Александр Бенкендорф, шеф корпуса жандармов, человек, стоявший близко к власти в первой половине Х1Х века, писал: “Прошедшее России было удивительно, настоящее более чем великолепно, что же касается ее будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение”, и он был прав. Его современник, Николай Гоголь закончил свою поэму “Мертвые души” словами о мчащейся вперед Руси-тройке: “Русь, куда ж несешься ты, дай ответ? Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик, гремит и становится ветром разорванный на куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства”. И Бенкендорф, и Гоголь, конечно, не могли предвидеть грядущего, но они явственно чувствовали великое будущее своей страны. Показательно, что по происхождению оба они не были русскими. А сейчас мы видим, куда примчалась Русь-тройка.
И, действительно, в следующий век она явила миру чудеса. Это не только величайшая в истории империя. Это армии писателей и художников, ученых-мыслителей, архитекторов и строителей, артистов и музыкантов, чудаков и революционеров, инженеров и космонавтов, чье творчество пополнило сокровищницу мировой культуры. Но сейчас империя, занимающая седьмую часть обитаемой суши, держащаяся на русском этносе, переживает не лучшие времена: дело идет к распаду, что грозит и главной нации.
Небольшой экскурс в историю. Империи держались около 3 веков, затем – неминуемый распад. При этом больше всего страдает имперская нация. Так, после развала СССР русские распались на 14 новых диаспор. Исключение составляет Англия: она сумела вовремя отказаться от колоний. Но понимание неизбежного не всегда приходит ко всем одновременно. Если известный политик первой половины ХХ века Уинстон Черчилль сказал: “Я не затем стал премьером Его Величества, чтобы председательствовать при ликвидации Британской империи”, то английский политик второй половины того же века заметил: “Историки похвалят Британию не столько за способы, которыми она создала империю, сколько за то, как она ею распорядилась”.
Но России не повезло. Когда монархия изжила себя, у власти оказались демократически настроенные, но не готовые к ней либералы (Керенский), они её утратили. Захватили ее коммунисты и установили свою демократию: ту же монархию, но вооруженную коммунистической идеей слияния наций, что означало смерть всех наций в пользу одной – русской. Но к власти они пришли, обещая равноправие всем нациям, и дали национальное, но декоративное самоопределение многим этносам и начали их русификацию. В ХХ веке – веке научно-технической революции коммунисты подняли отсталую Россию в ряд развитых стран, ликвидировав безграмотность, укрупнив сельскохозяйственное производство, проведя индустриализацию. Правда, это далось ценой больших жертв человеческого материала, что большевиков не останавливало. Вместе с тем, руководимые бредовой идеей о мировой революции, они втянули страну в гонку вооружений, холодную войну с демократическими странами, обладающими передовой техникой, технологией. Страна перенапрягалась, к тому же политика русификации вызывала внутреннее недовольство, увеличивая неприятие русских. Хрущевская идея целины, мобилизация русской молодежи, из которой лишь 1 из 7-8 остался на целине, а 6-7 разъехались по городам всего СССР, подрубили под корень русское село, русскую деревню. Это убило их, и численность русских сейчас сокращается по 3 миллиона душ в год, и патриоты, националисты опасаются, что через полвека нации не останется. Но этого нельзя допустить. Да, русских станет меньше, но они должны остаться крупнейшим европейским этносом, и нужна политика, противоположная хрущевской: сейчас не время империи, ради нее нельзя разбрасываться этническим генофондом.
Здесь надо уточнить вдолбленное в нас: интернационализм – стремление к слиянию наций во имя торжества коммунизма, оценка нужд своей нации ниже всего и национализм – оценка нужд своей нации выше интересов коммунизма, “ограниченное, реакционное” мышление. “Нет вечных друзей и нет вечных врагов, вечны для нас интересы Англии” – это слова английского премьер-министра. Н.С.Хрущёв критиковал ограниченность его мышления. Но оказалось, что интернационализм – предательство своей нации во имя утопии, химеры. А национализм – естественное состояние человека, его менталитет (человека вне нации не бывает) это то, что составляет нацию, её суть, без него нет и не может быть этноса.
