Александр Гущин – доцент кафедры стран постсоветского зарубежья Российского государственного гуманитарного университета
***
– Александр Владимирович, миротворцы ОДКБ помогли купировать внутриказахские беспорядки. Или даже остановить войну. Но, опять же, внутреннюю. Ведь никаких тысяч иностранных боевиков там не оказалось. Насколько понимаю, общественности не предъявили вообще ни одного иностранного боевика. И не объяснили, куда подевались злодеи. Мне кажется, из этого следуют довольно любопытные и не до конца ещё понятные выводы. А вы как считаете?
– Я бы с вашего позволения разбил ответ на две части. Во-первых, необходимо оценить, каковы были причины этих событий, в чём повод и каковы последствия, а во-вторых, оценить фактор ОДКБ. Не буду вторгаться глубоко на ту «поляну», которая по праву занята экспертами из самого Казахстана, изнутри знающими ситуацию гораздо более детализировано, а также специалистами-казахстановедами из России. Скажу только, что, с моей точки зрения, действительно, ключевыми причинами возникшего социально-политического кризиса, повлекшего за собой январскую трагедию, стали причины внутренние. В значительной степени это кризис либерально-полупериферийной экономической модели страны. Можно согласиться с известным исследователем Казахстана и Центральной Азии Андреем Казанцевым, который обозначил данную проблему на страницах российского журнала «Эксперт». Мне, как стороннику активной роли государства в экономике, стороннику политики, направленной на выравнивание социальных контрастов, которые, справедливости ради, характерны для многих постсоветских государств, близка такая оценка. Так что, думаю, именно доминирование сырьевой модели и получение благ от неё ограниченным кругом людей, условно говоря элитой, стало базовой причиной сложившейся ситуации, которая, кстати говоря, вполне является рисковой и для ряда других стран региона при всем понимании их специфики.
Хотя, конечно, сводить всё к социальным и экономическим факторам я бы не стал. Всё же география и сам характер протестов указывали на то, что в нем участвовали подготовленные группы людей, маргиналов-радикалов. Конечно, это связано и с деятельностью тысяч НПО, и с сильными клановыми и кровными связями, особенно на юге страны, и с активизацией исламистского подполья, которое формировалось за последние годы и, судя по всему, варилось далеко не в собственном соку, не без участия и поддержки некоторых групп элит. Да, цифра в 20 тысяч боевиков явно преувеличена. Но, тем не менее, беспорядки были порой организованными. Они – следствие внутриэлитного конфликта, который вылился на улицы городов и вряд ли закончился бы в короткий срок без вмешательства со стороны ОДКБ. При этом конфликт имел риск закончиться совсем иначе. Кроме того, нельзя исключать и внешний фактор. Сегодня при упоминании о нём часто следуют обвинения в конспирологии, в незнании страны, и это далеко не только в случае с Казахстаном. Но, думаю, без внешнего фактора не обошлось. К примеру, Анкара вкладывала много ресурсов в Казахстан, прежде всего в гуманитарную сферу, стремясь обеспечить себе сферу влияния в элитах страны. Сложившаяся же сегодня ситуация и операция ОДКБ явно не на руку политике Анкары и части коллективного Запада, что в частности проявилось и в реакции СМИ и отдельных политиков и ответственных лиц этих стран.
Говоря об ОДКБ, надо отметить, что у экспертного сообщества и ранее было много вопросов по характеру деятельности и задачам этой организации. Ещё 10-12 лет назад заходила речь о том, что силы ОДКБ могут быть востребованы не только для защиты от внешней агрессии. К примеру, известный исследователь Центральной Азии профессор А.Князев еще в 2011 году отмечал, что ОДКБ выполняет двоякую роль. Что эта структура сама по себе – один из вариантов обеспечения региональной – а для каждого из входящих в договор государств в отдельности национальной безопасности. При этом ни одна из стран региона, даже Узбекистан или Казахстан, не в состоянии самостоятельно в полной мере её обеспечивать. Значит подспудно у руководителей любой из стран региона есть надежда на то, что потенциал ОДКБ «в случае чего» может быть задействован. Ну, и ровно это мы видим сегодня. В Казахстане силы ОДКБ были использованы и очень эффективно, быстро и организовано для поддержания внутренней стабильности. Нельзя не отметить, что для самого ОДКБ и для России стабильность в Казахстане означает определенный ключ, в том числе и логистический, к обеспечению стабильности во всей Центральной Азии. Совершенно ясно, что слом системы в Казахстане и победа деструктивных сил могли бы негативно повлиять на ситуацию в регионе в целом.
