На правах отдавшего десять лет демократической оппозиции, тоже хочу высказать свое частное мнение по объявленному Президентом набору политических реформ.
Для начала присоединяюсь к тому, с чего начали свое уже опубликованное заявление Социал-демократическая партия Туякбая и “Настоящий Ак жол”: это оценка сказанного на госкомиссии, как “… осторожные, но все же позитивные шаги в разработке направлений политической модернизации нашего общества”.
А вот насчет того, что “отправной точкой политических реформ может быть только принятие правовых актов, направленных на обеспечение прав граждан на получение информации, права свободы собраний и объединений и право избирать и быть избранными…”, — здесь есть о чем поразмышлять…
Понятно, что права граждан на свободу слова и собраний есть краеугольные камни демократической политической системы. Но вот лежат ли эти камни именно в ее фундаменте, или, все же, украшают фронтоны уже построенного здания – здесь хорошо бы понять, что есть причина, а что – следствие. Да, без этих свобод демократическая политическая система не работает, однако могут ли сами по себе не контролируемые властями СМИ и граждане, собирающиеся на не требующие разрешения митинги, создать политическую демократию?
Ответ очевиден: сами по себе эти свободы могут оказать давление на недемократическую власть, куда-то ее подвинуть, а то и вовсе “отодвинуть”. Но вот обязательно ли в сторону демократии… может — да, а может и нет. Здесь, как говорится, возможны варианты. Грузинский Саакашвили, скажем, — тот еще выдающийся демократ!
Поэтому как ситуативные приоритеты, в преддверие выборов, или, допустим, для прямой борьбы за власть, именно такой набор того, что оппозиция требует-ожидает от главы государства – вполне логичен. Но вот глубинные основания для трансформации режима личной власти в независимый от смены персоналий парламентаризм – они, все же, идут не от уличной стихии (если та еще не разгулялась).
Трансформационные позывы, побуждающие саму власть к инициированию неких перемен — они идут либо от внешних (относительно нее) сил, давлению которых правящая конструкция не может противостоять, либо от того, в чем сам властвующий режим нуждается. Что касается внешних сил, то прямого давления ни с какой стороны особо не заметно. Если не считать известного процесса в Нью-Йорке и перенесенного на осень решения вопроса о председательствовании в ОБСЕ. То и другое (особенно – второе) являются, конечно, побудительными мотивами к объявленным Нурсултаном Назарбаевым конституционным новшествам. Однако и здесь как бы нам не перепутать причины со следствиями. В конце концов, заявка на руководство ОБСЕ была инициативой самой казахстанской стороны, и ничего такого, что делало бы занятие этого поста безальтернативно необходимым “Ак орде” не существует.
Недаром сейчас в экспертное сообщество осторожно так, как бы неизвестно откуда, “на зондаж” вносится вопрос: а не стоило ли Казахстану вообще выйти из Организации Безопасности и Сотрудничества в Европе…
Конечно, в реальной политике разобраться с причинами и следствиями не проще, чем установить, что изначальное: яйцо или курица. Но, все же, считаю, что первично-побудительными мотивами для обещанных перемен являются внутренние интересы непосредственно правящей группы. Причем – даже не самого Нурсултана Назарбаева, а его ближайшего окружения. Да, опосредованные через понимание и личные интересы Первого Президента, но, все же, — интересы тех, кто останется после него. Поскольку именно это: что “папа” когда-то уйдет и является (не обязательно – проговариваемой вслух) самой глубинной побудительной причиной.
Для иллюстрации этой мысли адресую вас к Программе “Казахстан 2030” (которую пока еще никто не отменял). В ней, перечитай хоть с лупой, не найдешь ни единого словечка, ни даже намека на предстоящие нам еще до 2009 года новшества, тем более – конституционные. Потому что уже к 1997 году, когда эта Программа создавалась, режим личной власти президента Назарбаева, действительно, был выстроен, завершен логически, и любые новые “усовершенствования” могли только вредить его прочности.
Что же принципиально нового, заставившее откорректировать проложенный на 30 лет вперед курс, образовалось за эти годы? Кроме амбиций поруководить еще и ОБСЕ, конечно. Которые, впрочем, тоже представляются не столько самостоятельной причиной, сколько одним из следствий вот этого самого образовавшегося нового. Заключающегося как раз в том, что если десять лет назад время “Казахстан без Назарбаева” было для уже сформировавшегося режима слишком далекой, чтобы ею руководствоваться, абстракцией, то с высоты-2007 это время уже видится, как заставляющее на него реагировать уже сегодня.
Кстати, пусть вас не смущает инициатива прозорливого депутата Мадинова. Тот факт, что наиболее глубокомысленные парламентарии уже сейчас вплотную озаботились продлением правления Нурсултана Назарбаева и после 2012 года тоже ведь говорит, что проблема “вечности” нашего Ел басы ощущается президентским двором как актуальная уже сейчас. Расчет, конечно, делается на то, что политическая ситуация и собственное здоровье Президента позволят ему сохранить пост до срока следующих выборов (что, скорее всего, и случится). И тогда, конечно, его правление продлится и без помощи нашего Ромина. Но вот то, что подготовка к такому продолжению началась как никогда рано – это само по себе показательно.
