Сауле ИСАБАЕВА – «Сумеет ли Национальный курултай сблизить власть и общество?» — В Казахстане прибегали к самым разным форматам диалога между государственными институтами и гражданским обществом, но до желаемого результата пока далеко. Соответствующие инициативы либо быстро сходят на нет, либо превращаются в монолог власти, либо напоминают разговор немого с глухим.
Национальный совет общественного доверия (НСОД) не стал исключением. Да, он поднимал актуальные вопросы, худо-бедно способствовал плюрализму мнений, внес посильный вклад в осуществление политических реформ, но при всем при этом не сумел стать эффективным каналом коммуникации власти с населением, мостом с двусторонним движением. Неслучайно спустя три года, аккурат после январской трагедии, НСОД трансформировали в Национальный курултай, который, по задумке, должен стать ближе к народу. Но не постигнет ли и его участь предшественников? Есть ли вообще толк от таких диалоговых площадок? И каким может быть оптимальный их формат?
Замир КАРАЖАНОВ, политолог — Давайте честно признаем, что в Казахстане не настолько сильно развита публичная политика, как хотелось бы. До 2019 года граждане непосредственно голосовали за президента РК, депутатов мажилиса и региональных маслихатов. Выбирать акимов сельских округов путем прямого голосования они начали только с 2021 года. А внедрение местного самоуправления, благодаря чему население сможет решать свои вопросы и проблемы на местах, еще впереди.
Похожая картина наблюдается и на уровне гражданского общества. В Казахстане есть много неправительственных организаций, но они не играют столь заметной роли, как в развитых странах, что является следствием целого ряда проблем, сдерживающих их развитие… Если говорить коротко, то казахстанская политическая модель выглядит архаично. В ней есть партийные структуры, НПО, СМИ, но их работоспособность и эффективность оставляют желать лучшего.
Национальный курултай – не исключение, а, следовательно, не стоит умалять его важность. Напомню, что уставной целью этого консультативно-совещательного органа при президенте РК является «выработка идей и шагов по дальнейшему развитию общественной консолидации». Он выступает в качестве диалоговой площадки, на которой формируется общественный консенсус относительно того, как должен развиваться Казахстан. Поэтому его состав «формируется из числа известных государственных и общественных деятелей, представителей политических партий, неправительственного сектора, бизнес-ассоциаций, экспертного сообщества и общественных советов областей, городов республиканского значения, столицы».
Юрий БУЛУКТАЕВ, главный научный сотрудник ИФПР — Любое правительство в любой системе стремится повысить эффективность государственного управления, чтобы оно было способно решать социально-экономические проблемы и улучшать уровень и качество жизни граждан. И немалую роль здесь играет конструктивный диалог между властью и обществом. Ведь если первая пользуется поддержкой среди широких слоев населения, то и политическая система находится в относительно устойчивом состоянии.
В 2022 году на смену НСОД пришел Национальный курултай. О нем президент заявил в своем мартовском послании — после январских событий. В состав новой структуры вошли 117 человек: представители всех регионов страны, различных сфер деятельности и разных поколений. Ожидается, что она станет центром новых идей, которые укрепят единство страны и сплотят общество.
То есть государство должно быть не только слышащим, но и отзывчивым. Это касается как органов политического и административного управления, так и организаций и институтов гражданского общества. И здесь с деятельностью Национального курултая связаны большие ожидания.
Карлыгаш ЕЖЕНОВА – «Управленческая элита Казахстана профессионально и интеллектуально кастрирована» — Прошедший год запомнился для нас тем, что война в Украине стала предметом торга между Западом и Востоком, Кантар стал еще менее понятным, а реванш элит перешел в позиционную фазу. Но самое главное, что нас ждет – это события, которые покажут, что попытки сохранить прежние политические традиции уже не работают, а экономические реформы в существующей системе уже исчерпаны.
