Киль. 9 ноября. КазТАГ – Игорь Киндоп. В минувший четверг Национальный банк в очередной раз объявил о прекращении поддержки тенге и намерении научить тенге плавать в беспокойном океане финансов. Перед этим Кайрату Келимбетову пришлось уступить свой пост Данияру Акишеву, который имел неплохой опыт работы в финансовом регуляторе.
Смена председателя Нацбанка — событие для Казахстана позитивное, однако не стоит надеяться на то, что все наладится. Наоборот, Д. Акишеву потребуется показать свою волю и стремление придерживаться правильного курса, несмотря на политическое давление. Способен ли новый председатель не поддаваться влиянию правительства и администрации президента? Маловероятно, но шанс есть.
К. Келимбетов, по мнению многих, уже превратился в непопулярного политика. Д. Акишев — еще не политик и не может позволить себе повторять системные ошибки прежнего главы финансового регулятора страны. Более того, популярность — это слишком большая роскошь для главы Центрального банка: он не имеет права быть нерешительным.
Сейчас перед Нацбанком и всем правительством стоят несколько критически важных проблем, решения которых будут очень непопулярными и к которым следует приготовиться. От решений этих проблем зависят скорость выхода из кризиса и темпы роста в будущем.
Будучи в одном информационном поле с Россией, мы обречены на интеллектуальное доминирование со стороны Москвы. В хозяйственном плане экономические идеи, зарождающиеся в воспаленных умах российских чиновников и политиков, как инфекция, распространяются в страны, находящиеся в орбите влияния РФ, в том числе и Казахстан.
Время для новой парадигмы
Одной из таких идей является своеобразный отказ от диверсификации экономики. Если присмотреться, то и Россия, и Казахстан в последнее время делали ставку на расширение сырьевого (читай «нефтяного») экспорта. Экономика — это не место для простых решений. Поэтому большинство программ по индустриализации, приватизации, диверсификации экономики фактически провалились в обеих странах с начала 2000-х.
Квази-диверсификация сформировала огромные риски, которые реализовались с падением цены на нефть. Реальная диверсификация — это не столько высокотехнологичные заводы, сколько производство продукции следующего передела. Если мы богаты сырьем, то мы должны перерабатывать это сырье во что-то чуть-чуть более дорогое – например, сталь в прокат, медные чушки в провода, нефть в бензин и полиэтилен.
Крах «Стратегии индустриально-инновационного развития РК на 2003-2007 годы» и многих предыдущих/последующих, по сути, бумажных программ стимулирования экономики были вызваны неправильным восприятием фундаментальных основ экономической деятельности. Раньше мы полагали, что иностранный капитал — это главный источник для развития. Но капитал уходит, как только наступает кризис.
Фундамент всех развитых экономик можно описать максимой «больше свобод дают больше благосостояния». Благие попытки политических программ содействия индустриализации были нейтрализованы отсутствием реформ в системах регулирования бизнес-активности, незначительным реформированием фискальной системы, огосударствлением целых отраслей экономики и коррупцией. То есть декларация поддержки бизнеса шла вразрез с практикой.
Интеграция как предмет торга
Интеграция — это другая вредная идея, подброшенная казахстанским политикам. Очевидно, что рынок Казахстана никому не интересен и мал, а наличие России рядом — это конкурентное преимущество. Однако это не означает, что мы должны сдавать собственные позиции для интеграции с северным соседом и принимать единый реестр таможенных пошлин.
В текущем обострении международных политических процессов не Россия необходима Казахстану, а наоборот, Казахстан России. И эти отношения должны стать предметом рационального экономико-политического торга, которого не наблюдается.
В сумме — отказ от диверсификации и интеграция со страной, терпящей экономическое бедствие, рано или поздно привела бы к катастрофе, какую мы сейчас и видим. Оба фактора делали необходимостью фиксацию валютного курса относительно российского рубля, что собственно и происходит до сих пор.
Имея валюту, привязанную к иностранной, мы не были в состоянии проводить независимую экономическую политику. В итоге произошел отказ от собственной монетарной политики в пользу российской, формируемой целями ошибочных внутренних и внешних ориентиров. Как следствие, Казахстан отказался от части своего экономического суверенитета и во многом зависел от монетарной политики России.
