Ожидается, что уже осенью в правоохранительной системе Казахстана произойдут существенные изменения. Правительство должно представить парламенту пакет законопроектов по реформированию системы. Безусловно, так или иначе, изменения в законодательстве коснутся всех граждан страны, потому что по ним предстоит жить всем и каждому, от качества законов и эффективности их исполнения зависит безопасность нашей жизни. А потому уже сейчас общество вправе знать, что его ожидает, какие новые механизмы решения проблем в правоохранительной системе предлагают разработчики законопроектов. “Когда выйдет закон, уже будет поздно”, — заметил модератор дискуссионного клуба “Эксперт” ФНБ “Самрук-Казына” Нурлан Еримбетов, открывая его очередное заседание, посвященное модернизации правоохранительной системы страны.
Депутат мажилиса Нурлан Абдиров напомнил гостям “Эксперта” события 20-летней давности: оголтелая, разнузданная волна рэкета, люди боялись выходить из дома, человеческая жизнь ничего не стоила.
Это был период колоссального социально-экономического коллапса, ставшего следствием обрушения СССР, исчезновения с карты мира огромного государства. Случилось так, что в этот период совершенно обнаженными оказались силовые структуры. Ушла из них большая часть профессионалов, вместо них пришло много случайных людей. Практически бороться с бушевавшей преступностью оказалось некому.
— Когда образовалась Республика Казахстан, у нас не было своих законов. Многие годы мы жили по законам уже не существующей Казахской ССР. До 1 января 1998 года не было даже своего Уголовного кодекса.
На сегодня мы имеем около 300 основных законов, 100 из которых уже законы нового поколения. Идет вторая волна обновления законодательства. Законы, которые были приняты на переломном этапе, свое уже отработали. Общество сегодня другое. В этом году ожидаем из правительства 5 кодексов, которые в той или иной мере регулируют силовую сторону, в том числе предпринимательский. Будет серьезное обновление законодательства, — сообщил депутат и руководитель рабочей группы мажилиса по разработке законопроекта об органах внутренних дел.
Сегодня депутаты встречаются с авторами законопроектов на рабочих площадках, чтобы понять идеологию, философию новых кодексов и сопутствующих законопроектов.
В частности, возглавляемая Нурланом Абдировым рабочая группа проводит “круглый стол” по вопросам использования травматического оружия. В обществе неоднозначное отношение к так называемой травматике. По статистике, травматика сегодня больше используется не для защиты, а для нападения. “В перспективе запретят газовое или травматическое оружие для защиты людей?”, — поинтересовался модератор.
— В проекте закона вопрос так не стоит. Разработчики предлагают изъять из гражданского оборота травматическое оружие, а также газовое, которое стреляет травматическими патронами. То есть лишить его статуса гражданского оружия для самообороны и дать ему другой статус – выкупить его у населения и вооружить им сотрудников правоохранительных органов, охранных организаций и т.д. Здесь есть и другой момент. Если таким оружием будут вооружены сотрудники правоохранительных органов, наверное, в первую очередь они будут применять это оружие, а не огнестрельное, — полагает депутат.
Серьезное реформирование ожидается в уголовно-исполнительной системе. Как ни парадоксально, крайне сложно добиться исполнения судебных решений. Сегодня на одного судоисполнителя в месяц приходится 400 дел. Тогда как в среднем должно быть около 22-27. Следовательно, решение проблемы в другом – нужно менять сам подход, “разгружать” суды через арбитражные и третейские суды, институт медиации.
По мнению отечественных и зарубежных экспертов, самой коррумпированной структурой в Казахстане являются правоохранительные органы. “Какие новые механизмы противодействия коррупционным схемам в правоохранительных органах заложены в редакции законопроектов?” – в связи с этим спросил Нурлан Еримбетов
Существующий закон о борьбе с коррупцией был принят в 1998 году. По мнению Нурлана Абдирова, он в основном направлен на лишение свободы граждан за коррупционные преступления, то есть бороться не столько с причинами, сколько с последствиями. Основной тренд нового законопроекта — предупреждение коррупционной преступности, вовлечение в борьбу с ней населения и общественный контроль. Разработчики законопроекта выделили 11 сфер, где необходимы конкретные антикоррупционные стандарты. Проект закона будет опубликован на информационном портале мажилиса. Кроме того, будет проведена тщательная экспертиза всех существующих правовых актов на антикоррупционную составляющую.