Самая главная трагедия текущего момента в том, что продолжается интеллектуальная и профессиональная кастрация как лучших представителей номенклатуры, так и экспертного и бизнес-сообщества.
Лучший и наиболее для нас реальный сценарий – либеральная автократия. Но есть ли для нее устойчивые институты? Кто сегодня на самом деле правит страной? Президент? Коллективная бюрократия, доставшаяся ему в наследство? Неформальные элиты старо-нового Казахстана? Кто из них имеет больше шансов пережить другого?
Как долго сохранится текущий статус-кво – сказать сложно. Нерешительность ТОКАЕВА и непрофессионализм (или точнее продолжение назарбаевских методов решения проблем) истеблишмента дают хорошие предпосылки для реванша старых элит. Но одновременно вокруг молодого президента, как в свое время при Назарбаеве, формируется то, что обычно называют персоналистской автократией. Она опасна тем, что персоналистские режимы выхолащивают любые институты или инициативы, или, в лучшем случае – имитируют их деятельность. Цель понятна – концентрации власти в руках лидера и его соратников.
Есть, конечно, видимость лояльности новому президенту, но, судя по всему, с эффективностью дело обстоит несколько сложнее. И возможно, ее низость связана с до обидной банальной причины – обыкновенной некомпетентностью, которая в сочетании с любовью к имитации уже начала приводить к губительным последствиям.
Казахстан, по мнению Всемирного банка, стоит перед реальной угрозой стресс-тестирования:
- Инфляция
- Экономическая рецессия
- Разрушение социальной сплоченности
- Ограничения по водоснабжению
- Межгосударственный военный конфликт
Собственно, снаряды рвутся уже все ближе: российско-украинский конфликт, обострение ситуации на Ближнем востоке с одной стороны, аварии на объектах инфраструктуры с другой.
Страна на ощупь ищет новые правила игры. Но для этого нужна новая цель – не просто выжить, но и выиграть. Но если имитационные игры продолжатся, то нация утратит веру в будущее. Это и есть интеллектуальная кастрация – это безнадежность, это разочарование, это неверие в себя.
Но факт в том, что ТОКАЕВ все еще пользуется большим доверием общества. С ним оно связывает все свои надежды. Единственная претензия – кадровая политика. Впрочем, точно такой же она была и к НАЗАРБАЕВУ. Однако вопрос даже не в том, чтобы поменять людей, а в том, чтобы дать им четкие ориентиры, чего от них хотят. Если работать – то полное доверие, но и ответственность. А если пилить бюджет – то лучше уйти, пока не поздно.
Амиржан КОСАНОВ, член Общественной палаты Мажилиса РК – «Страна без элиты» — Казахстанское общество обречено плестись в хвосте цивилизации?
Политический, идейный застой, даже откат назад, в мрачное средневековье – вот, наверное, главный итог назарбаевского правления, которое создало уникальную субстанцию в виде правящей квазиэлиты, которая несет ответственность за создание уродливого культа личности первого президента. За 30 лет независимости она не смогла сформулировать общенациональную идею, которая объединила бы плюралистическое общество. Да, время от времени рождались некие подобия такой концепции, но все они были нежизнеспособными, ибо зиждились на том самом культе личности. За 30 лет все яркие, способные генерировать идеи и концепции персоны были уничтожены и физически, и морально.
У нас до сих пор не сформировался креативный бизнес-класс. Наших предпринимателей жизнь научила прогибаться перед каждым чиновником. Произошло чудовищное сращивание капитала и власти, ибо только близость к ней открывала (и, увы, до сих пор открывает) бизнесменам доступ к бюджетным средствам и природным ресурсам. Добавьте сюда пресловутые «30 процентов» отката от каждой тендерной сделки. И сегодня, так называемая, отечественная бизнес-элита все еще в зачаточном состоянии. На место одних олигархов приходят другие, не менее алчные, а суть уродливой экономики осталась прежней.
