Когда армяне Нагорного Карабаха в конце 1980-х надумали выходить из состава Азербайджана, я был молодым алма-атинским журналистом. Работал в «Казахстанской правде». Журналистам до всего есть дело, и мы много спорили про этот Карабах. Дружески, но ожесточённо. Старались понять, кто там прав, кто не прав.
В какой-то момент я заметил: все казахи в нашей дружеской компании спорщиков – за Азербайджан. Русские в основном за армян. Один только Лёша Пан поддерживает нейтралитет. Я сказал об этой открывшейся мне закономерности. Мы все удивились. Искренне. Какое наивное, хорошее время ещё стояло на дворе! Последние денёчки достаивало. Начали искать объяснения. Не сразу, но нашли. Целых два. Во-первых, у казахов тут проявлялась подсознательная тюркская солидарность. Во-вторых, в представлении правильного казаха нарушение законных границ это всегда плохо. Ведёт к губительным последствиям. Нельзя границы двигать туда-сюда. Люди, которые выступают за изменение границ – преступники.
Но как же право народов на самоопределение? Эти карабахские армяне хотят говорить на родном языке. Хотят учить детей по своим, а не соседским учебникам. Нам отвечали: вот пускай едут в Армению и учат. А границы трогать нельзя. Они утверждены законами, их защищает международное право. В конце концов, есть простая человеческая справедливость, и она на стороне азербайджанцев.
В скобках добавлю, что на казахстанском горизонте в то время уже маячил Солженицын с его знаменитым подбрюшьем, с рассуждениями о глупых большевиках, нарезавших границы без всякого разбора и отдавших казахам слишком много земли. Да и Жириновский уже сколачивал свою ЛДПР. Так что твёрдость казахской позиции по вопросу границ, как я сейчас понимаю, имела не только теоретическое значение.
Вскоре Советский Союз распался. Относительно мирно. Поскольку распался он по тем рубежам, по каким разрешал закон. В советской Конституции было записано право союзных республик на выход из состава единой страны. Никто не думал, что до этого дойдёт. Но когда дошло, республики своим правом воспользовались.
Нарушение других границ по-прежнему считалось в прогрессивном дискурсе преступлением. Покушением на святое. Те народы, которые пытался нарушить внутриреспубликанские границы – а такие попытки предпринимали абхазы, южные осетины, русские Приднестровья – объявлялись сепаратистами и террористами.
Когда в 2014 году жители Крыма, а затем Донбасса после киевского майдана захотели выйти из состава Украины, это возмутило не только весь прогрессивный Запад, но и прогрессивный Восток. Я к тому времени уже много лет жил в Москве, но, поскольку слежу за событиями на малой родине, совсем не удивился, что многие мои казахстанские знакомые поддержали в этом конфликте Киев, а не Донецк. Они точно знали: границы нарушать нельзя. Сепаратисты это, по сути, бандиты. Даже не понятно, говорили эти знакомые, что тут надо объяснять. Ведь есть единая страна Украина. Есть законы этой страны. Надо эти законы выполнять.
«Не морочьте голову себе и людям, выучите украинский язык, признавайте героев страны, и всё у вас будет хорошо. А украинская власть, которая твердой рукой разбирается с сепаратистами – в полном своем праве», – так примерно выглядела прогрессивная позиция. Страшные события в Одессе, когда там сожгли заживо 42 местных жителя, протестовавших против майдана и его последствий, выглядели с этой позиции жестоким, но необходимым уроком, остановившим расползание сепаратизма.
Но теперь вот произошли трагические события в Нукусе. И вся эта стройная система координат куда-то поехала. А потом и вовсе развалилась. Можно сказать, за один день. Те прекрасные люди, которые всегда знают, в каком месте помещается прогресс, что такое имперские амбиции, что такое сепаратизм и твёрдо стоят за нерушимость границ – громко завозмущались в фейсбуке: до чего же бездарно большевики разделили братские народы! Каких мин поназакладывали!
