Недавно в России пришли к выводу, что стране нужен единый учебник истории для средней школы. Как сформулировал Владимир Путин: “в рамках единой концепции, в рамках логики непрерывной российской истории, взаимосвязи всех ее этапов, уважения ко всем страницам нашего прошлого”.
Этому решению предшествовали долгие споры. Но общий тренд на державность и духовность помог переломить ситуацию. Либералы, толковавшие о многообразии подходов, отступили, сардонически гримасничая.
Я кстати, как российский гражданин и отец троих детей, в общем и целом поддерживаю решение ученых насчет единого учебника и уважения к страницам прошлого. Потому что, пожив на свете и прочитав много разных книжек, хорошо понимаю: в школьную программу не надо заталкивать весь ужас и сумятицу отечественной истории; хоть русской, хоть казахской, хоть немецкой. Попытки это сделать никакой пользы, кроме вреда не принесут.
Пусть наши ясноглазые ребятишки читают о подвигах прадедов, которые скакали на кониках по зеленым лугам и храбро сражались за независимость. И почти всегда побеждали. И о том, что наши князья и ханы почти никогда не служили иноземным захватчикам лет до пятидесяти, а затем, слегка ударившись о землю, не оборачивались добрыми молодцами и защитниками своего угнетенного народа.
Наступит время, дети повзрослеют и сами разберутся что к чему. Если захотят. Придут к каким-нибудь более сложным выводам.
Сказать заранее, к каким именно выводам они придут, невозможно, потому что, во-первых, история это вообще не наука. А во-вторых, никто же не знает, что случится еще через двадцать лет. В какую сторону поменяется мир. Но в сегодняшних школьных учебниках наше прошлое пусть будет румяным и крепким как яблоко апорт.
Правда, современные авторы исторических трудов, предназначенных детям и подросткам, иногда увлекаются и создают уже вовсе сказочные произведения. По сравнению с ними даже старые советские учебники выглядят образцом холодной академической объективности. У российского историка и востоковеда Александра Немировского есть любопытные соображения о том, почему так происходит.
Немировский пишет, что существует два сильно различающихся вида пропаганды. С одной стороны, условно говоря, коммунистическая пропаганда, с другой, говоря так же условно – “армяно-азербайджанская”. И этот второй вид гораздо эффективней и востребованней первого.
Ведь что такое коммунистическая пропаганда? Это когда школьнику или студенту говорили: партия столько для тебя, паршивца, сделала. Победила царизм, построила Днепрогэс, выиграла войну с фашистами. Ты ей по гроб жизни обязан.
А должником кому интересно быть? Причем, преподаватель при таком раскладе выступает как бы от имени партии; значит, ему лично школьник тоже чем-то обязан. Это, мягко говоря, не увеличивает взаимопонимание и формирует у обучаемого хмурую недоверчивость к изложенному материалу. Мол, надо будет еще разобраться, чего они там построили и какая мне от этого польза.
Совсем другое дело — “армяно-азербайджанский” подход. В этом случае школьник и учитель принадлежат к общей, единой, совершенно замечательной и непогрешимой категории “мы”.
Мы всегда и во всем правы. Мы лучшие, самые умные, честные, смелые, трудолюбивые – какие еще бывают на свете хорошие слова? Это все про нас.
И жили бы мы на свете замечательно, как в раю – но есть “они”. Те, что во все века нам вредили. Потому что никогда не могли состязаться на равных. На равных мы всегда побеждали — и они натренировались нападать подло, трусливо, из-за угла. Или передавливать массой, чудовищной слоновьей тушей.
Определение “армяно-азербайджанский тип пропаганды”, конечно, в высшей степени неполиткорректное, но ровно в такой же степени точное. Автор имел возможность убедиться в этом с близкого расстояния. Когда-то давно, совсем молодым человеком, я работал помощником в Верховном совете Казахской ССР и оказался в составе комиссии, которая пыталась помирить азербайджанцев и армян, погасить разгоравшийся карабахский кризис.
Такие комиссии были созданы во всех верховных советах союзных республик, кроме прибалтийских, которым весь этот СССР с его проблемами был уже не интересен. А в Казахстане комиссия работала исправно, и я прочитывал огромное количество писем, статей, памфлетов и воззваний с армянской и азербайджанской стороны. Довольно часто в Алма-Ату приезжали представители обоих враждующих народов, чтобы выступить перед комиссией лично и убедить ее в своей правоте.
Хорошо помню, как меня удивляла каменная твердость обеих позиций. “Мы” во всем правы, а “они” — вот даже ни на волосок. Аргументы сшибались, как писали классики, с костяным стуком биллиардных шаров. У азербайджанцев не было ни тени сомнения в том, что Сталин в 1920 годы принял единственно правильное решение, передав Карабах в состав их республики. Точно так же армяне были абсолютно уверены, что это решение преступное и вопиюще незаконное. И так по всем пунктам – без самого бледного намека на компромисс.
Конечно, эта традиция родилась не на Кавказе в XX веке. Александр Немировский справедливо замечает, что она восходит к ветхозаветным временам и народам.
С начала 90-х “армяно-азербайджанский” тип пропаганды расцвел во всех бывших братских республиках. В том числе и в Казахстане. В качестве произведения, написанного по этим лекалам — по крайней мере, в части перекладывания всех проблем на “них”, на чужих и хищников — можно привести учебник “История Казахстана” Жамбыла Артыкбаева и Сакена Раздыкова, изданный в 2007 году и рекомендованный Министерством образования РК для начальных и средних учебных заведений.
Его и без меня уже цитировали, но как пройти мимо и не привести еще раз, например, вот эти фрагменты:
“В начале ХХ века территория Казахстана была одной из колоний России. Естественное течение этнического развития было прервано. Политическое устройство казахов было уничтожено, нарушено территориальное единство, затруднено формирование нации и единство культуры. Стало невозможным создание в то время общей экономики, ее инфраструктура складывалась в угоду интересам метрополии. Колониальное господство, приостановило самобытное развитие этноса”.
“Национальное пробуждение казахского народа в зародышевом состоянии было прервано Октябрьской революцией, ввергнувшей Казахстан в состояние хаоса. А затем наступили десятилетия террора и геноцида, приведшие казахский этнос к страшным трагедиям”.
“Советская власть… стремясь сохранить империю, начала проводить борьбу против интеллигенции из национальных меньшинств, и в том числе казахов. В течение семидесяти лет постоянно уничтожались лучшие представители свободолюбивого народа, репрессии проводились каждые двадцать лет, чтобы ликвидировать гордость нации в последующих поколениях. Параллельно советская власть стремилась выжить из памяти народа его героическую историю… И когда народ отчаялся, когда многие казахи превратились в манкуртов, наступил 1991 год”.
Что интересно, в аннотации на творчество господина Артыкбаева (подозреваю, самим этим господином и написанной) сказано, что Жамбыл Омарович – “автор ряда ценнейших публикаций и научных открытий по историко-этнологической проблематике”. А также, что он, внимание — “специалист в области исторической фольклорологии”.
Еще более интересно, что в гугле, яндексе и других поисковых системах данный термин — историческая фольклорология — встречается исключительно в связке с фамилией Артыкбаев.
Правда, у меня есть опасения, что скоро его одиночество могут скрасить российские коллеги, пишущие как раз в эти дни единый учебник истории.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.