С грустью смотрю, как на глазах исчезает казахстанская наука. На недавнем заседании Общественной палаты мои коллеги, обсуждая новый законопроект о науке, затронули чрезвычайно важную проблему – о свободе и конкурентности научной (читай: всей творческой!) мысли, необходимости альтернативных взглядов и подходов в решении государственных задач.
А наша интеллигенция, в большинстве своем, стала моральным легимитизатором старого Казахстана со всеми его пороками. Да, временами на общественную арену выходили достойные художники, но их было ничтожно мало, и они подвергались обструкции, в первую очередь, со стороны своих трусливых, меркантильных и завистливых коллег по цеху, принявших правила игры (точнее, заигрывания с властью).
Заметил, ни акимы, ни министры, не иные высокопоставленные чиновники в своих выступлениях почти не говорят о таких высоких материях, как долг перед Родиной, служение своему народу? Такое ощущение, что у них нет никаких идеалов, которыми бы они дорожили.
Уверен, что казахстанское общество заслуживает появления новой, государственной мыслящей, патриотичной, самодостаточной, главное, уважаемой в своем социуме и властью элиты. Это одна из гарантий становления Нового Казахстана: не к этой ли цели мы все стремимся?
Назира АИДАРБЕК – «Казахстану нужная новая Конституция – Гани Касымов» — Политик верит, что это укрепит демократию в стране.
Казахстану нужна новая Конституция. Данным мнением поделился известный экс-политик Гани КАСЫМОВ в интервью ютуб-каналу «Голос народа».
«Сейчас в этой конституции 95-го года, по которой мы живем, поправок больше, чем статей Конституции, в несколько раз», — высказался Гани Касымов.
Гани Касымов считает, что в «Новом Казахстане» должна быть новая конституция, которую необходимо принять не на референдуме, а на голосовании.
«Конституция будет отражать волеизъявление народа. Ее будут делать специалисты, это наши правоведы, ученые, юристы, общественные организации, партии – это будет правильно. Новая Конституция новой эпохи, нового времени. Мы будем называть ее «Токаевская Конституция», где будет отражено, какое наследие он оставил после себя. В ней, я думаю, Касым-Жомарт Кемелевич сделает величайшую вещь, которая будет достижением величайшего уровня демократии в нашей стране», — поделился мнением экс-сенатор.
Главным моментом в новой Конституции Гани Касымов считает норму, согласно которой, система должна быть незыблемой и не пересматриваемой.
«Включая сроки президента, чтобы не пересматривались. Никто в Казахстане не имеет право пересматривать эти статьи, также как и не пересматривать вопросы языка, территориальной целостности и так далее. Эти моменты – это самое мощное, самое главное, на мой взгляд, к чему надо нам стремиться. И мы пытались стремиться, с жертвами, с политическими жертвами. Наш народ и наше государство созрели для того, чтобы перейти вот эту последнюю черту и окончательно утвердиться мировым демократическим государством», — подытожил Касымов.
Данияр АШИМБАЕВ – «Токаев и кадры (к середине президентского срока)» — Через несколько недель будет уже 5 лет с того дня, как Касым-Жомарт ТОКАЕВ стал президентом Казахстана. Это время определенного подведения итогов, но я бы хотел обратить внимание на стиль кадровой политики президента и сравнить ее со стилем Нурсултана Назарбаева.
Оба, как несложно заметить, регулярно проводили призыв молодежи и использовали все возможные базы рекрутинга – интеллигенция, бизнес, депутатский корпус, местные элиты, иностранные специалисты.
Оба вначале опирались на старые элиты, из которых «выбивали» потенциальных соперников и не слишком лояльные фигуры. Постепенно формировалась новая, смешанная команда, которая при Назарбаеве именовалась «старой гвардией». Тут нужно напомнить, что состав гвардейцев в целом постоянно обновлялся.
Это касается не только тяжеловесов и «ближнего круга», но и политического руководства в целом.
