Редакция с согласия автора публикует отдельные фрагменты книги Петра Своика «Фрагменты истории власти и оппозиции в Казахстане, нанизанные на собственную жизнь». Книга издана осенью 2017 года.
Из предисловия редактора издания Данияра Ашимбаева:
«…Петр Своик излагает свое видение собственной жизни и связанной с ней новейшей политической истории страны и, сколько угодно не соглашаясь с полученной картиной, ему нельзя отказать в праве это делать. Директор ТЭЦ, депутат Верховного Совета, член правительства – председатель Госкомитета по антимонопольной политике, политик-оппозиционер, член руководства с десяток различных партий и объединений, публицист и – наконец – мемуарист. Тут можно было бы написать, что «автор, мол, подводит черту под своей долгой политической жизнью», но складывается впечатление, что г-н Своик не собирается ни прощаться, ни уходить.
…
… В конце концов, можно спорить, каким Петр Владимирович был энергетиком, депутатом, министром, политиком, но в таланте публициста, исследователя, аналитика ему не откажешь. Как не откажешь и в праве высказывать со своей колокольни свое мнение, весьма занимательное, хотя и порой обидное.
Но книга получилась, на мой взгляд, очень интересная, содержательная, раскрывающая и личность Петра Своика, и некоторые события новейшей истории, и сам процесс развития демократии по-казахстански».
***
… Дo сорока лет я был только энергетиком, голова была забита схемами включения вакуумных деаэраторов и двухступенчатым подогревом сетевой воды. Ничего важнее и интереснее проектирования ТЭЦ я не знал и не хотел, карьерные же мечты поднимал – где-нибудь под пенсию – аж до должности главного инженера нашего САО «ВНИПИЭнергопром». Что для не члена партии было даже многовато.
В марте 1989 прошли выборы народных депутатов СССР, после чего трансляции заседаний съезда смотрелись по телевизору с потрясающим вниманием. А зимой подошли выборы в городские и областные советы – теми же трансляциями подогретые. Стать депутатом Уральского совета мне по должности как бы полагалось, да и сам хотел – ветер перестройки поддавливал в политику. Кандидатов по нашему округу было человек восемь, в том числе заслуженный летчик, раскрученный предприниматель, еще известные в городе люди. Но выиграл в первом же туре: было большое собрание в школе, едва ли не весь электорат, и я, выступая последним, так и сказал: вам тут все обещают, но если этим мериться, то, конечно, депутатом должен быть я. У кого жилые дома на нашем участке? – у ТЭЦ, водопровод чей? – ТЭЦовский, дорогу кто недавно отремонтировал? – мы. И вообще, у кого больше возможностей, если не у директора ТЭЦ? Выбрали сразу.
…
Зима перевалила на 1990 год и к весне подошли выборы в Верховный Совет КазССР – тут уж я не мог не записаться в кандидаты. Предполагалось, что должность будет не освобожденная, на это я и упирал, объясняя на ТЭЦ свою хотелку, и сам верил, что останусь директором, хотя…
Хотя Лидия Георгиевна Ткачева, мой зам и хороший товарищ, вздыхая, сразу сказала: уедешь ты от нас, Петр Владимирович. И Савицкий, председатель СТК, тоже выступил против моего кандидатства, и я при всем народе пообещал, что с ТЭЦ даже после избрания не уйду – было дело, грешен.
Выборы в Верховный Совет 12-го созыва организовывала Компартия, и ее кандидаты участвовали по всем округам, но конкуренция была почти честная и голоса считали без больших фальсификаций – то были первые и последние такие выборы. Кандидатов в моем округе было восемь, а главным соперников стал обкомовский ставленник Каиржан Идиятов – освобожденный секретарь парткома мясокомбината, с ним мы и вышли во второй тур. Выиграл с относительно небольшим отрывом – 54%, интрига была захватывающая, собрания – многолюдные и очень много добровольных активистов, с ТЭЦ в том числе.
…
Очень много случилось сразу в первый же день на первой – организационной – сессии ВС 12-го созыва. Избрали Назарбаева президентом, Асанбаева – спикером, затем утвердили набор комитетов, стали назначать председателей. В перерыв я сразу побежал к Такежанову, избранному на Комитет по экономической реформе, бюджету и финансам – записываться. Но оказался уже третьим, Саук Темирбаевич познакомил с двумя уже записавшимися – Маратом Оспановым из Актюбинска и Сагатом Тугельбаевым из Гурьева (ныне Атырау).
После формирования комитетов объявили свободный микрофон, выступали с монументальной трибуны перед всем залом, а за спиной возвышался еще более монументальный президиум с Нурсултаном Назарбаевым, Ериком Асанбаевым и его замами – Серикболсыном Абдильдиным и Зинаидой Федотовой. Причем сам президиум тоже был амфитеатром, и Назарбаев один сидел не только над депутатским залом, но и над руководством ВС. Такая диспозиция сохранилась до самого конца, и была весьма показательной.
А тогда желающих выступить набралось человек десять – так все будущие члены группы «Демократический Казахстан» и обозначились – перед залом, руководством и друг перед другом.