Здесь же вкратце изложу суть гуманизма. Жизнь каждого этноса, каждого человека – чудесное, священное, неповторимое явление: вот основа гуманизма. На Земле менее 200 государств, а этносов – тысячи: у многих малых этносов нет своих государств, о них остальное человечество мало что знает, крупные этносы поглощают, ассимилируют их, от этого нет никакой пользы для жизни, а потеря хоть одного человеческого подвида – это урон и человечеству, и жизни, противно идеалам гуманизма. Гуманисты признают и уважают право каждого этноса, каждого человека: абхаз не хуже грузина, баск не хуже испанца, каракалпак не хуже узбека, курд не хуже соседей, уйгур не хуже китайца, чеченец не хуже русского и т.д.
Первый Российский президент Ельцин, казалось, демократ, обещал всем этносам федерации суверенитета сколько угодно, но когда дошло до дела, развязал чеченскую войну. Газеты писали аршинными заголовками: “На фига нам Чечня?”, Татарстан отказался посылать призывников на чеченскую войну, но власти не сумели избавиться от имперского мышления. Это тешило самолюбие, но не улучшало самочувствия русских. Продолжая “мочить в сортирах” и получая взамен “теракты”, власти продолжают “борьбу с терроризмом” уже в союзе с другими державами. Но русским от этого не легче. Не создается больше задушевных лирических песен (больше мат-перемат), в кино – секс, пьянки, насилие. Жизнь стала грубее, циничнее. Появились богачи и бедняки – сказочные. Идет игра в демократию. Но нельзя быть беременной немножко. Так называемые демократы, как именовал их Горбачев, стали играть, не имея гуманистического манифеста, ни программы, в демократию, и получилась какая-то пародия на нее: жизнь не стала лучше. Стали сворачивать автономии, как будто смерть малого этноса добавит жизни большому. В этих условиях появился указ президента, зовущий разбросанных по всему миру русских, в Россию: сказано “соотечественники”, дипломатично, подразумевать можно всех, но ясно, что имеются в виду русские, они-то и заволновались, а не татары и чеченцы. Пошли разговоры, сколько подъемных дадут, куда поселят и прочее. На это отвечу кратко: с матерью не торгуются, раз зовет, значит, ей плохо. Это не значит, что всем нужно срочно сниматься с насиженных мест, каждый решает сам.
Хотелось бы изложить свое видение проблемы в связи со всем сказанным. России надо быть готовой к тому, чтобы вернувшиеся русские были уверены, что они ей нужны не как инертные заполнители старого сосуда, а что востребованы их опыт и знания. Литовцы, как я слышал, избрали себе даже президентом американца. России нужна настоящая демократия, это, во-первых. Во-вторых, нужно дать возможность самоопределения всем республикам: все, кто хочет отделиться, пусть отделяются. Нужно мирно решить территориальные споры с Эстонией и Японией: нельзя объять необъятное. Надо вернуться к идее дальневосточной и др. республик, в общем, постараться “распорядиться” империей умно, по-английски, оставив себе бесспорно русские земли. Ведь процветают же бывшие имперские нации, которые живут лишь на своей территории, полагаясь лишь на свой труд, не зарясь на чужие земли, богатства. И никто их сейчас не ненавидит. Результат второй мировой войны быстро отрезвил всех, кроме русских, похмельный синдром после победы у них затянулся. Но всему приходит конец, и вышел Указ: “Хватит болтаться где попало. Идите, детки, домой, пора прибраться в нем и жить, как люди”.
Что ж, смысл в этой идее есть: если соберутся русские со всего мира и возьмутся за обустройство России, я уверен в результате: урожаи будут не ниже канадских, автомобили – не хуже немецких, наука и техника – не хуже американских. Они привнесут, освоят и придумают новейшие технологии, как это делают японцы, китайцы. Что нужно для этого? Не так уж и много: отбросить имперские амбиции, принять новую веру – гуманизм и заслужить доверие соседей. Лишь гуманизм спасет мир.