Издание GlobalPost опубликовало переданную из Гонконга статью Бенджамина Карлсона под названием «China's New Great Game» — «Новая большая игра Китая».
В ней говорится так: «В ходе недавних широко освещавшихся визитов генеральный секретарь Си Цзиньпин совершил тур по Узбекистану, Казахстану, Туркменистану и Кыргызстану, заключая значительные энергетические сделки и возвещая о стремлении Китая создать «Экономическую зону Шелкового пути» с целью укрепления связей с регионом.
13 сентября большой тур Си Цзиньпина завершается саммитом Шанхайской организации сотрудничества, которая включает в себя Россию, Китай и четыре государства Центральной Азии в качестве членов.
Итак, каковы же мысли Китая о том, что он должен получить, втягивая себя в один из самых запутанных, спорных регионов на планете?
Первая мотивация – это энергетические ресурсы. Китай в значительной степени зависит от импорта энергоносителей для обеспечения своего роста, а центрально-азиатские государства могут поставлять нефть, полезные ископаемые и природный газ в обмен на инвестиции.
Китай уже помогал финансировать и проложить два трубопровода – нефтяной и газовый — через Туркменистан и Казахстан. В ходе визита Си Казахстан согласился на $30 млрд. в виде новых договоров, включая пакет акций в $5 млрд. для Китая в Каспийском нефтяном месторождении, которое считается крупнейшим за пределами Саудовской Аравии. Туркменистан приветствовал участие Си в торжественном открытии завода по переработке газа, на строительство которого Китай одолжил $8 млрд.
Второй и, возможно, крупнейший мотив – это внутренняя безопасность. Китайская дальне-западная провинция Синьцзян, район, населенный мусульманами, являющимися по этнической принадлежности тюрками уйгурами, сделалась более беспокойной в то время как Китай поощряет миграцию ханьцев-китайцев, которые доминируют в местной экономике. Улучшая отношения с соседями Синьцзяна, Китай надеется погасить потенциальные основы для сочувствия и поддержки уйгурской независимости.
Вряд ли это является простой задачей. Китай в регионе рассматривается с осторожностью, и предстоящий вывод американских войск из Афганистана может еще больше дестабилизировать границы Китая.
«Проблема заключается в том, что значительные части Центральной Азии выглядят более неустойчивыми и нестабильными за год, — говорится в недавнем докладе Международной кризисной группы. — Коррупция представляется повсеместной, криминализация политического истеблишмента получила широкий размах, социальные службы в драматическом упадке, силы безопасности слабы… Существует риск того, что центрально-азиатские джихадисты, воюющие в настоящее время бок о бок с талибами, могут принести свою борьбу к себе домой после 2014 года. Это создаст большие трудности — как для Центральной Азии, так и для Китая».
Третий мотив, который стоит за продвижением Шелкового пути, заключается в том, чтобы устранить русское и американское влияние в том месте, которое Китай рассматривает как свой задний двор. Чтобы добиться этого, Китай готов пойти на большие траты. С 2002 года объем торговли Китая со странами региона вырос примерно с $1 млрд. до свыше $28 млрд. в 2010 году, что почти вдвое больше аналогичного общего показателя России за тот же год. Сегодня Китай в Центральной Азии является преобладающей экономической силой.
«Китай попросту играет в такую великую шахматную игру в противовес России и Америке, — говорит Саймон Шен, профессор по международным отношениям в Китайском университете Гонконга. — Китай не хочет подрыва [Центральной Азии] американцами. Если переход к демократии произойдет быстро, Китай будет рассматривать это в качестве доказательства подрывной деятельности или контрреволюции».
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.