Антиутопия не в будущем. Она наступает сейчас, в тот момент, когда ты осознаешь, что ничего от тебя уже не зависит. Когда полагаешься на соседа или на Большого брата, когда думаешь, что все утрясется само собой.
Последний фильм братьев Вачевски, вышедший в мировой прокат в марте прошлого года, продолжает традицию жанра антиутопии, заложенную романе Джорджа Оруэлла “1984”. Прославившись снятой ранее в русле модного киберпанка философско-футурологической “Матрицей” и заработав денег на ее мыльных эманациях, интеллектуальные продюсеры не канули в Лету. “V значит вендетта” – шедевр в не меньшей степени, чем последняя их картина, фактически завершившая золотой век голливудского кинематографа, вошедшего в фазу заката: ремиксов, ремейков, сериалов, пеплумов и байопиков.
Краткий сюжет: в недалёком будущем из-за краха мировой экономики в Великобритании установился тоталитарный фашистский режим. Иммигранты, меньшинства и инакомыслящие физически уничтожены, гражданские свободы и проявления индивидуальности жестоко подавляются. Неожиданно в Лондоне происходит взрыв Олд-Бейли — старого дворца правосудия. Помимо взрыва одного из символов государственной власти, таинственный мститель-одиночка, который скрывается под белой фарфоровой маской Гая Фокса и называет себя “V”, уничтожает нескольких приспешников диктаторского режима, и грозит взорвать здание Парламента…
Премьера должна была состояться 5 ноября (в истории Великобритании эта дата связана с раскрытием Порохового заговора в 1605 году). Но ее перенесли, чтобы избежать ассоциаций сюжета фильма с терактами в лондонском метро 7 июля 2005 года. Серия рекламных постеров к фильму имитирует плохую бумагу и некачественную печать, соответствующую возможностям подпольных типографий.
Картина убила сразу нескольких зайцев. Она получилась постмодернистским многозначным гипертекстом: антиутопией, философской притчей и социально-политической прокламацией. Авторам удалось, используя тонкие аллюзии и экивоки в сторону истории и культуры, избежать банальной прямоты и однозначности высказывания. “Вендетта” – не прославление терроризма и не сценарий будущего, написанный параноиком, которому всюду мерещатся заговоры. Это откровение, говорящее на языке пугающих реалистичностью гипербол, заставляющее думать и действовать. Наша погрязшая в обывательской рутине жизнь как раз нуждается в таких вот встряхивающих преувеличениях.
К многочисленным историческим параллелям фильма добавим еще одну. Наступление имперского мировосприятия эпохи эллинизма ознаменовалось изменением статуса человека, который из гражданина полиса превратился в подданного. Когда к власти пришли правящие династии со своим управленческим аппаратом, от гражданина уже ничего не зависело. Отсюда уход от политической жизни и отказ от социума, декадентские настроения, отразившиеся в учениях ряда философских школ эллинистического периода. Индивидуальность человека не могла получить свободу выражения в деспотической политической системе. Она находила себя во внутреннем мире, интроспекциях и самокопании, в заботах о спасении души. Современный человек, наследник античной культуры, также вынужден балансировать между внешним и внутренним, гетерономией и автономией.
Как рождаются мифы и их герои? Как появляются титанические личности? Как из тьмы истории, без всяких условий, нарушая законы детерминизма, появляются те, кто меняет миропорядок, рушит устои, существующие веками? Такие личности сразу превращаются в легенду, миф, знак.
Герой “Вендетты” по имени V – персонаж комикса, но это не мешает ему быть живым воплощением мифа. V – самая искренняя маска, самый человечный сверхчеловек. Фильм Вачевски построен на отнюдь не случайной игре парадоксов: деспотический режим, жестоко подавляющий свободы и права личности, воцаряется в будущем не где-нибудь, а в Англии, оплоте парламентаризма и гражданской культуры. Главный герой, умело владеющий шпагой, кинжалами и пиротехникой, говорящий стихами и цитирующий классиков, напоминает скорее не Зорро с Бэтманом, а поэтов и философов Возрождения и Нового времени – Сирано де Бержерака или Декарта; при всей своей ирреальности, гиперболичности и внешней статичности (V не снимает маску Гая Фокса, одет все в тот же плащ и парик) это очень человечный персонаж, настолько, что даже неподвижная маска будто превращается в лицо (то ухмыляется, то становится зловещей, то являет нежную улыбку влюбленного).
“Я не человек, а идея”, – говорит последователь Гая Фокса и графа Монте-Кристо, порождение биоэкспериментов, борец с тоталитарной системой. Идея – альтернатива и противовес другой господствующей идее. V – множество идей. Одна из них – вендетта, месть. Когда не работают цивилизованные механизмы сдержек и противовесов, месть выступает не просто личной целью и вытекает из личной истории, а становится социально-историческим явлением, предупреждением и угрозой, последним оплотом справедливости. Если ты рвешься к власти и не считаешься ни с чем, чтобы получить ее и пользоваться без ограничений, а затем чтобы удержать ее, то этому найдется такой же радикальный противовес. Терроризм (в этой ситуации) – вынужденная и единственная мера.
Другая идея – символы, наполняющие мир и дающие власть. Меняя их, можно изменить мир. В этом смысле Парламент – не просто здание, а символ исторического возмездия, которое не свершилось (когда английская парламентарная культура только зарождалась, когда притеснялись права католиков), но должно свершиться спустя четыре столетия, потому что демократия стала маской, разменной монетой во властной игре. Третья идея – тоталитарная власть держится на страхе людей. Ее метод – сея панику и страх, предстать гарантом порядка и спасения. Герои фильма преодолевают страх перед правдой. Все ненастоящее теряет силу, когда перестаешь бояться. Как гласит легенда, Гай Фокс перед казнью смеялся, глядя в глаза королю.
Четвертая идея – смерть не должна быть бессмысленной, надо пытаться что-то делать, даже умирая. Пятая – тоталитарная система уже содержит в себе зародыш собственного краха и в конечном итоге уничтожит саму себя. Шестая – таинственный V – не рыцарь, сменяющий дракона. Он выполнил свою миссию и уходит со сцены. Он заставляет поверить, что не власть владеет человеком и обществом, а человек и общество властью. Что гражданская позиция не пустой звук. А общество – реальная сила. Седьмая – для тех, кто понял это, “V значит вендетта” – своевременное послание.