Война слов между Генеральной прокуратурой и Верховным судом затихла – всех помирил Игорь Рогов из администрации президента. Но исчерпана ли проблема?
Конфликт начался несколько недель назад с предложения Рашида Тусупбекова, генпрокурора, доработать судебную систему. Судебная система обиделась и ответила – мол, это попахивает нарушением конституционных принципов. Чуть было не начавшуюся драку предотвратил Игорь Рогов, заместитель правового отдела администрации, заявивший недавно, что на самом деле Верховный суд поддержал ряд предложений генерального прокурора о внесении изменений в судебную систему, в частности, по тайному голосованию. Правда, прочие новшества требуют обсуждения… В то же время он согласился с тезисом о том, что административными мерами нельзя ставить суды в зависимость от какого-либо государственного органа, но при этом \»генеральный прокурор имеет право на свою точку зрения, и то, что с ним не согласны, ничего страшного нет. Думаю, что рабочей группой, созданной под руководством председателя Верховного суда, все вопросы будут сняты, и мы придем к консенсусу\».
Разумное решение – и прокуратура сыта, и суды целы. На них даже парламент не рискует замахиваться – всего лишь внесли поправки, определяющие режим работы межрайонных судов. Так, мелочь.
А между тем проблема неэффективности работы судов остается. Что сегодня может сделать человек, недовольный решением суда? Обжаловать его в суде высшей инстанции. Но при этом огромное количество дел после этого возвращается в тот же суд тому же судье с вердиктом вроде \»пересмотреть с учетом всех обстоятельств\». Это логично? Каковы шансы в таком случае изменить решение? Это ведь даже не дисциплинарное взыскание, не укор и тем более не грозный намек на наказание – всего лишь просьба к коллеге… Если учесть возможность круговой поруки или, если хотите, профессиональную солидарность, то шансов что-либо изменить нет. Как в анекдоте: \»Подсудимый, с вас еще две тысячи баксов и тогда будем решать по закону…\».
Как можно спорить с судьей и его логикой? В зале заседаний судья любое несогласие и возражение волен интерпретировать как оскорбление, что чревато для спорящего 15 сутками или штрафом. Попытка обсудить какое-либо дело на страницах печати получает однозначную оценку — \»давление на суд\» и может стать поводом для иска к СМИ. Судебная система – черный ящик, все происходящее в котором большая тайна, а попытки пролить свет на его работу или попытаться проконтролировать таковую вызывают крайнее раздражение всех судей. Реакция Верховного суда на предложения прокуратуры лучшее тому доказательство.
Механизмов наказания судей за ошибки не так уж много – а ведь ошибки-то судьбоносные и ой какие дорогие! И потому каждый случай, когда судья вдруг оказывается наказан за профессиональные проколы, становится поводом для пресс-конференций и громких заявлений. Например, Марат Нурбеков, председатель областного суда ЮКО, недавно выступил с ходатайством о досрочном освобождении от должности судьи городского суда Туркестана Гульнар Альмерденовой за грубые нарушения закона и фальсификацию судебных дел. Ранее, в 2002 году, дисциплинарно-квалификационной коллегией суда ЮКО было вынесено решение о досрочном освобождении от занимаемой должности судьи Туркестанского горсуда Асетхана Жусипа. Тогда же был снят с занимаемой должности за невыполнение требований, предъявляемых к судье, Галымжан Кантуреев, судья Мактааральского суда №3. Судья Кентауского горсуда Тауекель Дюсенбиев снят с должности и осужден на 3 года за получение взятки. Судья суда №2 Келесского района Шамсутдин Сулейменов также был снят с должности и осужден на 3 года за мошенничество.
Обратите внимание – статистика поименная. Полицейские, к примеру, уже научились козырять десятками, сотнями проколовшихся коллег – потому что нет смысла отрицать очевидное. Но в суде все иначе, и предложение генеральной прокуратуры упростить механизм привлечения судей к дисциплинарной ответственности оказывается, неконституционно. Так, может быть, упростить его вместе с Конституцией?
Вопрос в том, хватит ли у рабочей группы, что, по словам И. Рогова, займется решением проблемы, духа на подобную постановку вопроса. Впрочем, если учесть, что руководить там будет председатель Верховного суда… Все опять замыкается на самодостаточных судьях – если им хорошо, то зачем что-то менять? Особенно, если это невозможно в принципе.