– Сергей Борисович, сегодня ровно 10 лет с начала киевского Майдана. На Украине этот день – государственный праздник. Хотя по факту это скорее день начала национальной катастрофы. Как, по-вашему, был там возможен другой сценарий, мирный? Многим людям на постсоветском пространстве в конце 2013 и начале 2014 года казалось, что украинцы показывают нам пример. Заставляют своё начальство считаться с народом.
– Да, юбилей знаменательный. Хотя осенью 2013 года начало событий ещё не предвещало именно катастрофы. А катастрофа, набравшая силу в несколько этапов много позже, до сих пор длится и пока далека от завершения. В таких случаях принято ретроспективно сетовать: «Эх, знали бы они тогда… Да если бы они только могли себе представить…».
Большинство участников лихого революционного марафона, стартовавшего той осенью, конечно, не могли понимать, во что влипают и куда несёт их рок событий. А вот необходимого в такие роковые моменты адекватного и влиятельного меньшинства, ответственной национальной элиты, в стране не было. Как нет её и до сих пор.
Напомним, что Украина в 2013 году представляла собой недостроенное государство, в котором был далёк от завершения процесс формирования политической нации. Украина была серым пространством вольной охоты для тех, кто смелее и циничнее. Олигархические кланы создавали наёмные политические партии и ручные СМИ, с их помощью захватывали парламент и местные органы власти, делили между собой формально государственные институты и корпорации как частную добычу, после чего нещадно доили всё – бюджеты, экономику, территории.
Бенефициарам кланово-олигархической системы категорически не нужно было достраивать государство: это означало бы сдать волшебный бизнес и в перспективе понести головы на плаху. Вот они и тянули до последней невозможности. Лучшим инструментом сохранения государства в вечном недострое, а нации в постоянном раздрае был глубинный этнокультурный конфликт. Его всегда можно было подогреть своевременной провокацией, столкнуть восток страны с западом, натравить огнедышащих украинцев на неистребимых и непослушных любителей языка Пушкина и Гоголя.
Между тем, атлантический Запад, спешил завершить поглощение постсоветского пространства. Чтобы новые независимые государства достраивались, а политические нации формировались уже внутри атлантической матрицы. Тема включения Украины в ЕС имела первостепенное значение. Крупная страна с ещё живой экономикой, обширным платёжеспособным рынком, большой рабочей силой. И постоянными колебаниями политического маятника между Западом и Востоком, который хотелось уже остановить. Россия тогда тоже была вполне дружелюбно настроена к Евросоюзу. Москва обсуждала соглашение о стратегическом партнёрстве с ЕС и о возможной отмене виз. В связи со стремлением Украины к членству Россия предлагала сближаться с ЕС согласованно и совместно, проводя необходимые консультации «на троих».
– Но «западные партнёры» не согласились.
– Вариант был поспешно отвергнут Брюсселем, поскольку прямо противоречил стратегической идее атлантического штаба. Там возобладала вовсе не идея воссоединения Европы в единое безбарьерное и одинаково безопасное для всех цивилизационное пространство. Планировалось другое: геополитический отрыв Украины от РФ, отсечение старых связей и этнокультурных привязанностей, фиксация линии фронта по принципу «сегодня ты в ЕС, а завтра в НАТО». В итоге это означало перемещение нового «железного занавеса» в Европе на дальние восточные рубежи.
Этот губительный план был не европейским, а вашингтонским. Европе он как раз грозил новым расколом и эксгумацией недавно похороненной «холодной войны». Поэтому всё делалось в обстановке спешки и грубого нажима со стороны Вашингтона.
Президент Украины Виктор Янукович тогда метался – то пугался, то торговался – и громоздил одну ошибку на другую. В конце концов, он таки нарвался. Как можно было поехать в ноябре 2013 года в Вильнюс на странный саммит «восточного партнёрства», совершенно не обязательный, где ему открыто уготовили ловушку?
Все медиа нагнетали эйфорию по поводу якобы уже предрешённого подписания «исторической ассоциации» Украины с ЕС. В Киеве собрали в центре многотысячную толпу, установили экраны для демонстрации эпохального события в реальном времени. Хотя ассоциация не означала членства в ЕС (оно и через 10 лет не стало ближе), но тут главным было загнать Януковича в угол и публично припереть к стене. Куда ты денешься, донецкий хлопец, после того, как тебя все титаны Европы в прямом эфире поздравляли, обнимали, поили шампанским и звали в свою элиту, а всё это приветствовала в Украине ликующая толпа? Всё, теперь ты с несмываемыми штампом на лбу.
– А Янукович в последний момент отказался подписывать эту бумагу. Причём, публично, на европейском саммите в Вильнюсе. И спровоцировал взрыв негодования. Интересно, о чём думали советники и консультанты «донецкого хлопца».
