Президенту Республики Казахстан К.К. Токаеву
Парламент Республики Казахстан
Уполномоченному по правам человека
Республики Казахстан Азимовой Э.А.
Казахстанское международное бюро
по правам человека и соблюдению законности
Комитет по правам человека ООН
Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ
Я, Сыроежкин Константин Львович, 1956 г.р., гражданин Республики Казахстан, доктор политических наук, профессор, 07.10.2019 г. Специализированным Межрайонным судом г. Алматы (председательствующий судья Абдельдинов К., государственный обвинитель Мырзагали Д.) был осужден на 10 лет лишения свободы за совершение преступления, предусмотренного ст. 175 ч. 1 УК РК (государственная измена). В качестве дополнительного наказания предусматривалось лишения меня гражданства Республики Казахстан и принудительное выдворение за пределы Республики после отбытия наказания с запретом въезда на территорию Казахстана в течение пяти лет.
Постановлением судебной коллегии по уголовным делам Алматинского городского суда (председательствующий судья Аширбеков А.И., судьи: Яковлева С.В. и Федотова И.Н.) от 28.11.2019 г. дополнительное наказание было отменено. В остальной части приговор суда первой инстанции оставлен без изменения.
С 04.12.2019 отбываю наказание в учреждении УИС РК максимальной безопасности ЛА 155/8 (040805, Республика Казахстан, пос. Заречный).
Следствие и суд по непонятным для меня причинам (во всяком случае, без ознакомления меня с мотивированным постановлением, если таковое было принято) проходил в закрытом режиме.
Основания принятия такого решения остаются неясными и противоречат уголовному Закону РК по следующим основаниям:
1) Обвинение apriori исходило из предположения, что как главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при Президенте РК я отношусь к категории секретоносителей.
Однако это предположение оказалось ложным. Стороной защиты и руководством КИСИ при Президенте РК сразу было подтверждено, что я не являюсь секретоносителем и не имею допуска к госсекретам и иной охраняемой законом тайне.
2) Обвинение базировалось на экспертизе моих статей и обзоров, подготовленных по просьбам моих зарубежных коллег – китайских учёных.
Согласно экспертизам, проведенным в Администрации Президента РК, Совете безопасности РК, МИД РК, Минсельхозе РК, все эти материалы написаны на основе открытых источников с использованием выводов и заключений, имеющихся в моих публичных работах и работах других учёных, и не содержат сведений, относящихся к государственным секретам и иной охраняемой законом тайне. Не содержат они и инсайдерской информации, которая могла быть мне известна как главному научному сотруднику КИСИ при Президенте РК и использована в целях подрыва интересов национальной безопасности Республики Казахстан.
Более того, в ходе главного судебного разбирательства гособвинителем Мырзагали Д. было заявлено, что Сыроежкина К.Л. «обвинение не подозревает и не обвиняет в том, что он передавал китайцам секреты».
3) Я обоснованно полагал, что в демократическом государстве, каковым Казахстан является по Конституции и где законом гарантируется гласность, свобода слова, свобода получения и обмена информацией, не содержащей государственных секретов и базирующейся на публичных источниках, выводах и заключениях ранее опубликованных работ, не есть преступление. Тем более, трактуемое как госизмена или шпионаж.
Это – обычная практика научных контактов между казахстанскими (и не только) учёными и их зарубежными коллегами. Не менее значимо, что эта практика закреплена в международных (в том числе, с Китаем) договорах, подписанных Казахстаном, и меморандумах о научном обмене и сотрудничестве, подписанных КИСИ при Президенте РК.
Во всяком случае, ни следователь в своём обвинительном акте, ни гособвинитель, полностью его продублировавший в суде, ни судья в своём приговоре конкретно не указали какая из моих статей или какой из обзоров (а за период с 2014 по 2018 годы их было около 100), в том числе и из числа написанных по просьбам моих зарубежных (не только китайских) коллег, принесла вред национальным интересам РК и какой в результате моей «преступной» деятельности я нанёс ущерб государству.