И если даже причиной всех тех изменений в Конституцию, которые скоро будут вынесены на референдум, является маленькая поправочка насчет ограничения двумя сроками, то и тогда политический сезон по продлению президентского долголетия, начатый столь удивительно “заблаговременно”, тоже ведь свидетельствует, что проблема “после того” созрела уже на данный момент.
Что ж, как бы то ни было, а вопрос ухода Назарбаева, когда бы и как это ни случилось, — он является сущностно важным не только для его окружения, и всего аппарата власти, и не только для политической оппозиции, но и для всей страны в целом.
В конце концов, никто не заинтересован, чтобы процесс замены главы президентского режима сорвался бы в штопор, обернулся бы потерей управляемости, стабильности, социальными и гражданскими катаклизмами.
Давайте же посмотрим, как к такому важному этапу своего собственного существования и существования находящегося под президентским правлением политических, бизнес- и общественных институтов потихоньку готовится сам режим.
В этом смысле еще более важными новациями последних лет, составляющими логическое единство с тем, что собирается теперь осуществить Президент, но уже реализованными (причем — без всяких референдумов, поправок Конституции, и даже, в основном, без изменений законодательства) являются:
Новые правила функционирования Национального фонда, превращающие его во второй (фактически – главный, и притом – валютный) госбюджет, но только выведенный из-под даже формального контроля Парламента и Правительства.
Плюс — объединение всех госинвестинститутов в “Казыну”, а всех национальных компаний – в “Самрук”.
Плюс – форсируемое ныне создание социально-предпринимательских корпораций, в капитализацию которых включаются все еще остающиеся в госсобственности местные земельные и природные ресурсы, коммунальные предприятия, производственная и другая недвижимость, а сами эти СПК делят Казахстан уже не на четырнадцать областей, а на семь аймаков.
Что в совокупности сохраняет за президентом (и его наследником) стратегический контроль над главными экономическими потоками и ресурсами.
В политической же области это, конечно, объединение всех пропрезидентских партий в “Нур-Отан”, а в решающе важной для политики области СМИ – пакет мер, обеспечивающих укрепление собственно государственных (читай – президентских) позиций на национальных телеканалах, а также и “дисциплинизация” телеканалов “околосемейных”.
Лично Н.Назарбаев мог бы продолжать руководить всей созданной им системой и без такого явного “стягивания” всех основных поводков управления, но вот его преемнику – это явно пригодится. А поскольку сразу несколько человек (и – группировок) видят себя таковыми преемниками, именно их совокупными (но – разнонаправленными) “подталкиваниями”, по всей видимости, и определяется эта часть “приготовлений”.
Но вот вопрос: а помогут ли все эти концентрационные меры, дополненные, так сказать, конституционной демократизацией, сохранить президентскую власть в том виде, в котором она будет передана (или – забрана) следующему (следующим)?
Убежден, что ответ – отрицательный.
Даже если все уже юридически и фактически закрепленные атрибуты власти Нурсултана Назарбаева отойдут его наследнику полностью, и без всякого противодействия с чьей либо стороны (что само по себе – далеко не факт) то и этого будет совершенно недостаточно. Поскольку кое-какие из числа абсолютно необходимых гарантий устойчивости правления Нурсултана Назарбаева по наследству принципиально не передаются. Поскольку они обусловлены собственно личностью Первого Президента и тем невоспроизводимым временным контекстом, в котором он формировал-выстраивал режим своего правления.
Апологеты Нурсултана Абишевича вправе возвеличивать его исторические заслуги, поскольку, унаследовав полностью монополизированную КПСС политическую, экономическую и идеологическую власть, он сумел трансформировать-приспособить все это к реалиям национального суверенитета, рыночной экономики и совершенно нового геополитического контекста.
То, что созданное Первым Президентом казахское государство внутренне достаточно устойчиво, хорошо вписано в новую геополитику и имеет перспективу – это отрицать невозможно.
Однако и критики Н.Назарбаева в равной степени будут правы, если укажут, что выстроенное им государство выстроено под него, и для него, и в том виде, в каком оно выстроено, без него сохранить устойчивость – не может.
/Здесь Ромин Мадинов, — отдадим ему должное, – тысячу раз прав!/.
Чтобы убедиться в этом заранее, достаточно трезво взглянуть хотя бы на одну такую опору нынешней президентской власти, как стабильная экономика. В президентской модели ее основу составляют: Крупные транснациональные (американские, европейские, китайские и российские) нефтяные компании, представляющие здесь геополитические интересы своих стран, а также и совокупный интерес мирового энерго-сырьевого бизнеса, как таковой.