– Не знаю, кто и о чём тогда думал в Киеве, но Янукович действительно потащился в Вильнюс на заведомое заклание. Хотя мог заранее сообщить о своём вполне логичном решении всего лишь отложить подписание объёмного и путаного соглашения на четыре месяца. Никуда не ездить и не допускать нагнетания совершенно искусственного медийного шантажа. Вместо этого «недоподписант» Янукович поскользнулся на Вильнюсе как на банановой кожуре. А когда очнулся весь в гипсе, в стране разгорался пожар. Протесты студентов, «зверское избиение», «они же дети», «все на майдан», «злодей украл у нас Европу – геть его».
Недостатки и уязвимость Януковича были слишком очевидны. Невежество, трусоватость, неготовность к борьбе с кризисом в сочетании с бессмысленным упрямством. Он искушал внешних сценаристов переворота, выглядел лёгкой добычей. И стал ею, когда уличные протесты были переведены в формат силового свержения власти.
Да, у Украины в 2013-2014 годы был нормальный сценарий мирной поэтапной трансформации из разбойничьей олигархической вольницы в современную республику европейского типа. Можно было свернуть на этот путь уже в 2012-2013 годы, вступив в переговоры с ЕС и продвигаясь к партнёрству, при этом обязательно консультируясь с Россией для избегания противоречий. Напомню, что в Европе тогда достаточно влиятельной была «доктрина Меркель» (по имени тогдашнего канцлера ФРГ), которая утверждала, что «нельзя построить систему безопасности в Европе (добавим – и здоровую экономическую систему – С.С.) без России и против России». Это был самый прямой и надёжный путь.
Второй поворот к мирной трансформации Украина миновала 21-22 февраля 2014 года. Соглашение между президентом Януковичем и оппозицией, верифицированное тремя ведущими государствами Евросоюза (Германия, Франция, Польша) о мирном трансфере власти позволяло до декабря того же года согласовать новое устройство государства со всеми территориальными и этнокультурными общинами на общенациональном «круглом столе», внести изменения в Конституцию и провести демократические выборы без Януковича. После чего вернуться к вопросу об ассоциации с ЕС. Без большой волны внутреннего насилия и вовсе без территориальных потерь. Всё было в руках для демократического гранд-финала, включая благословение Европы и согласие из Москвы.
Но вожди Майдана, впав в революционное безумие, снесли уже сдавшегося Януковича, отвергли идею «круглого стола» и вполне внятно взяли курс на создание этнократического государства. Всякая революция, как мы знаем из истории, содержит в себе в качестве «ловушки дьявола» гражданскую войну с непременным внешним вмешательством. Откровенные слабаки, вынесенные майданом на гребень революционной волны, с гибельным восторгом ринулись в чёрную дыру, где ждала именно такая ловушка. С тех пор Киев, Москва, а с ними уже половина мира мучительно ищут выхода из этой ловушки десятилетней давности, несущей двум народам бесчисленные потери. Пока поиски безрезультатны.
– Хорошо помню, как депутат украинской Верховной Рады Ирина Фарион в конце 2013 и начале 2014 года своими абсолютно хамскими, оскорбительными заявлениями в адрес русскоязычных жителей Украины возмутила людей в Крыму и на Донбассе. Резко обострила ситуацию. Сейчас, спустя десять лет, киевские власти наконец-то решили дать ей окорот. Завели уголовное дело. Как считаете, почему вменяемые лидеры Майдана это не сделали тогда, в самом начале? Не заткнули отмороженных нацистов. Не успокоили русское население. Просто не могли это сделать?
– Во всякой революции действует железный закон возрастания радикализма. Не случайно все революции следуют примерно одному сценарию, заданному Великой Французской революцией конца 18 века. Начинают революционную волну образованные и благородные сторонники назревших реформ вроде графа Мирабо, епископа Талейрана и маркиза Лафайета. Если они замедлятся и зазеваются, их среди ночи сменят большевики-якобинцы в стиле Робеспьера и Марата. Ну а затем попытаются взять своё совсем уж «бешеные». В конце, однако, на сцене появляется Бонапарт, роль которого в том, чтобы железной рукой остановить разгул революционной стихии. И создать основания для строительства новой постреволюционной нормальности. Все эти чуть ли не с небес заданные обязательные этапы, вплоть до повторяемости персонажей, можно проследить и в русской революции 20 века, и в украинском революционном процессе, занявшем уже целое десятилетие 21 века.
Ирина Фарион – персонаж из разряда «бешеных», хотя и не типовой. Её национализм не равнозначен пещерному и зоологическому нацизму, как у какого-нибудь питекантропа с чубом и автоматом, татуированного с головы до ног рунами и свастиками. Это профессорский рафинированный национализм, с претензией на научность и идейность, но внутренне аморальный и потому потенциально садистский. Профессор Фарион – это доктор Менгеле, который в женском обличье подался из медицины в сферу образования. Её публичные эксперименты над малыми детьми вызывали содрогание, поскольку было ясно: дай ей волю, она бы лично «усыпила» тех малышей, кто не поддаётся её перевоспитанию.