Кстати, Марат Оспанов успел отметиться в тот же день и еще раньше нас. Перед тем, как зал собрался проголосовать (руками, электронику установили чуть позже) за избрание Нурсултана Назарбаева президентом, Марат встал и прямо с места обратился к кандидату с предложением, чтобы тот пошел на всенародное голосование. Типа, при таком-то авторитете народ поддержит единогласно. Посыл выглядел вполне верноподданно, но фактически означал отказ от уже решенной процедуры, с переносом выборов на куда-то потом. Да еще и (вдруг!) с альтернативами.
Ну, сказал и сказал, все пошло своим чередом, а отметка – осталась.
А еще тогда решили создать группу депутатов (в районе 65 или что-то около того человек, кажется), работающих на постоянной основе – вот так я после троекратного отказа (старался выполнить обещание коллективу ТЭЦ) опять стал алмаатинцем, уже в качестве депутата от Уральска.
Комитет по экономической реформе, финансам и бюджету оказался соответствующим своему названию: на нас свалилась основная масса разрабатываемых тогда законов – а при переходе к рынку заново и с нуля пришлось писать едва ли не все, причем основополагающее. О собственности, об акционерных обществах, о СЭЗ… и т.д. и т.п. Тем более, что Саук Темирбаевич от такой работы не бегал, наоборот, брал на комитет основную нагрузку, и авторитет у него в ВС был на уровне. Относительным конкурентом выступал только Комитет по промышленности – Дриллера Христиана Давыдовича, но все самое главное шло через нас. И мы трое, кроме шефа, – Марат, Сагат и я, соответствовали – рыли землю копытами.
Начали, помнится, с закона «О собственности» – и написали мы его весьма лихо, ввели, в том числе, собственность областного и городского уровней. И вот, помню, уже перед подписанием президентом нас с Маратом пригласили в его аппарат – отбиваться от замечаний юротдела. Противостоял нам человек (как сейчас понимаю) весьма грамотный, и искренне изумлялся, чего мы такого наворотили. Но мы и его взяли своим энтузиазмом – закон вышел.
Хотя в следующие два-три года очень многое начало переписываться. Собственно, с тех пор законодательство так почти ежегодно и «совершенствуется». Если откровенно – по российским «калькам».
Нам с Сагатом отвели один кабинет, и он почти сразу помчался в хозчасть – выбивать компьютер. Сам радовался как ребенок и меня подозвал – показывал, как набирает на клавиатуре и сразу на экране высвечивает текст, и его можно убирать, править, переносить, сохранять – какое чудо этот «Лексикон»!
А у меня, по опыту написания диссертации, тоже была наработана высочайшая технология работы с текстами: пишу от руки, ненужное зачеркиваю и сразу, с новой строки, продолжаю, потом беру линейку – ррржык – отрываю под каждым зачеркиванием, клеем – вжик – соединяю, получались такие толстенные простыни, слоев иногда в пять или больше. И печатать сам научился – тоже этим гордился. ГИПовскому ремеслу это большая помощь – где еще в той же Москве, в командировке сразу найдешь машинистку.
Короче, заразил меня Сагат компьютером, себе тоже получил, и иногда даже с сессий убегал – попечатать.
Тогда Верховный Совет был центром жизни. Приходили, помню, к Сагату два молодых долговязых парня, долго шушукались. Когда ушли, Сагат говорит – хорошие ребята, наше будущее. И назвал фамилии: Субханбердин и Джандосов. А у Марата часто сидела девушка – докторант, он ее характеризовал как упорную – Жаннат Ертлесова.
Отдельная эпопея была с переходом на национальную валюту в конце 1993 года. Отцом тенге считается Даулет Сембаев, но на моих глазах этим делом верховодил Саук Такежанов. Он как раз был главным инициатором, выходил на президента, и именно в нашем комитете заваривалась первоначальная каша. Как раз к нам весьма часто, по приглашениям Саука, наведывался вице-премьер Сембаев, а от Национального банка Саук подтянул Бисенгали Таджиякова. Сам Галым Байназаров держался чуть в стороне.
Такежанов однажды взял меня в Усть-Каменогорск на Ульбинский металлургический завод – мы искали базу для печатания собственных металлических монет. Там познакомился с Виталием Метте, тогда недавно избранным директором, тот держался совсем незаметно. А экскурсия по цехам впечатлила. На УМЗ, вообще-то, три разных завода – бериллиевый, танталовый и урановый, и связывает их только территория и еще культура производства. Цеха чистенькие, аппаратура вся никелированная, станки без масленых потеков, а плиточные полы чисто вымыты. Рабочие все – в халатах, даже белых, и там это выглядело естественно.
Провели по всей цепочке изготовления топливных таблеток из получаемого из России обогащенного гексафторида урана. Сам лично убедился, что низкообогащенный уран не смертелен – рабочие на штамповке сидят в тех же халатах, защита не требуется. Тогда еще составил себе представление о всех ступенях топливно-ядерного цикла, до сих пор пользуюсь. Знаю, например, почему разговоры о нынешнем банке топлива на УМЗ как «атомной помойке» – безграмотная чушь. Но отвлекаться не буду.
А насчет штамповки монет – вполне могло получиться, Саук даже пробную партию получил. Но возобладало решение делать все за границей – понятно, почему.
Продолжение следует
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.