Не так страшна Империя, как ее малюют?
“Коммерсантъ” пишет, что делимитация российско-казахстанского участка государственной границы протяженностью 7,5 тыс. км будет завершена к концу 2004 года. Об этом сообщил заместитель руководителя погранслужбы ФСБ России генерал-лейтенант Александр Манилов, который вместе с группой офицеров сопровождает первого заместителя директора ФСБ России, руководителя погранслужбы генерал-полковника Владимира Проничева в его рабочей поездке в Новосибирск.
«В настоящее время российская и казахстанская стороны согласовали прохождение линии границы общей протяженностью около 7 тыс. километров«, — отметил генерал. «Активизации этого процесса способствует подписанный президентами двух стран 9 января в Астане договор о сотрудничестве и взаимодействии по пограничным вопросам между Россией и Казахстаном«, — подчеркнул Александр Манилов.
Договор, помимо делимитации границы между двумя странами, определяет области сотрудничества пограничных ведомств России и Казахстана. «Это прежде всего борьба с терроризмом, контрабандой оружия, наркотиков, незаконной миграцией, обмен информацией по ситуации на границе«, — указал генерал.
В Астане руководителями погранведомств двух стран также подписано межправительственное соглашение о деятельности погранпредставителей России и Казахстана. «Теперь им придается статус представителя государства на границе«, — отметил генерал Манилов.
Отклики на идею «либеральной империи» Анатолия Чубайса не сходят с газетных полос и телеэкранов, и это хорошо. Едва ли не впервые со времен перестройки в центре внимания оказалась не техногенная катастрофа или политический скандал, а «чистая идея», пишет “Независимая газета”.
Издание решило разобраться: 1) Возможны ли либеральные империи в принципе? 2) Если да, то нужны ли они в наше время? 3) Если да, то надо ли России становиться такой империей? 4) Если да, то каким образом, в какой форме, какими ресурсами?
На первые три вопроса Чубайс дает положительный ответ. В тумане остается четвертый, самый трудный. Но прежде чем пытаться ответить на него, надо все-таки разобраться в первых трех, пишет НГ.
Итак, окунувшись в историю, газета отмечает, что Империей называют многоэтничное государство, в котором можно выделить метрополию с «титульным» населением и «нетитульные» колонии.
Ныне император есть только в Японии, которая империей как раз уже не является. Зато империями остаются, пусть и в урезанном виде, Франция, Британия, Испания. Да и США с их захваченными у индейцев и мексиканцев землями, с Гавайями, Пуэрто-Рико, Гуамом; Канада и Австралия с их аборигенными северными и внутренними территориями; Италия с ее «нетитульными» альпийскими провинциями — все эти державы суть империи. И если все они чужды либерализма, то непонятно, где он тогда вообще есть.
Либерализмом именуют торжество прав личности — политических, экономических, социальных, культурных. И фактически все базовые понятия либерализма — право, частная собственность, рыночная экономика, культурно-национальная автономия, пенсионная система — основа социальных прав — сложились в Империях.
Главное обвинение, стандартно адресуемое империям, — угнетение народов. Но если говорить о физическом преследовании этнических меньшинств, то в империях оно наблюдалось не чаще, чем в странах, к империям не причисляемых. Избиение народа игбо в Нигерии в 1967 г. (более 1,5 млн. жертв) или народа тутси в Руанде в 1994 г. (свыше 1 млн. убитых) почти сопоставимы с геноцидом евреев в Третьем рейхе или армян в Османской Турции.
Много ли известно случаев, когда высшая власть в «национальных государствах» доставалась этническим чужакам? Кроме варяга Рюрика на Руси, француза Бернадота на шведском престоле да этнического японца Фухимори в Перу, никого и не вспомнишь. “В империях же это норма: грузин Сталин, еврей Дизраэли, корсиканец Бонапарт, немка Екатерина II, ибер Траян… Даже Чингисхан — и тот, как ныне пишут представители освободившихся постсоветских наций, был то ли казахом, то ли узбеком”.
Еще один миф гласит, что империализм — это милитаризм. Между тем военные походы, захваты земель и убийства иноземцев были нормой жизни человечества задолго до появления империй.
Мир — главная ценность, какую только способны предложить политики. В его отсутствие не могут существовать, кстати, и либеральные ценности — свобода, собственность, право вообще и права человека в частности. И спорный вопрос, сколько народов исчезло, а сколько сохранилось благодаря жизни в составе какой-либо Империи.
“Речь не о том, что империи во всем всегда хороши. А о том, что только в империях вызревают ключевые условия для становления свободного общества — многообразие социальных групп и многоязыкость больших городов, высвобождающие личность из мифологизированных общинных пут и переподчиняющие ее более рациональным и прозрачным институтам социального контроля”, — пишет НГ.