В Казахстане многие опасались, что часть общества не поддержит ввод миротворцев ОДКБ. Это действительно произошло. Но это та часть общества, которая и ранее была вовсе не комплиментарна к евразийской интеграции и коллективной безопасности в регионе и шире на постсоветском пространстве. А те, кто хотел стабилизации обстановки, прекрасно понимают, что ни о какой угрозе суверенитету страны речь не шла, что ввод миротворцев произошёл по просьбе законного президента, и что подразделения ОДКБ вышли как только позволила обстановка. Вводом миротворцев было продемонстрировано: реальность заключается в том, что Россия является гарантом безопасности соседей, в том числе гарантией от краха государственности и междуусобицы, в то время как эта компонента у некоторых её конкурентов не достигает по своим возможностям уровня России. Как бы кого-то это ни раздражало.
– В середине XIX века николаевскую Россию называли «жандармом Европы». Она помогала другим монархиям справиться с революциями. А теперь с внутренней смутой в одной из стран Евразийского союза помогли справиться объединённые миротворческие силы. В них основную роль снова играет Россия. Эти силы по сути выполнили в Казахстане функцию «жандарма Евразии». И выполнили блестяще. Быстро вошли, сделали работу, через неделю вышли. Создан прецедент, как считаете? Теперь при попытке цветной революции или дворцового переворота правительство страны, входящей в ОДКБ, может звать на помощь миротворцев. Под предлогом вмешательства в ситуацию зарубежных врагов. Тем более, что минимальное присутствие зарубежных врагов обнаружить будет не трудно.
– Вы красиво сравнили ситуацию с XIX веком, но, думаю, сравнение не вполне обоснованно. Во-первых, тогда Россия пыталась порой помогать подавлять национальные революции, как это было с революцией в Венгрии в 1848 году. Но то было народное движение, и сравнивать его с действиями погромщиков в Казахстане, по-моему, не очень уместно. Конечно, социальные требования в данном случае необходимо отделять от погромов, но, тем не менее, на национальную революцию события в Казахстане, мягко говоря, не тянут. Во-вторых, всё не так однозначно. Напомню, что в те годы, после Венского конгресса, действовал Священный союз, и далеко не только одна Россия участвовала в деятельности по вмешательству в ситуацию в других странах. Например, Пруссия подавляла восстания в Саксонии, Бадене, а уже после распада Священного союза и создания Крымской подсистемы международных отношений, Франция осуществляла вмешательство в Мексику. Можно привести еще много примеров. Хотя, думаю, что любые параллели будут хромать, потому что эпохи разные, типы политических режимов и социальные системы разные.
Что же касается постсоветского пространства, то Россия, несмотря на дезинтеграционные процессы последних тридцати лет и конкуренцию со стороны внешних акторов, остаётся не жандармом, а страной, которая реализует свои геополитические и геоэкономические интересы, руководствуясь принципом сохранения стабильности. Да, ключевую роль в определении конфигурации постсоветского пространства будет в значительной мере играть Москва, и это объективная реальность. И уж точно кому не нужны никакие турбулентные процессы в Центральной Азии, так это опять же Москве. Другое дело, что постсоветское пространство остается пространством конкуренции, с одной стороны и пространством архаизации социальных отношений и усиления социальных проблем с другой. В этом плане, помимо обеспечения безопасности, перед Россией, как перед лидером евразийской интеграции и в целом страной, доминирующей на постсоветском пространстве, по-прежнему стоят пока не решенные задачи модернизации социальной системы, интенсивного экономического роста, создания более высокотехнологичной экономики. Но, так или иначе, с этим или без этого Россия и сегодня важнейший актор в регионе, как военно-политический, так и экономический.
