18 февраля Министерство иностранных дел РК выразило недоумение по поводу принятой 13 февраля резолюции Европарламента по Казахстану, заявив, что в ней “содержатся несоответствующие действительности оценки внутриполитического развития страны”.
В этот же день постоянный представитель РК при ОБСЕ Рахат Алиев выступил от имени руководства страны на заседании постоянного совета ОБСЕ в Вене. Он высказал точку зрения казахстанской делегации по поводу распространенного в декабре 2002 года доклада главы Центра ОБСЕ в Алматы Иштвана Венцеля. Выводы сделанные Центром ОБСЕ о политической ситуации в республике и состоянии ее внешнеполитической деятельности, он назвал “субъективными”.
Власть, раздраженная принятыми Европарламентом и ОБСЕ по Казахстану документами, с учетом мнений не только из официальных источников, вынуждена активно обороняться. Именно как попытку защититься от результатов собственной деятельности следует воспринимать заявления режима, напуганного активным наступлением международного сообщества на диктаторскую политику Нурсултана Назарбаева.
“Документ принят без какого-либо обсуждения и основан на предвзятой информации”, — возмущается МИД.
\»…Только сбалансированный подход приемлем для оценки процессов, происходящих в нашем обществе\», — эхом вторит Алиев.
“Вызывает удивление тот факт, что Европарламент не удосужился запросить информацию из официальных источников, что, на наш взгляд, повлияло на принятие столь необъективной резолюции, касающейся ситуации в Казахстане”, — продолжает МИД.
“Постоянный Совет должен принимать отчет той или иной миссии ОБСЕ в стране пребывания в формате оценки ее успехов или неудач по реализации конкретных согласованных с властями проектов, а не с точки зрения того, как \»полевому\» присутствию видится, к примеру, внешняя и внутренняя политика государства”, — дополняет Алиев.
Абсурдные попытки режима преподнести имеющийся в республике фальшивый демократический фасад как позитивные сдвиги в области построения открытого гражданского общества вынуждают Нурсултана Назарбаева вновь и вновь прибегать к перечислению так называемых достижений Казахстана под его руководством.
Это и нашло отражение в МИДовском: “Проигнорированы такие важные достижения нашей страны в области развития демократии, и обеспечения защиты прав человека, как создание института Омбудсмана, развитие многопартийной системы, передача уголовно-исполнительной системы в ведение Министерства юстиции, учреждение Совещания по выработке конкретных предложений в отношении дальнейшей демократизации и развития гражданского общества”.
И Алиевском: “…мы, к сожалению, не нашли констатации того, что Казахстан последовательно движется в направлении построения общества равных возможностей и гражданских свобод”.
Как можно найти то, чего нет? О каких последовательных движениях и каких равных возможностях и гражданских свободах идет речь?
В переводе с дипломатического языка заявление МИД РК и выступление Рахата Алиева означают:
1. Оценка внешней и внутренней политики государства с учетом мнения оппозиции и реально происходящих в Казахстане событий по удушению любых проявлений инакомыслия Европарламентом и миссией ОБСЕ даваться не должна (сюда же следует отнести заявления Конгресса США и многочисленные выводы международных правозащитных организаций об ухудшающейся ситуации с правами человека в Казахстане)
2. Помогайте власти Казахстана, высказывайте согласованные с ней мысли, но не суйтесь в наши внутренние дела и внешнюю политику.
В своем выступлении Рахат Алиев задается вопросом: “Но даже если учесть, что рассуждения на эти темы есть дань существующим в Организации традициям, то разве можно считать мнение \»полевой\» миссии достаточным для того, чтобы в совокупности всех составляющих делать выверенные, всесторонние и квалифицированные выводы о политической ситуации в стране пребывания и состоянии ее внешнеполитической деятельности”.
Не буду говорить о существующих в Организации традициях. Но разве не из “совокупности всех составляющих”, в чем и признался Алиев, и “должны делаться выверенные, всесторонние и квалифицированные выводы” любой организации, высказывающейся о ситуации в стране пребывания?
А следующая фраза из выступления Рахата Алиева о том, что Казахстаном “эта деятельность ведется на системном уровне, в соответствии со стратегией развития государства. Экономические и политические преобразования в нашей стране являются беспрецедентными для стран Центральной Азии. Реформы продолжаются, на очереди целый блок важнейших задач”, действительно вызывает только недоумение.
Что это за системный уровень и какая стратегия? До боли знакомые сказки об экономических успехах на фоне вставшего во весь рост “Казахгейта” и легализации неправедным трудом нажитых капиталов, действительно “являются беспрецедентными для стран Центральной Азии”. Об этом пишет вся мировая пресса.