Уже очевидно, что якобы работавшая модель экономического развития развалилась и необходимо формировать новую парадигму. Она должна быть построена как триединство: благоприятствование бизнес-инициативам, монетарная политика и умеренный протекционизм.
Отказ от соцобязательств похож на дефолт
Девальвация тенге, превысившая 100% за два года, есть свидетельство отказа государства от части собственных обязательств перед внутренними агентами – гражданами и МСБ. Этот своеобразный дефолт должен сопровождаться предоставлением больших свобод бизнесу и гражданам в плане бизнес-инициатив. Таким образом, произойдет перераспределение ответственности между государством и гражданами и фискальное давление на бюджет должно быть снижено.
Это не означает отказа от социальных обязательств и урезания государственных расходов. Наоборот, они должны быть увеличены, но только для целей расширения бизнес-активности рядовых граждан. Имея столь слабый сектор малого и среднего бизнеса, государство должно стимулировать людей заниматься бизнесом, а не работать очередным помощником акима по социальным вопросам.
Иначе возникает вопрос: необходимо ли такое правительство, которое не идет на уступки после собственного дефолта? С иностранными кредиторами БТА банка такое прокатило, но собственные граждане будут очень недовольны и задумаются об альтернативе.
Фактически в монетарной сфере сейчас наступил момент, когда частная краткосрочная выгода противопоставлена коллективной долгосрочной перспективе при условии того, что правительство будет играть по правилам. В текущий момент отдельному гражданину выгоднее иметь фиксированный курс, так как он не хочет терять долларовые доходы. Но в долгосрочной перспективе важно обладать способностью компенсировать российский экономический кризис.
Монетарная политика без амбиций
Согласно доминирующему консенсусу, для формирования независимой монетарной политики необходимо отправить тенге в свободное плавание. Мгновенный отказ от долгосрочного паритета с рублем и/или долларом будет политическим самоубийством для всей элиты.
Поэтому и необходима последовательная девальвация, которая опять-таки происходит. Д. Акишев, который не обладает явными политическими амбициями, хорошо подходит на роль человека, который обесценит тенге.
Фактически последовательная девальвация должна была проводиться еще с конца 2014 года, но К. Келимбетов этого сделать не смог. Сейчас понятно, что тогда не была оценена вся серьезность экономического положения и были надежды на то, что экономика государственного капитализма справится с проблемами. Этого не произошло. Государственный капитализм не обладает возможностью реагировать на внешние шоки и подстраиваться под шоки внутреннего характера с помощью монетарной политики.
Обесценение тенге позволит сформировать механизмы монетарного управления экономикой через манипулирование процентной ставкой по краткосрочным обязательствам Национального банка. В дальнейшем, если курс останется свободным, то Нацбанк, наконец, сможет приступить к имплементации инфляционного таргетирования в стране. А инфляционное таргетирование даст возможность стабилизации инфляции и автоматизацию всей экономической политики в стране.
Главное условие — независимость Нацбанка
Главное условие для всего этого – обеспечение независимости Национального банка. И это большой вызов для Д. Акишева. Как он ответит на просьбу премьер-министра и руководителя администрации президента помочь в восстановлении темпов экономического роста? Он должен отказать.
Закон Тирлвола в экономике гласит, что темп экономического роста пропорционален отношению взвешенных темпов роста экспорта и притока капитала к ценовой эластичности импорта по доходу. В докризисные годы мы достигли своего максимума в темпах роста сырьевого экспорта на фоне большого спроса на энергоносители. Сейчас экспорт не растет, а капитал с инвестициями утекают.
Более того, знаменатель в виде эластичности не падает, а скорее растет, так как зависимость перед импортом никуда не делась, а волшебные программы импортозамещения превратились в тыкву. Но если эластичность и дальше будет расти, то какими бы ни были темпы роста сырьевого экспорта и притока капитала – экономический рост будет далеко не столь существенным.
Таким образом, кого вы хотите обмануть, рассказывая о будущем благоденствии и богатстве, если не создаете настоящих, а не бумажных условий для развития в стране настоящего капитализма?
***
© ZONAkz, 2015г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.