На мой взгляд, все обстояло с точностью до наоборот. Мои статьи и обзоры (в том числе написанные по просьбам моих китайских коллег) не только способствовали решению конкретных проблем в казахстанско-китайских отношениях, но и укреплению научных связей казахстанских учёных с своими зарубежными коллегами, а следовательно – повышению позитивного международного имиджа казахстанской науки и Казахстана в целом.
Однако в данном обращении я не ставлю задачи оспаривать приговор. Пусть этим занимаются те, кому это положено по статусу. Как говорится sapienti sat.
Речь о другом. Поскольку суд проходил в закрытом режиме, то приговору специализированного суда, а также принятому по поданной мною апелляционной жалобе был присвоен гриф «секретно», достоянием гласности стали лишь их вводная и резолютивная части.
При этом, поскольку во время следствия мне был оформлен допуск к секретным документам, содержащимся в моем уголовном деле, я полагал, что в дальнейшем, при необходимости обращения в другие инстанции не возникнет ограничений с изучением приговора и постановления.
Собственно, об этом же говорил и ответ Алматинского горсуда (№ исх: 7590-20-5-20/526 от 22.01.2020 г.) на моё обращение выслать в адрес учреждения, где я отбываю наказание, копии приговора и постановления.
Однако, в дальнейшем что-то изменилось (либо в законодательстве РК, имеющем в последнее время негативную тенденцию присваивать ограничительный гриф допуска, практически всем документам, либо в негласных указаниях по моему содержанию). Во всяком случае, приговор так и не был направлен в адрес учреждения ЛА 155/8, а с полным текстом постановления я вообще не был ознакомлен.
Понятно, что за разъяснениями я обратился в Прокуратуру РК, которая ответила стандартной отпиской: обращайтесь в Алматинский горсуд и Алматинскую прокуратуру, т.е. именно те структуры, на бездействие которых я и подавал жалобу.
Дальше больше. Как разъяснил мне начальник отдела учреждения (надо сказать, добросовестно выполнивший свою работу и уточнивший мой вопрос не только в ДКНБ РК по г. Алматы, но в Алматинской прокуратуре и в КУИС в г. Астане), допуск к секретным документам моего уголовного дела был мне оформлен как подозреваемому и только на время следствия. Как осужденный я не имею к ним допуска. Чисто иезуитский подход!
Другими словами, в фарс превращён не только суд первой инстанции (о давлении на судей со стороны сотрудников ДКНБ РК я умалчиваю, хотя уверен, что оно имело место быть), но и все остальные ступени судебной лестницы. При этом осужденный, что совсем не тождественно понятию виновный, не только лишён права на адекватную экспертизу и защиту в судах первой и апелляционной инстанции, но и права подготовки аргументированного ходатайства в кассационную инстанцию Верховного суда РК. Согласитесь, сделать это будучи совершенно незнакомым с постановлением и лишь один раз, более года назад, прослушав полный текст приговора, объём которого составляет более 30 страниц, довольно сложно, если вообще возможно.
По-видимому, по мнению правоприменителей, выписавших мне «билет в один конец», а потому вычеркнувших меня из жизни, я совершил столь ужасные вещи, о которых даже сам не имею права знать.
И это имеет место в судебно-правовой практике Казахстана, являющегося членом ООН и ОБСЕ, ратифицировавшим основополагающие акты по правам человека и заявляющем о демократическом векторе своего развития.
На мой взгляд, инквизиция времен «охоты на ведьм» – просто невинная шалость по сравнению с этой практикой. Во всяком случае, во времена тёмного средневековья инквизиция пыталась не только что-то доказать, но, пусть и абсурдно, но подтвердить свои доводы и опровергнуть аргументы обвиняемого.
В современном Казахстане судебно-правовая система дошла до такой степени «гуманизма» и «демократизации», что не требуется даже этого. Я уже не говорю о необходимости элементарного соблюдения базовых прав и свобод человека, пусть он даже имеет статус осужденного.
С уважением,
Сыроежкин К.Л.
***
© ZONAkz, 2021г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.