Ну а о политических преобразованиях вообще сильно сказано. Ибо результаты тоже налицо: заочно осужденный Акежан Кажегельдин, вынужденный пребывать за границей, находящиеся за решеткой политические заключенные Мухтар Аблязов, Галымжан Жакиянов и Сергей Дуванов — главные свидетели этих преобразований.
А что понимать под продолжающимися реформами и целом блоке задач? Видимо, речь не только об уголовных делах, возбужденных против Ирины Петрушовой и Амиржана Косанова. Впереди нас ждут новые политические процессы против независимых СМИ и оппозиционных политиков.
Слетевшее с уст г-на Алиева “Уже сейчас Казахстан имеет эффективно функционирующую рыночную экономику, что признано международным сообществом” вообще не выдерживает никакой критики. С каких пор продажу по дешевке сырья, стратегических объектов и предоставление за многомиллионные взятки права на разработку и добычу полезных ископаемых, в результате которых наживаются отдельные высокопоставленные чиновники, принято считать за рыночную экономику?
Следующую фразу, произнесенную г-ном Алиевым, процитирую полностью, поскольку она имеет прямое отношение ко мне: “Казахстан последовательно выполняет взятые на себя обязательства в гуманитарной сфере. Подтверждением этого является недавний пример участия канадских экспертов в расследовании обстоятельств смерти дочери казахстанской журналистки Л.Байсеитовой. Как известно, канадские специалисты подтвердили официальную версию правоохранительных органов Казахстана. Вместе с тем, вспомните, сколько было инсинуаций о якобы политической подоплеке этого дела”.
Возможно, г-н Алиев более, чем другие, сведущ во всех нюансах трагедии, связанной с гибелью моей единственной дочери, и сможет ответить на некоторые вопросы, на которые ни я, ни мой адвокат, ни независимые эксперты из Франции, ни международная организация “Репортеры без границ” до сих пор не могут получить ответов?
Почему властям Казахстана понадобилось более полугода со дня убийства полицейскими моей дочери для “последовательного выполнения взятых на себя обязательств в гуманитарной сфере”?
Почему эксперты из Парижа, несмотря на их многократные обращения в Министерство иностранных дел РК, Министерство внутренних дел РК и Генеральную Прокуратуру РК, не получили разрешения на въезд в Казахстан для проведения эксгумации и независимой экспертизы?
Сказав о том, “сколько было инсинуаций о якобы политической подоплеке этого дела”, г-н Алиев (читай – власть) наверняка имел в виду тех, кто помог и поддержал меня в эти страшные черные дни. В первую очередь, это Акежан Кажегельдин (самый ненавистный и опасный для Нурсултана Назарбаева), сумевший уже на 4-й день после похорон моей дочери, 27 июня 2002 года, до начала слушаний в Подкомитете по Центральной Азии и Кавказу Сената США, распространить заявление о судьбе активистов оппозиции в Казахстане и убийстве моей дочери.
Мне искренне жаль канадских специалистов, “подтвердивших официальную версию правоохранительных органов Казахстана” в обмен на возможность нефтяной (канадской!) компании \»Харрикейн Хайдрокарбонз Лтд\» продолжать заниматься разведкой, добычей и экспортом нефти, а также нефтепереработкой и маркетингом нефтепродуктов в РК. Что, и здесь политика ни при чем?
21 февраля Нурсултан Назарбаев дал интервью \»Независимой газете\» и на вопрос корреспондента о преследованиях по политически мотивам в Казахстане ответил: “Вообще, сегодня я, в принципе, не вижу у нас в стране серьезной политической оппозиции, которая бы имела значимую поддержку в обществе. Как показывают социологические исследования, источник оппозиционных настроений у нас — не крупные социальные группы, как в развитых демократических странах, а политики, которые на протяжении десяти лет то и дело пытаются оформить некий \»общественный протест\», но все тщетно. Наша специфика еще и в том, что оппозиционерами у нас становятся лишь чиновники, потерявшие крупные посты. Поэтому трудно считать таких людей оппозицией общества — это оппозиция персон”.
Задумывался ли г-н Назарбаев о том, что если в Казахстане нет серьезной политической оппозиции, откуда получают информацию те же Конгресс США, Евросоюз, Европарламент, Еврокомиссия, ОБСЕ и правозащитные международные организации об истинном положении дел с правами человека и свободой слова в нашей стране? От персон в оппозиции? Какой напрашивается вывод, когда власть вынуждена бросить все имеющиеся ресурсы на защиту собственной позиции, в результате деятельности пусть даже нескольких “персон” от оппозиции?
Все последние оценки Запада и принятые различными международными институтами документы по Казахстану свидетельствуют о том, что во властной элите образовался невосполнимый дефицит персон. Иначе бы международный имидж Казахстана не упал до нулевой отметки.