– Отдельный интересный вопрос с Арменией. Её сегодняшний лидер пришёл к власти в результате цветной революции. А теперь он председатель Совета безопасности ОДКБ. Армянские миротворцы участвовали в общих мероприятиях по наведению порядка в Казахстане. Возможно, такая плотная встроенность Армении и её лидера в наши евразийские дела, действия плечом к плечу с Россией, заставят о чём-то задуматься некоторых соседей. Тех, с кем у Армении конфликт. А в других странах задумаются – не вступить ли в ОДКБ. Исключаете такое развитие событий?
– Участие всех членов ОДКБ в событиях в Казахстане было безусловно важным для России. В этом контексте роль Армении в коллективной миротворческой миссии, точнее, сам факт наличия армянских миротворцев в составе сил ОДКБ, трудно переоценить. Тем не менее, в армянском обществе решение об этом участии было воспринято неоднозначно. Как теми, кто принадлежит к неприятелям России, кто считает, что такое участие невыгодно Армении и усиливает зависимость от Москвы, так и со стороны других людей, которые ревностно относятся к тому, что устные призывы Армении к ОДКБ во время конфликта с Азербайджаном остались без ответа. Более того, некоторые даже начинают сравнивать события в Армении весной 2018 года, в результате которых к власти пришёл Пашинян, и нынешние события в Казахстане, хотя по своему характеру они совершенно разные.
Что касается невмешательства сил ОДКБ в армяно-азербайджанский конфликт, то критики упускают из виду различное участие в этом конфликте внешних акторов, разную позицию стран-партнёров России по ОДКБ в этом вопросе, где единства, как в казахстанском случае, быть не могло. Россия сделала всё возможное, введя в зону конфликта миротворцев, укрепив свою базу, активно модерируя мирный процесс. Сегодня совершенно ясно, что Армения в поиске военно-политической поддержки может опираться только на Россию. Поэтому участие Еревана (кстати сказать, довольно символическое) в совместных действиях миротворцев ОДКБ в Казахстане вполне оправдано. Все заявления относительно того, что Ереван, поддержав миссию ОДКБ, якобы портит отношения с Западом, от лукавого и носят скорее внутриполитический характер. Да и на Западе, поверьте, многие понимают, что события Казахстане не имели никакого отношения к борьбе за демократию. Есть объективная реальность и игнорировать ее – значит быть инфантилом в сложной региональной международной обстановке.
Не думаю, что надо теперь ждать от ОДКБ какого-то серьёзного вмешательства в ситуацию на Южном Кавказе, потому что, как я уже сказал выше, ситуация там иная, чем в Казахстане. Да и для России, несмотря на всё азербайджано-турецкое сближение, Баку остается важным партнером. Москва хочет сохранить собственный статус модератора мирного процесса. Что же касается перспектив роста числа членов ОДКБ, то не думаю, что организацию ждёт какое-то расширение в ближайшее время, хотя в долгосрочной перспективе этого исключить нельзя. Повторюсь, опыт и уроки операции в Казахстане должен стать значимым, но далеко не единственным этапом в совершенствовании ОДКБ, я имею в виду важность развития институциональной структуры, инфраструктуры в целом. Кроме того, совершенно понятно, что не надо ставить знак равенства в том, как был решен с помощью ОДКБ казахстанский кейс, и как будет действовать ОДКБ в других случаях. Здесь, думаю, каждую конкретную проблему нужно рассматривать, принимая во внимание всю специфику, и ситуация на Южном Кавказе тому подтверждение.
***
© ZONAkz, 2022г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.