Ни одна из таких компаний напрямую во внутреннюю политику Казахстана не вмешивается, по определению. Зато опосредованно все они, через собственные правительства, ориентированы на поддержку одного и того же персонального гаранта – Президента. Причем наличие в стратегических нефтедобыче и нефтетранспорте более менее уравновешенного представительства всех “больших игроков” заставляет их соревноваться в поддержании хороших отношений с эксклюзивным руководством страны пребывания, что создает самоподдерживающуюся внешнюю оболочку для внутрирежимных политических балансов.
Тоже как бы транснациональные бизнес-корпорации, однако предыдущей солидной истории не имеющие, и взросшие до международного уровня именно благодаря приобретению крупного бизнеса в Казахстане. Соответственно, практически все такие компании возглавляются… как бы это сказать… “гражданами мира” — лицами как бы и местными, но – в нашей местности отнюдь не популярными (в положительном, по крайней мере, смысле), и имеющими паспорта таких государств, где они тоже как бы не совсем (мягко говоря) свои…
Именно таким компаниям, и – исключительно только таким, отдана вторая, после нефтяной, базовая часть национальной экономики: вся горнодобывающая промышленность, черная и цветная металлургия, добыча угля и энергетика. Ни одного представителя национального бизнеса, имеющего шанс “раскрутиться” в политика в этой сфере — нет, и это, конечно, не случайно.
Далее идут инфраструктурные национальные компании, непосредственно контролируемые главой государства через институт назначения их управляющих.
Ну и, наконец, все сколько-нибудь крупные региональные бизнесы, аффилированные с акимами, то есть – с людьми, которые даже в Конституции названы “представителями Президента”.
Единственной существенной сферой экономики, где представителям национального бизнеса было дозволено не пропускать вперед иностранцев, а укрепиться самим, и даже настолько, что возникло искушение показать власти свой характер, была, до некоторого времени, банковская сфера. Что и прорвалось политическим кризисом с созданием ДВК. Впрочем, необходимые уроки были извлечены, и события с лета 2002 года, и далее, показали, что и здесь подконтрольность была по большому счету поднята на должную высоту.
То, что все это “бизнес-сообщество” ныне сохраняет полную лояльность Президенту (на словах, по крайней мере) – это вполне объяснимо и совершенно (пока) естественно.
Однако, — противоестественным было бы ожидать, что весь этот громадный экономический, административный и кадровый ресурс, распределенный между уже состоявшимися группировками, каждая из которых имеет свои интересы и амбиции, своих лидеров и свои “команды”, свои ниши в органах власти, в СМИ и в политических организациях, — так же дружно “ляжет” под Второго Президента.
Наоборот, какой стратегический экономический слой из вышеперечисленных ни возьми, – везде прямо-таки зудит, ждет — не дождется, интерес к переделу.
Причем, по вполне объективным, убедительным как в политическом, так и в юридическом смысле основаниям.
Скажем, та же нефтедобыча, отданная иностранным компаниям – это же анахронизм, прошлый век, новый африканат какой-то, отживающий свое уже даже и в Африке. Уважающие себя государства давно уже национализировали нефтяной экспорт, и (как любит выражаться наше руководство) весь мир к этому идет. При все том же Президенте гарантии выполнения контрактов и соглашений о разделе продукции, подписанных в весьма кризисные годы, будут, конечно, выполняться. Но захочет ли Преемник сохранить конфиденциальность этих документов, и взять на себя продолжение явно невыгодных по теперешним временам гарантий? Да и позволят ли ему это “подпирающие” его политические силы?
Ну, а что касается “граждан мира”, — то здесь, сами понимаете, с избытком найдется желающих показать им дорогу на выход…
Между тем, из того объективного обстоятельства, что казахстанский избиратель ни за что не станет голосовать за неместных магнатов наших рудников, домен и плавильных печей, вовсе не следует, что они безропотно упакуют чемоданы и уедут на вторую родину (у кого она есть). Напротив, политическая борьба (если не прямая война) на этом фронте разгорится куда более жаркая, чем между ЗСК и кандидатом Назарбаевым. И поэтому такие совершенно невероятные ныне расклады, как, предположим, то, что, например, владелец “Кармета” из Лондона станет спонсором уже не “Отана”, а какой-нибудь “Алги” — они в “постпервопрезидентском” будущем станут не только возможными, но где-то даже и предопределенными.
Кстати, о нынешней президентской партии: именно она на сегодня вся такая правящая, большая, и безлико спокойная, копит в себе самой большой потенциал для всяческих разборок, разводов, расколов и переделов…
Ну вот, расписав столь безнадежную картину разлада наследников, на этом месте пора бы изложить вариант бесконфликтной передачи президентского поста. Тем более что (чисто политтехнологически) такой вариант не только возможен, но и достаточно очевиден. И, честно сказать, всю предыдущую писанину я только ради изложения некоторых своих соображений на этот счет и затеял.
Но, дописав до этого места, понял, что лимит печатных знаков (и терпения читателя) уже сильно перебрал. А посему оставим обнадеживающее завершение для другого раза. Благо, как раз с этим торопиться вовсе ни к чему. Времени (как считает депутат Мадинов) у нас еще более чем…