Пока революционная волна в Украине развивалась по восходящей, мовный менгелизм Фарион хоть и шокировал почти пародийной радикальностью, но укладывался в пределы терпимости пятого и шестого президентов. А сейчас волна пошла на спад, впереди непременный период бонапартизма. Украинское общество в обстановке войны, потерь и бедствий шатнулось от полностью провалившегося политического класса в сторону военных. Им по опросам доверяют более 90 процентов граждан, оставшихся в стране. Это идеальная среда для бонапартизма. Когда Фарион попыталась по-хамски отчитывать военных, они заткнули её быстро и жёстко. Её пример – другим наука. В новой послевоенной Украине, похоже, мовному экстремизму выжить будет трудно. Жесткий ответ на хамскую претензию можно будет получить мгновенно – словом, ударом в челюсть, а то и выстрелом.
– Как вы представляете себе дальнейшее развитие событий на Украине? Если она после замирения с Россией и установления границ примерно по нынешней линии боевого соприкосновения (об этом снова активно заговорили в последнее время) всё-таки вступит в Евросоюз – это можно будет считать выстраданным результатом Майдана, за который пришлось заплатить в сто раз больше, чем собирались?
– Никакого вступления Украины по частям в ЕС или НАТО не будет, это пустые разговоры. Украина прошла за 10 лет все этапы классического революционного процесса, испробовала все виды гениальных планов и безумных порывов. Сейчас страна готовится к бонапартизму как последнему средству самоспасения.
Думаю, в следующем году мы увидим у власти в Киеве военную Директорию в составе, например, пяти-шести авторитетных генералов, которые возьмут на себя руководство военными действиями, военной промышленностью и военной дипломатией. За новым кабинетом министров оставят бюджет, гражданскую экономику и социалку. Никаких переворотов не потребуется, перезагрузка власти вполне возможна в существующем правовом поле.
Военные в опоре на безусловный кредит доверия выведут страну из войны и зафиксируют условия долгосрочного мира, которые они смогут затем отстоять от покушений любых маньяков войны – отечественных или зарубежных.
– В Казахстане в январе прошлого года тоже чуть не случился майдан. Официальная и «народная» трактовка тех событий сильно расходятся. Точнее сказать, трактовок много. Ещё больше вокруг этой темы спекуляций. А как вам видятся те события в контексте нашего разговора?
– Я бы не делал понятие «майдан» интернациональным. Это всё-таки украинская национально-историческая специфика, восходящая к традициям разбойничьей «демократии» Запорожской Сечи. Майдан свергал одних атаманов и ставил других зачастую потому, что в казачьей старшине сменился расклад сил и сложился заговор в пользу нового вожака, посулившего засидевшимся «хлопцям» славный поход за добычей.
Что важно: нередко майданный переворот означал смену союзника и направления военного похода. Можно было вместе с крымскими татарами сходить на Москву. Потом (после майдана) пойти пограбить татар вместе с Речью Посполитой. А затем вместе с русскими поставить на место поляков. Сабли не успевали ржаветь, а хлопцы стареть.
В Казахстане иная глубинная традиция. Не буду сейчас пытаться её подробно расшифровывать, хотя тема интересная. События января 2022 года в Казахстане не были майданом. Это был кризис, связанный с завершением в стране транзита власти. Основатель суверенного Казахстана Нурсултан Назарбаев начал транзит власти в 2019 году, уйдя в отставку и передав пост президента преемнику – Касым-Жомарту Токаеву. В 2021 году Назарбаев подтвердил, что его выбор преемника был правильным, и передал Токаеву свой пожизненный пост главы Ассамблеи народа Казахстана (АНК). В январе 2022 года – уже на фоне волнений в стране – Назарбаев (вероятно, вопреки давлению со стороны семьи и преторианцев) завершил транзит: передал преемнику последние страхующие посты в Совете безопасности и в партии «Нур Отан». Тем самым к Токаеву перешла вся полнота власти. В этот момент старая элита, ощутив угрозу своему статусу, попыталась переиграть решение о преемнике, спровоцировав анархический мятеж, к которому подключились частные вооружённые группировки.
Президент Токаев получил президентскую власть в 2019 году одновременно с Владимиром Зеленским, утвердившимся в Киеве. Но ещё три года он встраивался в систему, познавал её скрытые пружины и готовился к своей главной миссии. У Токаева тот же вызов, что и у Зеленского: завершить строительство государства и сформировать современную политическую нацию. Мы видим, что Зеленский распорядился своим историческим временем не лучшим образом. У Токаева сегодня есть все шансы пойти гораздо дальше, чем Зеленский и добиться много большего.
***
© ZONAkz, 2023г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.