Понимание мотивов американской политической элиты в текущем геополитическом конфликте является принципиально важным при планировании долгосрочных внешнеполитических стратегий странами Большой Евразии. И прошедшее незамеченным выступление госсекретаря Блинкина на самом деле может быть очень полезным чтением, достойным быть разобранным на цитаты.
Концептуально выступление было адресовано будущей американской дипломатической элите – Стэнфордский университет, хоть и не входит в «Лигу плюща», но занимает лидирующие позиции в качестве «кузницы кадров» для американской администрации (как на федеральном уровне, так и на уровне отдельных штатов) и бизнес-сообщества. И Блинкин фактически выступал перед своими будущими подчиненными, а потому мог говорить прямо, откровенно, без ненужного политеса.
Он именно так и поступил. Вот как выглядят краеугольные камни внешнеполитической доктрины Вашингтона по мнению госсекретаря:
«Мир сам себя не организует». Ну тут вполне откровенный месседж туземцам от «господ в пробковых шлемах». Блинкин искренне не видит в мире альтернативных центров принятия решений, а также механизмов, которые эти альтернативные центры могут использовать для самоорганизации. Соответственно, всем не западным международным структурам – ШОС, БРИКС, АСЕАН, СВМДА, ЕАЭС, ОПЕК+ и многим другим, — просто отказывается в субъектности. Все эти структуры нелегитимны, поскольку не отвечают «демократическим стандартам», предписываемым США. Решения этих организаций вторичны и должны отменяться по первому требованию из Вашингтона. Недавний кризис с решением ОПЕК+ по поводу снижения объемов добычи нефти ярко это подтверждает. Фактически госсекретарь говорит о том, что существующий мировой порядок, дающий односторонние преимущества США, безальтернативен.
«Если США не лидирует в какой-либо международной организации, то роль лидера берет на себя кто-то другой, например, Китай». Вообще столь частое обращение к китайской угрозе в риторике американских чиновников может рассматриваться как индикатор реального баланса потенциалов двух стран. Ведь если бы Китай не представлял из себя реальной альтернативы, то и не всплывал бы в выступлениях вашингтонских функционеров к месту и не к месту. Есть версия, что подобное отношение у Вашингтона было бы, например, по отношению к Индии или Бразилии, если бы они были номинально вторыми экономиками в мире. Взгляд на Китай как на противника на самом деле ситуативен, подобное же отношение будет к любой другой стране, способной оспорить лидерство США, предложить некую альтернативную модель развития.
«Гипотетическое лидерство других стран, в частности, Китая, противоречит интересам и ценностям США». Тут тезис Блинкина нужно расширить – гипотетическое лидерство любых стран противоречит интересам США. Поскольку приводит к потере преференций от статуса основного бенефициара асимметричной системы разделения труда в мире. Кто сомневается – может детально посмотреть на ситуацию в Европейском союзе. Никакая проамериканская риторика не спасла Германию от удушения энергоемких производств. И откровенно проамериканский курс той же Франции не приводит к снижению стоимости американского СПГ, поставляемого в Европу.
«США стремятся избегать вакуума силы в мировой политике». В этом тезисе госсекретаря прямая угроза в отношении всех субъектов, которые нацелены на переформатирование текущего неравноправного мирового порядка. Все должны понять раз и навсегда: существующая мировая экономическая система выстраивалась целенаправленно в интересах узкой группы англосаксонских стран. А потому и любые попытки ее трансформации рассматриваются Вашингтоном как прямая угроза – даже не столько политическая, сколько экономическая. И реагировать на эту экономическую угрозу Вашингтон будет предельно агрессивно – вплоть до подрыва наполовину немецких «северных потоков».
Основные тезисы Блинкина позволяют частично понять логику принятия решений в ближайшем окружении президента Байдена. Блинкин в этой команде всегда выступал основным «ястребом», провоцирующим конфликты США с Россией и Китаем, а теперь еще и ЕС. «Крыло экстремистов» в действующей вашингтонской администрации искренне убеждено, что сможет удержать существующий периметр сфер влияния. Но при этом остаются за рамками такие вопросы как время сохранения сфер влияния и стоимость поддержания существующего статус-кво.
Какие-либо компромиссы с геополитическими соперниками отметаются начисто. Действующая американская администрация в рамках украинского кризиса сделала ставку на отказ от компромисса с Москвой по сферам влияния на постсоветском пространстве. Хотя Кремль предлагал договариваться без стрельбы несколько раз – и в декабре 2021 года и чуть ранее в июне 2021 года. Аналогичная модель поведения взята и в отношении Китая (по проблеме Тайваня) уже в 2022 году, и в отношении Ирана (по проблеме обогащения урана). Такое поведение команды Байдена иногда порождает мысли о целенаправленном сливе геополитических интересов США – в Афганистане, на Ближнем Востоке, а теперь и в Европе.
В американской дипломатической традиции долгое время господствующим трендом был изоляционизм – самодостаточность страны это вполне позволяет. А выход за пределы сфер влияния, очерченных «доктриной Монро», произошел относительно недавно, только по итогам Второй мировой войны.
И вопрос, который будет решать элита в рамках следующего президентского избирательного цикла на самом деле сложен: нужно ли продолжать «геополитический экстремизм» вплоть до ядерного конфликта с Большой Евразией, или не доводить дело до имперского перенапряжения и вернуться к изоляционизму?
Блинкин и радикальная часть администрации выступают за войну «до последнего европейца» (даже не «украинца» – на минуточку!). И обосновывают это правом США «определять правила для всего остального мира». Однако у данной стратегии есть один ключевой изъян – риск «имперского перенапряжения» еще никто не отменял.
***
© ZONAkz, 2022г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.