— Мы никуда не придем – и не пришли — если только сажать людей. Поэтому главная задача – не позволить человеку сделать шаг навстречу преступлению, — считает мажилисмен.
Модератор дискуссии не согласился с ним. “Вы все сводите к разъяснительной работе. Хватит – в школе, вузе разъясняли. Расстрел на месте – вот и все. Попался чиновник на коррупции – вплоть до седьмого поколения никто из его родственников не имеет права работать в государственных структурах. Прежде чем совершить коррупционное преступление, пусть подумает о судьбе своих детей. А то опять все будем переводить на светские беседы. Мне не нравится закон о декриминализации экономических преступлений. Раньше своровал миллион – сажали, сейчас – айналайын, верни, спасибо, гуляй. Получается казино – попал, не попал. Слушаем понаехавших из Запада советников, которые талдычат о гуманности, всепрощенчестве. Это мы уже проходили”, — возразил он депутату.
По мнению начальника отдела организации научно-исследовательской и редакционно-издательской работы академии финансовой полиции РК Каната Есмагамбетова, должна быть концентрации усилий общества и государства, и акцентировать внимание на коррупции в правоохранительных органах не стоит, потому что их сотрудники — такие же представители нашего общества. Надо говорить в целом о коррупции как социальном явлении. В академии разработан механизм поощрения граждан, инициируют вопрос об установлении штрафов за коррупционные преступления, кроме уголовного наказания. Чтобы размер штрафа за взятку в 10 раз превышал сумму незаконно полученного вознаграждения.
Модернизация законодательства прежде всего должна быть направлена на предупреждение коррупции и повышение доверия граждан к правоохранительной системе.
Прозрачность – один из главных инструментов борьбы с коррупцией. Нурлан Еримбетов поделился своими впечатлениями от посещения центра оперативного управления ДВД Астаны: весь город как на ладони, камеры видеонаблюдения фиксируют каждое преступление. “Я готов вложить еще больше налогов, чтобы эти камеры были установлены у каждого подъезда”, — говорит он.
— У нас у каждого маленького начальника должен быть свой кабинет. В отличие от нас, на Западе работают по-другому — стеклянные стены, стеклянные двери, люди работают на неогороженной площадке, — заметил Нурлан Абдиров.
Логичным продолжением разговора стала тема полиграфа, или, как его называют в народе, детектора лжи.
— Данные детектора лжи имеют рекомендательный характер, они обращают внимание того, кто проводит психо-физиологическое тестирование. Человек заволновался на определенном ответе – значит, что-то есть, сигнал для того, кто проводит исследование для того, чтоб занимался в этом направлении, — пояснил депутат мажилиса.
Согласен с ним заместитель директора института генеральной прокуратуры РК Александр Сырбу: прибор не выявляет, лжет человек или нет, он только фиксирует реакцию организма на происходящие в нем изменения.
Законопроект о полиграфе уже поступил в мажилис. “Основная его фишка, — говорит Нурлан Абдиров, — это изменения, которые внесены в закон о правоохранительной службе, обязательное использование прибора в целом как психо-физиологическое обследование человека, особенно когда он только входит в профессию, затем – по мере необходимости. Это может быть связано с какими-то особыми условиями службы, где наибольшие коррупционные риски”.
Где та грань, когда полицейский знает, что надо стрелять? – новый поворот в теме заседания “Эксперта”.
Начальник штаба МВД РК Жанатбек Ешимов высказал позицию главного полицейского ведомства страны. В частности, оно предлагает исключить понятие “стрелять без предупреждения”. До этого закон об органах внутренних дел разрешал применять оружие в 8 случаях, в том числе “в иных случаях необходимости обороны”. По мнению начальника штаба, это понятие носит расплывчатый характер.
— Мы предложили убрать это понятие и разрешить стрелять без предупреждения. Но разработчики нового законопроекта предлагают оставить без изменения. Применение оружия связано с каждым конкретным случаем и его правомерность определяет прокуратура, — говорит он.