Мои коллеги с украинскими флагами на аватарках принялись упрекать ташкентские власти в жестоком подавлении мирных протестов. Разве граждане Каракалпакстана не имеют права выражать свою гражданскую позицию? Разве правда всегда бывает только одна, а линии, нарисованные на карте, это навеки? Когда-то эти линии выглядели совсем иначе.
Те коллеги, что поумней, в этом месте останавливались, а другие продолжали: надо ставить вопрос о референдуме в Каракалпакстане. О выходе республики из состава Узбекистана и присоединении к Казахстану. Тем более, что Каракалпакия в 1920-е годы уже входила в состав нашей республики. Так что речь должна идти о возвращении в родную гавань.
(Фото/currenttime.tv)
На самом деле вопрос о родной гавани намного интересней. Да, Каракалпакия некоторое время входила в состав Казахстана. Но сам Казахстан в это время был частью Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. Только в 1936 году Казахская АССР, входившая в состав России на тех же правах, что и Татарская АССР, получила статус союзной республики с правом выхода из СССР.
До сих пор не очень понятно, почему Сталин, который, как всем известно, в 1922 году при создании Советского Союза выступал за «автономизацию», то есть за включение Украины, Белоруссии, Грузии и других республик в состав РСФСР, спустя 14 лет неожиданно сделал казахам такой роскошный подарок. Если бы не это его загадочное решение, то Казахстан в 1991 году остался бы в составе Российской Федерации. Как остались в её составе Татарстан, Башкортостан и другие автономные республики. И повернись всё таким образом, сегодняшние респектабельные казахские патриоты считались бы сепаратистами. Уголовниками. А сепаратисты наоборот считались бы государственниками. Но это всё так, к слову.
Моя ирония по поводу обрушения стройной картины мира в прогрессивных головах обидела одну известную (пожалуй, самую известную на сегодняшний день) казахстанскую журналистку. Она написала мне в фейсбуке, что вовсе не призывает к пересмотру границ. Что говорила и говорит лишь одно: у каждого своя правда. И размышляет о том, как тупо в СССР проводились границы, как глупо устанавливались автономии.
Тогда я спросил: слушай, я не помню у тебя ни одной заметки, ни одного поста о том, что большевики неправильно прочертили границу между Россией и Украиной. Что Донбасс и Крым попали в состав Украины по недоразумению. Что у донецких есть своя правда. Может я просто пропустил такие твои заметки и посты?
На этом наша дискуссия пока завершилась.
В политологии есть термин «готтентотская мораль». Появился он ещё в 19 веке. Однажды где-то в Южной Африке некий белый миссионер беседовал с готтентотом, местным жителем, пытаясь приобщить его к христианской вере. «Знаешь ли ты, что такое зло?» – спросил готтентота миссионер. «Конечно, знаю, – отвечал собеседник. – Зло это когда приходят соседи, поджигают мою хижину, забирают мою жену и угоняют мой скот». «Ну, допустим, – продолжал европеец. – А что же тогда, по-твоему, добро?».
«Ха! – повеселел готтентот. – Добро это когда я побью соседа, заберу у него жену и угоню скот».
На самом деле так устроены далеко не только готтентоты. Наполеон и Гитлер, когда они водили просвещённую Европу в грабительские походы на Восток, были ничем не лучше готтентотов. Да и современные государства, даже самые цивилизованные, руководствуются в международной политике вполне готтентотской моралью. Только они оборачивают свои простые грубые устремления в бумажку из красивых слов о демократии, о борьбе с неправильными режимами.
Но тем временем ситуация в Каракалпакстане имеет все шансы для мирного завершения. Ташкентский режим повёл себя намного умнее киевского. Президент страны уволил с высоких постов тех людей, которые предложили злополучную поправку в Конституцию, ставшую детонатором драматических событий в Нукусе. Шавкат Мирзиеев также распорядился о принятии срочных мер по решению запущенных проблем с медицинским обслуживанием каракалпаков во всем Приаралье, страдающем от тяжелой экологии. Руководство Казахстана во все эти драматические дни занимало чёткую и ясную позицию. В общем, есть основания считать, что инцидент будет исчерпан. Но картина, которую он успел высветить, весьма поучительна.
***
© ZONAkz, 2022г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.