Век за веком англосаксы реализуют против континентальной Европы одну и ту же стратегию. Суть ее в том, чтобы разъединить германские технологии и российские природные ресурсы. Пожалуй, самое удивительное в этом то, что накопленный исторический опыт никак не влияет на происходящее. Удар по промышленности Германии автоматически ведет к деиндустриализации всего Европейского союза.
Первый раз симбиоз немецкой промышленности и российской сырьевой базы был разорван в Первую мировую войну. Для Берлина и Москвы это ничем хорошим не кончилось: Второй рейх проиграл войну, а Россия оказалась проигравшей в лагере победителей.
Революции 1917 года привели к старту «Красного проекта» на пространстве бывшей Российской империи. Земшарная советская республика предполагала союз немецкого пролетариата с российским крестьянством. На этой почве рабочим языком Коминтерна являлся немецкий.
Однако революционное движение в Германии 1918-1919 годов было подавлено. Кайзеровский режим вообще-то пал, но и просоветские силы были разгромлены, а их лидеры уничтожены. Красная армия в 1920 году потерпела поражение под Варшавой и соединения немецкой промышленности с российской ресурсной базой под красным знаменем тоже не состоялось.
Веймарская республика и СССР довольно плодотворно сотрудничали. При Гитлере былая идиллия прекратилась, а в 1941 году Третий рейх и Советский Союз сошлись в смертельной схватке. Москва победила и за счет поверженной Германии смогла довольно существенно «прокачать» свой промышленный потенциал от мотоциклов до ракетных технологий.
Поражение СССР в Холодной войне одним из своих следствий имело упадок обрабатывающих отраслей промышленности в новых независимых государствах. Зато сырьевые отрасли России вновь потянулись к магниту германской промышленности. Все «нулевые» и «десятые» годы экономическое взаимодействие Москвы и Берлина только возрастало. Даже возвращение Крыма в состав России не сломало возникшей спайки.
А вот война на Украине продавила Германию со стороны англосаксов по полной программе в деле разрыва кооперационных, технологических, энергетических и торговых связей с Российской Федерацией. Со стороны, поведение Берлина под руководством Олафа Шольца выглядит абсурдом и самоубийством, но у него есть объяснение.
На территории ФРГ внушительное количество американских войск, которые по статусу являются оккупационными. При наличии иностранных вооруженных сил на своей территории любое правительство уже не будет полностью суверенным. Часть политических сил внутри Германии вроде «зеленых» имеют четко выраженный вектор проамериканской ориентации. Анналена Бербок – министр иностранных дел – очень характерный представитель данной политической селекции.
Гипотетически крупный немецкий бизнес должен подавать свой голос против государственной политики, лишающей его конкурентоспособности. Но политики, сами находящиеся под давлением Вашингтона и Брюсселя его «не слышат», а разгонять волну через СМИ невозможно. Все редакторы более-менее крупных европейских изданий проходили стажировку в США, где подтверждали свою благонадежность. В противном случае карьерные лифты работы в респектабельных масс-медиа были бы для них перекрыты.
Подрыв «Северных потоков» стал своеобразной вишенкой на торт неприятностей для европейской промышленности. Не будучи полностью уверенными в точке невозврата с поставками газа для европейской индустрии, англосаксы ликвидировали трубопроводы физически, чтобы лишить немцев доступа к дешевым энергоносителям наверняка. Олаф Шольц в ответ пробурчал какую-то ахинею про возможность «самоподрыва» со стороны России и успокоился.
Предоставленные сами себе, капитаны немецкого бизнеса пытаются вылезать из образовавшейся ямы. Разница на газ в четыре раза между ценами для товаропроизводителей в США и ЕС очень существенная, чтобы европейцам рассчитывать на конкурентоспособность. Поэтому одни заводы закрываются до выхода из тумана неопределенности, а другие спешно переводят мощности в США, Китай и Турцию.
Если перенос производства в юрисдикции Вашингтона и Пекина вполне закономерен, то Анкара влезла в расклад нахрапом. Последовательная работа Реджепа Эрдогана по превращению Турции в энергетический хаб стратегического масштаба сделала ее привлекательной в плане размещения энергоемких производств, а также тех, для которых в качестве исходного сырья выступают нефть и газ.
Вообще-то «индустриальная миграция» из Европы началась несколько лет назад. «Экошиза» планомерно косила правящие элиты Евросоюза и в какой-то момент их экологическая политика для промышленного производства из стадии некомфорта перешла в дискомфорт. Фискальная нагрузка на металлургию, химическую отрасль и производство удобрений заставила эти индустрии заниматься перебазированием. Ну а в 2022-ом процесс принял авральный характер, где к предыдущему списку добавились машиностроительные предприятия.
Видно, что наученные горьким опытом, немецкие производственники стараются разложить яйца по разным корзинам. Так, Volkswagen, BASF и BMW одновременно инвестируют в производственные мощности США и Китая. Германские бизнесмены на условиях анонимности сообщают, что могли бы двигаться в Поднебесную более активно, но боятся вторичных американских санкций на КНР за экономические связи с Россией. Фактически Вашингтон системно работает над тем, чтобы европейские производственные активы утекали строго в США.
Пока европейские промышленные лидеры демонстрировали страусовую реакцию в надежде, что все само собой рассосется, у средних и малых стран нервы сдали первыми. Бельгийский премьер-министр Александр Де Кроо уже в начале октября заявил: «Европа рискует получить огромное сокращение промышленной активности и социальные волнения, если не примет быстрых мер по снижению цен на энергоносители по мере приближения зимы. Без интервенции на газовых рынках возможна массовая деиндустриализация и долгосрочные последствия этого будут очень серьезными».
Во Франции в третьем квартале текущего года обанкротилось 8950 предприятий, что на 69% больше, если сравнивать год к году. В общем, поставлен рекорд за 25 лет. Невидимыми, но прочными узами экономическая мощь страны связана с ее внешнеполитическим влиянием. Индустриальные и экономические потери Парижа очевидно ослабли его позиции на африканском континенте. И это в условиях, когда Францию в ее бывших колониях вытесняет только Россия. Китай сейчас работает в первую очередь по бывшим английским колониальным владениям.
В западном лагере геополитическая дисциплина довольно жесткая, но и принцип «делай как я» никто не отменял. После того, как администрация Белого дома разрешила компании «Шеврон» закупать нефть в Венесуэле, туда сразу же пошли танкеры из Испании и Италии. Еще европейские компании активно ищут лазейки для работы с Ираном, потому что и зима уже на пороге, и с умирающей индустриальной мощью нужно что-то делать.
Когда Европейский союз в режиме пулемета вводил разнообразные санкции против России, то расчет строился на быстрой победе над Москвой и новом этапе разграбления территории Российской Федерации. Однако даже коряво ведущаяся война Кремля на Украине не дает российскому олигархату сдаться на милость Запада. Как результат, геополитический туман остается совершенно непроглядным, а европейская промышленность частью закрывается, частью мигрирует на более пригодные для производства территории.
***
© ZONAkz, 2022г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.