Предупреждение о выстреле — обязательное условие, — считает Нурлан Абдиров. – Стреляющий должен обязательно дать время для того, чтобы человек, которого предупредили, успел среагировать. Эта схема давно уже работает в Казахстане, она прописана и в документах ООН. Другое дело – насколько грамотно эти нормы изложены в проекте закона, который рабочая группа мажилиса также намерена обсудить за “круглым столом”.
Общеизвестно, насколько огромна психологическая нагрузка на полицейского. Какова система определения психологической устойчивости человека? – следующий вопрос модератора гостям “Эксперта”.
— Все социальные проблемы общества касаются и сотрудников полиции. То, что себе могут позволить люди в штатском, полицейские не могут себе позволить. Это тоже огромная моральная нагрузка – ограничения в действиях, которые со временем скапливаются. Ежегодно сотрудники полиции проходят обязательную медкомиссию на психологическую устойчивость, в том числе через полиграф. Такой же проверке они подвергаются и при прохождении аттестации, — сообщил Жанатбек Ешимов.
До сих пор в Казахстане нет закона о частных детективах, хотя о его необходимости еще несколько лет назад говорил депутат мажилиса Рауан Шаекин. Отвечая на соответствующий вопрос модератора дискуссионного клуба, Нурлан Абдиров сказал, что такого законопроекта пока нет, но идет выработка его концепции.
Насколько эффективны организационные изменения, довольно часто происходящие в правоохранительной системе? – вопрос, которым задается общество, потому что они касаются каждого гражданина. И вполне закономерно, что он прозвучал из уст модератора клуба: “В последнее время один вид деятельности передаются из одного министерства в другое. Это неорганизованность какая-то или амбиции отдельных членов правительства, которые что-то хотят забрать под себя? Завтра, допустим дорожную полицию передадут в министерство здравоохранения…”.
— В свое время МЧС, финполиция тоже были в структуре полиции. Время показало, что полиция должна охранять правопорядок. Любые реорганизации приносят пользу. Что передали ЦОНы – это правильно. Последнее нововведение — специальные ЦОНы для дорожной полиции.
Те функции, которые отдавались министерству юстиции, обратно вернули – по комитету уголовно-исполнительной системы. Последние события в местах лишения свободы доказали, что из-за нечеткого взаимодействия правоохранительных органов этот вопрос был упущен. Кроме того, хотим создать целое подразделение по киберпреступности, — говорит начальник штаба МВД.
По мнению Нурлана Еримбетова, много вреда приносит слепое подражание опыту западных стран. Пусть это будет маленький опыт, но – свой, отечественный, с учетом ментальности нашего народа.
Нурлан Абдиров напомнил участникам дискуссии принцип домино:
— Когда я работал в министерстве юстиции, у нас был комитет по борьбе с наркобизнесом. Потом он перешел в МВД. Почему я вспомнил про домино? Фигуры те же – результаты разные. Поэтому нужно выстраивать определенную систему. С точки зрения построения демократической линии, например, в случае с КУИСом, — все блестяще. Но остальные моменты, а это всегда силовая структура, это всегда карательная структура – вот эта часть была просто-напросто нивелирована. В итоге исчез контроль за теми, кто должен быть под жесточайшим контролем. Получили то, что получили. Лучше того, как сказал покойный Виктор Степанович Черномырдин, никто не скажет (“Хотели — как лучше, получилось – как всегда” — ред.).
Участие в борьбе с преступностью гражданского общества, правовая культура каждого из нас – один из лейтмотивов дискуссии.
— Мы много ссылаемся на опыт других стран, анализируем его. Почему там небольшое количество полицейских по сравнению с Республикой Казахстан? В Германии на одного полицейского приходится от 400 до 610 человек – в зависимости от количества населения городов. У нас же полицейских больше.
Вопрос в том, что это связано как раз с правовой культурой, с правосознанием людей. Если один полицейский будет пытаться остановить 20 человек, он не сможет этого сделать. В советское время, когда на улице происходила драка, в которую были вовлечены 10-20 человек, то появление одного милиционера приводило к тому, что они тут же останавливали друг друга. Это и есть правовая культура. Куда она сейчас делась? Поэтому как будут решаться проблемы, зависит и от того, насколько население будет помогать правоохранительным органам, — утверждает Александр Сырбу.
