую, для интересов национальной безопасности. Так как это, известное для отанизма, обстоятельство существенно затрудняет его апологию национализма, то оно вынуждено придумывать образ внешнего врага и поэтому пытается запугать нас, казахов, некой русской угрозой. Популярно говоря, чтобы доказать, почему мы, казахи, такие хорошие, отанизм утверждает, что русские – плохие; казахи – наши, а русские – не наши! Прямо как в прежних советских и нынешних американских боевиках одновременно, когда полагалось “мочить” “не наших” или полагается истреблять “плохих”.
Одновременно в отанизме можно заметить и такую характерную деталь, а именно: политическое преклонение перед Западом и идеологическое преклонение перед иудаизмом и сионизмом. Но если политическая прозападность в отанизме существует в достаточно явном виде, то идеологический проиудаизм и просионизм отанизма существует в скрытом виде. Но все тайное со временем становится явным. Во-первых, вы никогда в отанизме не встретите и намека на научную критику как иудаизма, так и сионизма, в том числе и в связи с истреблением наших единоверцев более чем сионистским правительством Ариэля Шарона. То есть, отсутствующее свойство также может быть существенным признаком. Во-вторых, отанизм сплошь и рядом пользуется параллелями с иудаизмом — чего стоит одно только сравнение президента с ветхозаветным Моисеем, который целых сорок лет водил евреев по пустыне, а также идеологическими и политическими приемами сионизма, как, например, государство — прежде всего для избранного богом народа, то бишь в казахстанских условиях – для титульной нации! В-третьих, сами ученые-отанисты, при всем воинствующем национализме отанизма, очень даже смахивающем на фашизм, тем не менее, смертельно боятся быть обвиненным в антисемитизме, так как они полагает, и видимо небезосновательно, что в этом случае они могут моментально оказаться не у дел как в Казахстане, так и за его пределами.
И судя по всему, отанизм находит положительную реакцию у некоторых политических деятелей во властных коридорах, а также в КИСИ и в других идеологических заведениях.
Сущность и функции отанизма
Таким образом, мы практически уже рассмотрели сущность отанизма как научного и общественно-политического явления современной казахстанской действительности и поэтому можем дать определение этому понятию. Итак, отанизм есть достаточно распространенная среди современных казахстанских ученых титульной национальности предельно идеологизированная тенденция развития официальной научной мысли, основным содержанием которой являются оголтелый национализм, агрессивное русофобство, преклонение перед Западом, иудаизмом и сионизмом, с одновременной оглядкой на ислам.
Отанизм, как общественно-научное явление, призвано выполнять ряд функций:
- иллюзорно-компенсаторную: создавать иллюзию возможности существования особенной казахской логики познания прошлого, настоящего и будущего, а также особого казахского пути развития, что должно компенсировать комплекс неполноценности у казахской власти и одновременно служить утешением для бедствующей казахской массы;
- духовно-“конструктивную”: формировать нравственные ценности, эстетические идеалы и массовую психологию с позиций казахского национализма и русофобии;
- апологетическую: оправдывать существование действующего режима, а также несправедливого распределения собственности;
- провокационно-политическую: превентивное обвинение как политической оппозиции президентской власти, так и недостаточно ярых националистов из президентского окружения в непатриотичности и их причастности к так называемой “русской партии”, понимаемой отанизмом именно как враждебная для национальной безопасности “пятая колонна”; при этом главную угрозу национальной безопасности отанизм видит во всем русском; а также призыв к дополнительному перераспределению власти и собственности в пользу представителей так называемой титульной нации;
- проводника чуждой идеологии и политики: поклонение иудаизму и сионизму и преклонение перед Западом, которые имеют в Казахстане (и не только в Казахстане!) вполне определенные экономические, политические и даже военно-политические интересы.
В связи с последним следует вспомнить, что в то время, когда в разных регионах мира Запад уже нанес, еще наносит или собирается наносить так называемые удары возмездия то по “плохой” православной Сербии, то по плохим мусульманским странам как Иран, Ирак и Сирия и когда в этот список плохих стран, похоже, включена и Россия, русофобия отанизма как раз может послужить детонатором и одновременно взрывчатым веществом в процессе подрыва хрупкого межнационального согласия, которое еще сохраняется в Казахстане несмотря на деструктивную национальную политику властей. Кому это только выгодно?
Вот мы, наконец, кажется, и разобрались в феномене Азимбая Гали.