Многие годы писали о «старой колоде», «тасовании одних и тех же кадров», но во многом это аберрация восприятия: несколько имен постоянно на слуху, хотя приток «свежей крови» был регулярным. К последним годам правления в «старую гвардию» зачисляли и тех, кто к моменту распада Союза был секретарем обкома, так и тех, кто тогда учился в институте.
Ключевым фактором был, скажем так, политический вес – даже не аппаратный. Тяжеловесы имели влияние и авторитет, порой превышающее вес занимаемой ими должности. Но на это ушло время. Авторитет нужно было завоевать.
У Токаева команда была, но весной 2019 года она не была готова занять ключевые должности в госаппарате. Поэтому изначально комбинация была такой: часть постов занимали кадры старой гвардии, часть – ветераны, признавшие лидером нового президента, а его собственные «молодогвардейцы» заняли посты во втором эшелоне – набираться опыта. После январских событий Токаев отстранил старую гвардию, частично заменив ветеранами, и выдвинул на их места свою личную команду, одновременно резко расширив зону отбора.
Сейчас мы видим уже третью стадию формирования команды – когда ротации на высших постах идут уже «внутри» новой элиты. Одни младогвардейцы сменяют (и смещают) других.
Здесь стилистика первого и второго президентов на самом деле схожа. Многие просто уже не помнят, как формировалась и функционировала правящая элита в 90-е и даже нулевые годы (большая ошибка оценивать кадровую политику Назарбаева по последним годам).
Многие взяли моду ругать за все нынешние проблемы «Старый Казахстан», пытаясь воспользоваться модным трендом, но порой забывая, что они и Старом-то не последние должности занимали. Выглядит вдвойне тошнотворно. К примеру: «Раньше цены (тарифы) повышали олигархи по приказу Семьи, а теперь цены (тарифы) индексируются в целях повышения инвестиционной привлекательности отрасли и по итогам мониторинга экономической целесообразности». Проблемой является и то, что в целом авторитет правящей элиты не то, чтобы низкий (хотя – да, низкий), а скорее несформированный. Одномоментный уход старой гвардии два года назад привел к тому, что тяжеловесов во власти остались менее полудюжины. А авторитет прежней элиты был все-таки сформирован делами и временем, а не PR-инструментами. Сейчас, когда ругают министра, он не пытается работать лучше, а меняет стилиста и фотографа, а это уже не так работает.
Впрочем, Токаев продемонстрировал порядочность и занял по отношению к своему предшественнику и его курсу не менее здравомыслящую позицию: в меру критикуя, но всегда воздавая должное его заслугам. Достаточно очевидно, что проблемой переходного периода и стали кадры. Грызня десятых годов привела к тому, что решение об уходе первого президента затянулось на пару-тройку лет, сопровождалось жесткой чисткой старой гвардии, а потом еще и потребовало формирования системы двоевластия, которая в итоге дала сбой (правда, не без внешнего воздействия). С этой точки зрения курс на демонополизацию и конфискацию активов части прежней элиты, провозглашенный Токаевым, был более чем очевиден. Не менее очевидна и проблема кризиса управления.
Пойти на дальнейшую либерализацию системы невозможно, поскольку тут ее уже ожидает мощное политическое давление со стороны внешних игроков, готовых безо всяких тормозов качать национальные и религиозные темы, способные взорвать страну. Возвращать к власти старую гвардию – это риск падения молодой гвардии – т.е., нового поколения, которое Токаев готовит себе на смену (но это пока вопрос гипотетический, поскольку играть в «преемника» Ак Орда в ближайшие годы явно не собирается).
Поэтому можно только восхититься терпением президента, который пытается перевоспитать правящие круги в конфуцианском стиле. Токаев за последнее время сделал одного генерала акимом, другого – министром, третьего – премьером. Есть подозрение, что глава государства будет делать из них своего рода заградотряды и гнать аппарат вперед уже не уговорами, а штыками в спину.
***
© ZONAkz, 2024г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.