— Опыт зарубежных стран показывает, что правосознание, активная гражданская позиция намного превышают наше. В советское время были народные дружинники. В своей новой программе мы предлагаем мероприятия такого плана, чтобы общество реагировало на правонарушения. То есть создание атмосферы нулевой терпимости. Мер, осуществляемых только правоохранительными органами, недостаточно. Поэтому не удивительно, что мы постоянно подвергаемся критике, — признается заместитель начальника управления штаба МВД Талгат Абильмажинов.
Модератор упрекнул представителей МВД: “Вы много на себя берете, надо делить ответственность с обществом. А то люди прекрасно знают, что творится, но привыкли ждать, когда в ситуацию вмешается полиция”.
Активность гражданской позиции, правовую культуру казахстанцев в МВД планируют воспитывать не только финансовым стимулированием. Для повышения доверия граждан к правоохранительным органам, предполагается увеличить информационное составляющее деятельности полицейских ведомств. В частности, публикации в СМИ, выпуск книжной продукции и даже мульфильмов. Кто-то из участников дискуссии при этом вспомнил знаменитого дядю Степу.
“Почему бы не разрешить журналистам приехать в тюрьму, показать, как вчерашний “крутой” бизнесмен или госчиновник ест баланду, идет в общем строю, чтобы молодежь с завистью смотревшая на них еще недавно, видела это. Воспитывать правовую культуру и правосознание нужно не только на хороших примерах”, — убежден Нурлан Еримбетов.
По мнению эксперта дискуссии Ирака Елекеева, коррупции следует противопоставить независимые СМИ и независимую судебную систему. У нас же этого нет.
— Я два месяца не могу добиться информации: кто же все-таки совершил аварию в Алмате? Хотя известен номер машины, совершившей ДТП, — 002 АВ. Почему когда Омирзак Тусумов был начальником комитета дорожной полиции МВД, он за два-три дня добился, чтобы все были пристегнуты. Он гонялся за министерскими машинами. Все почувствовали: ответственность наступает. Если бы каждый так работал. А сегодня все знают: можно заплатить и уйти от ответственности. Оказывается, у нас тысячи инвалидных организаций. Большинство становятся инвалидами в ДТП. Люки открыты – никто не реагирует.
Если бы прислушивались к мнению общественности, такой чехарды бы не было. Вся беда в этом. На публикации в СМИ не реагируют. Что, разве не никто знал, что творится в центре недвижимости в Алматы? Все знали, но молчали, пока гром не грянул, — возмутился он.
Насколько оправданна политика, направленная на гуманизацию уголовного законодательства? В обществе на сей счет мнения полярные. Модератор “Эксперта”, например, считает, что, наоборот, следует ужесточать законы. “Хватит, нагуманились!”, — заявил он в ответ на вопрос корреспондента газеты “Время”.
Жесточайшим образом должны наказываться самые опасные преступления – это позиция депутата Абдирова. “Самое суровое наказание должно быть за скотокрадство. До того обнаглели, что заходят в село, видят, у кого что, ночью грузят ворованный скот, увозят. Когда придет в парламент Уголовный кодекс, мы должны определиться, что менее опасно, что более опасно”, — говорит он.
Солидарен с ним Александр Сырбу: наряду с гуманизацией законодательства должно быть соотношение того, что происходит, и разумного наказания. По отдельным категориям ужесточены меры, связанные с такими преступлениями, как геноцид, против безопасности человеческой жизни. Коррупционные преступления отнесены к преступлениям, по которым будут исключены сроки давности.
В УК внесены положения, которые предусматривают более гуманное и лояльное отношение к людям, которые впервые совершили преступление, к несовершеннолетним, людям пенсионного возраста, инвалидам. Будет применяться условно-досрочное освобождение – сроки будут сокращены на четверть.
По словам Каната Есмагамбетова, с 2011 года законодательство претерпело два этапа гуманизации. Так, в УК полностью декриминализированы 5 статей, касающихся экономических преступлений, 7 статей – частично, 1 состав преступлений переведен к административным правонарушениям. Лица, совершившие экономическое преступление небольшой и средней тяжести и полностью возместившие ущерб, могут не подвергаться лишению свободы.
У журналистов вопросов к гостям “Эксперта” оказалось так много, что вместо традиционного одного часа обсуждения, на этот раз дискуссия продлилась почти два часа – тема слишком “больная”.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.