Газета Financial Times опубликовала статью Гая Чазана под названием «Kashagan dream lures unlikely bedfellows».
В ней говорится так: «Когда пролетаешь над Каспийским морем, экзотическое зрелище попадает в поле зрения — архипелаг островов, который поднимается из мелкой лагуны, защищенной рядом изогнутых, удлиненных атоллов.
Но по мере приближения острова и рифы оказываются рукотворными. Они в действительности являются рядом самых современных промышленных объектов, построенных для добычи нефти из Кашагана, одного из крупнейших — и самых сложных — нефтяных месторождений в мире.
Кашаган является сверхгигантом. Когда он был обнаружен в 2000 году в казахстанском секторе Каспийского моря, это оказалось крупнейшим в мире нефтяным месторождением, открытым за 30 лет. Кашаган выведет Казахстан в премьер-лигу Большой Нефти.
«К 2020-ым годам мы войдем в пятерку ведущих мировых экспортеров нефти», — говорит Данияр Берлибаев, заместитель председателя «КазМунайГаза» (КМГ), казахстанской государственной нефтяной компании.
С запасами в 40 млрд. баррелей прикаспийское государство Казахстан является одной из восходящих мировых нефтяных держав. Во многом благодаря Кашагану, его производство нефти должно увеличиться на 1 млн. баррелей в день (б/д) в течение следующего десятилетия, увеличившись с 1,6 млн. б/д до 2,7 млн. б/д в 2025 году.
Это вводит Казахстан в элитную группу не входящих в ОПЕК стран, — включающую еще Бразилию, Канаду и США, — на которую будет приходиться значительная часть прироста мирового производства в течение ближайших 20 лет. Но подъем Казахстана вверх по рейтингу был куплен дорогой ценой.
Кашаган, в особенности, оказался умопомрачительно сложным. Его нефть находится в пласте под крайне высоким давлением, а содержание сероводорода в ней столь высоко, что оно может убить человека за 30 секунд. Северная часть Каспийского моря, где месторождение расположено, похожа на неглубокий детский бассейн, который зимний ветер может живо превратить в скопления льда толщиной, достаточной для того, чтобы раздавить нефтяную вышку. От нормальных морских платформ нет никакого проку в таких условиях – отсюда и искусственные острова, созданные из миллионов тонн отсыпанной на морское дно каменной (известняковой) породы.
Разработчики Кашагана имеют большой опыт, связанный с «кислой» нефтью, пластами под высоким давлением и ледяными условиями. Они работают в таких экстремальных местах, как северная часть Каспийского моря, где зимой так же холодно, как бывает в Арктике, а летом так жарко, как бывает в Сахаре, и в других отдаленных местах практически без инфраструктуры. Но им редко доводится сталкиваться со всеми такими трудностями в одном проекте.
«Это сложности в кубе», — говорит один высокопоставленный нефтяной руководитель, вовлеченный в работу на Кашагане».
Аналогичным образом оценивается трудности, связанные с освоением этого месторождения, в статье Фабриса Нодэ-Ланглуа под названием «Le Kazakhstan fait aussi son festival — Devises & Matières Premières» — «Казахстан тоже устраивает свой фестиваль», опубликованной во французской газете Le Figaro. Вот что в ней излагается: «Открытие гигантского месторождения Кашаган, в северной части Каспийского моря, по мнению экспертов, остается самым значительным обнаружением за эти последние тридцать лет. Эксплуатация этого оффшорного месторождения представляет собой беспрецедентный технологический вызов. Регион испытывает ужасающие температурные амплитуды — между -40°C и +40°C. Незначительная глубина моря может представляться козырем, это на самом же деле является проблемой, потому что Каспийское море замерзает зимой, подвергая тяжелому испытанию оффшорные сооружения. Кашаган является «крупнейшим промышленным проектом, ведущимся в настоящее время на земле», описывает без излишеств Ив-Луи Даррикаррер, глава разведки в компании Total. Для разделения колоссальных инвестиций и рисков иностранные компании пришли в массе, образуя беспрецедентный по масштабу консорциум. Семь партнеров сформировали акционерное общество NCOC: казахская государственная компания «КазМунайГаз» (16,81%), Eni (16,81%), ExxonMobil (16,81%), Shell (16,81%), Total (16,81% ), ConocoPhillips (8,40%) и Inpex (7,56%).
Первый баррель ожидается в 2013 году. Иными словами, по меньшей мере, с трехгодичным опозданием, отмечает Мэтью Сэйджерс, евразийский директор консалтинговой фирмы IHS Cera. Расходы, конечно же, пошли не так, что почти неизбежно в проекте такого масштаба. «Все согласны с тем, что Кашагану не доставало сильного руководства», — комментирует Сэйджерс. Итальянская группа Eni является оператором, но обязанности были разделены в рамках консорциума, и процесс принятия решений показал себя громоздким. Дополнительная тень: прокуратура Милана проводит расследование в отношении компании Eni по подозрению в коррупции, связанной с проектом Кашаган. Казахстанские власти сохраняют спокойствие по этому вопросу.
Если эти различные опасности окажутся преодоленными, Кашаган в конце 2 стадии проекта, за которую еще не взялись, должен будет производить 1,5 млн. баррелей в сутки. К 2020 году Казахстан должен быть одним из пяти государств, производящих самое большое количество дополнительных баррелей по сравнению с нынешней добычей, наряду с Бразилией, Канадой, Соединенными Штатами Америки и Ираком».
Что же имеется в виду, когда говорят, что «Кашагану не доставало сильного руководства»? Тут, надо полагать, имеется в виду то, что сделанный в свое время выбор Eni в качестве оператора этого проекта был не совсем оправданным. Пьер Терзиян, директор журнала Petrostrategies («Нефтяные стратегии») в связи с этим говорил еще в свое время так: «В таких проектах берется в расчет величина операторов. Eni не был оснащен для этого, но Казахстан его и выбрал, потому что не хотел какого-нибудь гиганта типа ExxonMobil или Shell». Отсюда, видимо, и все проблемы.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.