Нужны ли империи в наше время?
Но, может быть, империи сделали свое дело и могут уходить, дабы не мешать народам самостоятельно и самобытно двигаться по пути к процветанию? Так рассуждали многие либералы ХХ века, добиваясь тотальной деколонизации человечества. Предполагалось, что оно от этого сильно выиграет. Жизнь данную гипотезу не подтвердила.
Достаточно взглянуть на «третий мир» после ухода колонизаторов. Политкорректность ооновских экспертов общеизвестна. Тем показательнее вывод авторов свежего, за 2003 г., доклада ООН о человеческом развитии. Оказывается, в освобожденной Африке за последние сорок лет в межплеменных и иных распрях было убито больше людей, чем погибло или было вывезено в Америку за три века европейской работорговли!
В современном мире (как и в несовременном) по-настоящему жизнеспособны лишь империи. Думать, что империализм обязан своим возникновением злой воле чингисханов и цезарей, — такая же глупость, как считать капитализм порождением ротшильдов и Чубайсов, подчеркивает издание.
Тоталитарные империи принесли много горя человечеству. Но из того, что люди гибнут под колесами автомобилей, не следует, что автомобили надо запретить. Сейчас уже, слава богу, мало кто вдохновляется анархической идеей упразднения государства. Осталось сделать следующий шаг и понять: государство и империя — это синонимы.
Даже всякое устойчивое надплеменное образование — всякое государство — есть империя. Большая или маленькая, отмечает газета.
“Особенность момента состоит в том, что маленькие империи, лукаво именуемые «национальными государствами», свой век отжили. Точнее, отжила свой век идея, будто за ними будущее. Ибо в реальности они никогда и не определяли ход истории…
Вопрос, нужны ли сегодня человечеству «настоящие» — большие — империи, не стоит. Антиимпериалисты не зря зовут себя сегодня антиглобалистами: «империализация» мира и его «глобализация» — это один и тот же процесс”.
Страны Европы входят в новую империю под названием Европейский союз. Разумеется, совершенно добровольно. То есть на либеральной основе. Такое в истории тоже бывало.
Надо ли России становиться либеральной империей?
Следует ли России со своим евразийским рылом стремиться в калашный имперский ряд? Не случится ли так, что и империей порядочной не станем, и демократии лишимся, потеряв все, нажитое непосильным реформаторским трудом? И вместо того, чтобы «замкнуть кольцо», позорно его «разомкнем»? – задается вопросами НГ.
Это — главный вопрос, который ставит жизнь перед российской элитой. Реакция либерального крыла известна: «Чур нас! Может, где-то и бывают либеральные империи, да только не у нас!»
Ответ ортодоксов от либерализма таков: да, Россия — империя, она такой сложилась исторически, но мы не хотим, чтобы она и в будущем оставалась империей. Пусть все ее колонии, какие пожелают, получат независимость. Подход, может, и благородный, но уж больно наивный. И безответственный.
Неортодоксальный либерал Чубайс дает свой ответ — не вполне вписывающийся в привычные клише, но зато здравый и ответственный. Россия, как и все крупные страны мира, является империей, и задача не в том, чтобы от этой имперскости отречься в пользу каких-нибудь нахрапистых конкурентов, а в том, чтобы данную историей империю сделать более либеральной и за счет этого — более конкурентоспособной, чем сегодня. Это значит: не трогая границ, не покушаясь на международное право, поактивнее включиться в конкурентный процесс глобализации, дабы не остаться на его обочине.
“Сказанное не отменяет того факта, что любое серьезное предприятие сопряжено с серьезными рисками. Есть отличная от нуля вероятность, что проект «Российская либеральная империя» может обернуться болезненным крахом… Кто поручится, что задуманное «как лучше» не получится у нас «как всегда»?
Но есть и обратный риск — что задержка давно назревшего цивилизованного выхода России на международный геополитический рынок приведет к тому, что на месте нынешнего, пока еще худо-бедно демократичного государства мы вдруг стремительным рывком получим какой-нибудь дикий вариант империи с явственным душком средневековых ценностей…
Какой риск вероятней и весомей? Надо думать. Или, как говорят кризисные менеджеры, “надо считать”.
Надо полагать, статья дискуссионная, но нельзя не отметить, что в ней затронуты острые моменты будущего развития России, а значит — и новых независимых государств, появившихся после распада СССР.
При составлении обзора использованы материалы дайджеста «Центральноазиатские новости» от ИА «Фергана.Ру«